сотню метров по иллюминированному витринами проспекту, пересекли на глазах
теревший свои очертания сумрачный парк, болтая о всяческой ерунде, все больше
как бы обмениваясь впечатлениями о спектакле.
- Конечно, это не столичная постановка, - легко удерживая Его под руку,
напевно тянула она слова, - но, согласись, режиссер очень тонко почувствовал
тургеневский язык, тургеневскую поэтику языка.
- Знаешь, вообще-то я не такой уж суперзнаток театра, - в тон ей неспешно,
негромко, но очень ласково говорил Он. – Я последний раз в театре был лет десять
назад. Так что, спасибо тебе за то, что просветила меня.
- Ну зачем ты так говоришь, я же вижу, у тебя есть вкус…
Тут Она судорожно вздохнула, остановилась, едва не повиснув на Его руке, и
прикрыла глаза ладонью.
- Что такое? Что случилось? – заволновался Он. – Тебе плохо?
- Нет-нет, ничего, - торопливо проговорила Она, резко отнимая руку от лица. –
Так…
- Нет, ты с этим не шути. Если плохо…
Но Она уже сделала шаг, и сероватый свет неонового фонаря оживила Ее
улыбка.
- Я хотел это… - продолжил Он. – Думал, мы в какой-нибудь ресторанчик
закатимся. Хоть ненадолго.
- Ой, нет-нет… В ресторан… Нет, - мелко затрясла Она своей пушистой
головкой. – Лучше… Если ты никуда особенно не торопишься, проведи меня до
дома. Нет, вообще-то все в порядке…
- Конечно. Конечно, - энергично закивал Он, крепко прижимая к себе Ее руку. –
Я, просто, думал, мы могли бы где-нибудь перекусить…
- Ой, какая же я недотепа! – вновь остановилась Она, резко развернулась к
Нему и, выбросив вперед гибкие полные свои руки, будто хотела коснуться ими Его
лица, но, вовремя спохватившись, как бы оборвала эту попытку. – Ты же с работы!
Ты же столько часов ничего не ел!
- Да нет… Я вовсе не голодный, - довольно разулыбался Он, очевидно
польщенный Ее заботливостью. – Пойдем, пойдем, тебе сейчас точно нужно домой.
- В принципе… - как-то вдруг очень просто и светло заговорила Она, не
растягивая слов и не играя интонациями. – Хлеб, сыр у меня есть. Немного ветчины.
Еще оливки. Испанские, с паприкой. Вино есть белое. «Совиньон».
…………………………………………………………………………………………………………
……………………..………………………………………………………………………………….
В половине восьмого голосом механического сверчка заныл будильник. Он
подскочил на кровати, недоуменно озираясь.
- Ты-на-ра-бо-о-ту?.. - послышалось рядом.
С незнакомых золотистых часов с маятником на розовой полосатой стене Он
перевел недоуменный взгляд на раскидавшуюся подле женщину и неуверенно
произнес:
- А-а… Да.
Опустил ноги на пол и завертел головой в поисках деталей собственного
гардероба. Все эти самые детали валялись почему-то по разным углам комнаты в
самом непотребном виде, так что Ему даже при очевидной спешке потребовалось
минут пять, чтобы собрать и облачиться в них.
Женщина тем временем, кокетливо натянув до глаз простыню, наблюдала за
его действиями.
«Ой, надо встать… Надо встать и приготовить ему что-нибудь поесть, что
ли…»
- Погоди, я сейчас приготовлю тебе завтрак, - сонно протянула Она.
- Нет-нет-нет, времени уже не остается, - бросил он, выбегая из комнаты.
- Где тут у тебя ванная?
- Та-ам… - сладко потягиваясь, простонала Она.
Когда кое-как причесанный и умытый Он выбегал из ванной, Она встретила его
в полупрозрачном кружевном пеньюаре, приблизилась вплотную и принялась
оглаживать мятые лацканы пиджака.
- Это было великолепно, - продышала Она ему в шею.
«Куда же он торопится? Куда же он так торопится?! – жаркие мысли в
одночасье унесли Ее сонливость. – Если он уйдет… Если он вот так уйдет… Хотя бы
телефон. Ну, хоть что-то!»
- Да, все было…да, - тщился Он попасть в ноту ее голоса, замедленно
отступая на полшага и глядя все тем же каким-то озадаченным взглядом, точно не до
конца узнавая Ее. – Ты просто супер!
«Вот только еще из-за тебя на работу опоздать не хватало, - торопился Он
унестись отсюда мыслью туда, где привычно поджидала его клавиатура компьютера,
принтер и вороха мыслепоглощающих бумаг. – И зачем только я вино с водкой
мешал? Да и все остальное... Как говорится, уйти и забыть».
- Но мы еще увидимся? – загадочно шептала Она.
Они были уже у порога.
- Что ты, конечно!
Он поцеловал Ее в угол рта, точно промахнулся в спешке, и выскользнул за
дверь.
«Мы никогда больше не увидимся… Никогда, - вздохнув, Она притворила
унывно проскрипевшую дверь. – Это ясно. Ну и подумаешь. Мужик так, ниже
среднего. И там ничего не было».
А за окном разгоралось новое утро. На востоке и без того нарядное жемчужно-
розовое переливчатое небо было украшено маленькими облачками с перистыми
иглистыми кромками. Подсвеченные палевыми лучами зари, они, подобные
изощренному баккара, напоминали стеклянное кружево. К центру небосвод менял
краски на более холодные голубоватые, а на западе и вовсе становился скучно серо-
синим. Здесь были рассыпаны те же фигурные облачка, но белые, лишенные
магической поддержки солнечных лучей, они были совершенно плоскими, словно
наляпанные бездарным мазилой.
Document Outline
Виталий Амутных