олигархов, Путин вызвал крах нефтяной империи Ходорковского. Саудовская Аравия увеличивает добычу, но ведет при этом сложную игру. Ведь саудовские шейхи — ваххабиты, представители ортодоксального крыла ислама, и тем не менее их атакуют люди из Аль-Каиды. Теракты вызвали такой ужас, что возникла угроза массового отъезда западных специалистов. Их исход может привести к значительным пертурбациям в добыче саудовской нефти.

В последние дни американская пресса занималась в основном воспоминаниями о годах президентства только что умершего Рональда Рейгана. Его всячески превозносили, и Буш тоже постарался заработать на этом небольшой капиталец. В уже начавшейся президентской кампании Джон Керри^[22] вынужден умалчивать о своем знании французского языка, поскольку это вряд ли сыграет в его пользу. Кое-кто негодующе заявляет, что Керри знает также и латынь, а это уже полная катастрофа, ведь президент должен говорить только по-американски… Качества, которые в других странах дали бы кандидату преимущество, здесь оборачиваются против него. Что меня совсем не удивляет: о президенте Форде, например, говорили, будто он не может одновременно жевать жвачку и ходить по комнате, так как не способен делать два дела сразу.

Мир пребывает в ситуации, которую я уже однажды описывал при помощи такой модели: круглый каравай, а на нем шарик. Мы не знаем, в какую сторону он покатится вниз, но когда покатится, то уже с ускорением. Мы отмечаем позитивные явления в области науки: в частности, в медицине открыли новые препараты против злокачественных опухолей, особенно меланом, но в то же время в обществе нарастает тревога и ощущение кризиса.

Недавно Папа Римский^{9} был вынужден высказаться по вопросу о смешанных браках между католичками и мусульманами. Он осторожно заговорил о необходимости сохранения веры у детей от таких браков. Усилия швейцарских властей по обеспечению безопасности во время недавнего паломничества Папы свидетельствовали, что швейцарцы серьезно отнеслись к угрозе теракта. Лозунг «Смерть неверным» подхватывается не только группками исламских экстремистов, но и вообще оказывается довольно популярным слоганом. И я нe пойму, как можно, будучи христианином, переходить в ислам. Поэтому меня изумила напечатанная в «Тыгоднике повшехном»^[23] беседа с новообращенным мусульманином Петром Кальвасом, который взял себе второе имя «Ибрагим». Я бы этой беседы не публиковал: а если кто-нибудь примет веру огнепоклонников, мы тоже будем с ним разговаривать?

Визит Леппера^[24] в Россию не произвел ни на кого впечатления, как будто тень Рапалло^[25], о которой я здесь писал, ушла в прошлое. Меня это немного удивляет. Госпожа Штайнбах^[26] — мелкая сошка, но идею «Союза изгнанных» недавно поддержал Эдмунд Штойбер^[27], глава оппозиционного баварского Христианско-социального союза. Проблема, таким образом, начинает приобретать государственное значение, поскольку согласно последним опросам немецкая социал-демократия проиграет на будущих выборах оппозиции.

Профессор Внук-Липинский правильно написал в «Тыгоднике», что дела наши идут очень хорошо и вместе с тем очень плохо. Если бы все вменяемые партии, которых у нас в сейме уже не знаю сколько, сплотили ряды, дабы на выборах в Европарламент дать бой «Лиге польских семей»^[28] и «Самообороне»^[29], мы бы, возможно, и вышли из сложной ситуации с честью. Я не опасаюсь катастрофических последствий выхода двух этих групп на сцену мировой политики, скорее мне стыдно, что мы, приобретя благодаря «Солидарности»^[30] и Римскому Папе неплохое положение в мире, должны выставлять себя на посмешище, отправляя в Брюссель каких-то неучей.

«Лига польских семей», что немного странно, фактически не интересуется судьбой Польши, а Леппера это уж и вовсе не волнует. Вновь стала актуальной поговорка Сенкевича о штуке сукна, от которой каждый старается урвать как можно больше. И не надо сваливать вину на нехороших коммунистов и Москву. Мы сами себе готовим беду.

Под конец моего пребывания в Вене в восьмидесятые годы, когда забрезжил розовый рассвет в виде перестройки, да и в Польше начались перемены, я разговаривал с одним австрийским банкиром. «Теперь легко пожелать вам добра, — сказал этот банкир, — ведь у Польши уже нет грозных соседей». Тогда я, возможно, по легкомыслию, но и на основании некоторого знания истории, в порыве вдохновения заявил: «Поляки сумеют истребить себя сами, без помощи соседних держав».

От нашей преданности Соединенным Штатам мы имеем немного. Каково состояние наших отношений с Россией, не осмелюсь определить; в данный момент — никакое. У нас отсутствует конкретная политика в отношении России, поскольку у нас вообще отсутствует внешняя политика. Все партии сцепились друг с другом, как дворняги, и им недосуг посмотреть, не приближается ли к ним кто-нибудь с палкой в руке.

Июнь 2004

Без точки опоры^{10}

Отсутствие поляков и словаков возле избирательных урн вряд ли сильно огорчит Европарламент.

Вернулись сомнения, действительно ли Евросоюз созрел для расширения, громче зазвучали голоса тех, кто полагает, что ввиду существенных культурных, бытовых и религиозных различий между отдельными странами, а также с учетом состояния их экономики и вооруженных сил ситуация может стать совершенно невыносимой, и уже начали поговаривать о разработке процедуры выхода из Евросоюза. И хотя популистские группировки составляют меньшинство в представительствах своих стран, в парламенте они являют собой немалую силу.

По мнению одного политолога, опубликовавшего статью в «Геральд трибьюн», придуманные в Брюсселе бюрократические процедуры настолько сложны, что зачастую даже люди с высшим образованием не способны через них продраться. Автор иронично пишет, что, когда в брюссельские инстанции обращаются с конкретными проблемами, в ответ слышится: «Некий господин Нусбаум ответит на все вопросы, но сейчас он, как назло, в отпуске…»

Мы должны научиться разбираться в этой путанице инструкций. Пока же достойные и благие начинания «Газеты выборчей»^[31] в деле подготовки общества к последствиям вхождения в Евросоюз не принесли результата, а ожидания, связанные с ценовым эффектом этого вхождения, оказались в значительной мере ошибочными. Вдруг выяснилось, что наше молоко, как ни странно, пользуется на Западе большим спросом, а его цена, равно как и цена других товаров первой необходимости, растет. Товаров, которые должны были стать дешевле, почти не видно; мне вспомнились времена ПНР^{11}, когда мы читали, что хоть мясо и