Когда Гарри подошел к нему и сел, перед ним появилась еда, распространяя аромат по комнате.

Он вздохнул. Что он выиграет, если не будет есть? Имеет ли значение, если вдруг еда отравлена? Он уже смирился со смертью, не так ли, и давно надо было с этим покончить? Гарри поднял вилку, материализовавшуюся рядом с тарелкой и начал есть, наслаждаясь пищей как таковой.

Поев, он откинулся на спинку стула, почувствовав, как успокоение охватывает его мозг и тело, и понял, что в пищу действительно было что-то добавлено. Все беспокойные и тревожные мысли исчезли, и он принял ситуацию такой, какая она есть.

Поднявшись, он пошел в ванную, а посуда исчезла. Полчала спустя он вернулся в спальню, переоделся в свежую пижаму и снова сел за стол, так как делать все равно больше было нечего.

Открыв один из ящиков, он достал маленькую книгу, положил на стол и открыл ее. Страницы внутри были пусты и нетронуты. Гарри потянулся и придвинул чернильницу поближе, взял перо и начал писать.

~~~

Несколько дней спустя, Волдеморт, добавив значительное количество сильнодействующего снотворного в ужин Поттера, вошел в комнату, чтобы выяснить, чем именно занимается мальчишка в изоляции от внешнего мира.

Дневник, лежащий на столе, просто молил, чтобы в него заглянули. Он сможет воспользоваться информацией из него в своих целях. Поэтому он сел за стол, открыл первую страницу и начал читать. Ничего нового для себя на ней Волдеморт не нашел, там не было ничего такого, чего он не слышал в ночь дуэли, хотя он обнаружил, что детство Поттера мало чем отличалось от его собственного.

Он усмехнулся, прочитав о Хагриде, и проворчал при упоминании младшего Малфоя. Ему нужно будет поговорить с Люциусом о поведении ребенка. Явно Люциус упустил такой важный момент в воспитании своего наследника, как мастерство политических манипуляций. Какая трата чистой крови!

Тем не менее, когда он дошел до слов Поттера о Северусе, его глаза слегка расширились. Его действия были довольно интересны. Он прекрасно знал, что Снейп - предатель, и не был удивлен, заметив, что его не было среди тех, кто пришел на его зов после возрождения. Но до этого он не знал, что именно благодаря действиям Мастера Зелий, Поттер впервые ощутил предательство на вкус.

Кроме того, он понял, что, не смотря на все неудачи Люциуса, это именно он доставил его дневник в Хогвардс при помощи младшей Уизли в попытке возродить своего Господина, хотя потом больше и не искал другого способа. Из всех его Пожирателей Смерти именно Люциус первым постарался вернуть старый порядок.

Возможно, его стоит и наградить, и наказать. Хорошие дела не должны оставаться незамеченными.

Ему нужно будет поспрашивать Люциуса о последствиях произошедшего. Задумчиво он дочитал первый лист и перешел ко второму.

[Дневник, 26 июня 1995]

Вообще-то, я не знаю точно какой сегодня день. Понятия не имею, сколько я проспал, пока не очнулся в этой комнате. Думаю, это не имеет значения, так же как и все то, что я напишу в этом дневнике. Я знаю, что в мою еду что-то подмешивают. Я был бы дураком, не поняв этого. Но плевать.

Я устал от того, как меня попеременно то возносят на пьедестал, то скидывают с него лицом в грязь. Если я действительно Спаситель магического мира, тогда вы все скоро окажитесь в аду, а я больше не буду козлом отпущения за вас, капризной публики и продажных чиновников.

Ведь я буду мертв, не так ли?

Если бы магическое общество и его лидеры объединились против Волдеморта и его слуг так же, как они преследовали меня, тогда, может быть, у него с самого начала не было бы шанса стать тем, кто он есть на данный момент, и мы бы сейчас не пребывали в таком состоянии ужаса и отрицания.

Вообще-то, все это чертовски глупо. Просто из-за того, что я каким-то чудом выжил однажды, у меня должна быть сила, способная победить Волдеморта снова? И как получилось, что любовь только моей матери смогла спасти ребенка? А как же насчет любви других матерей и отцов, которые умерли за своих детей? Почему никто не выжил? Я с трудом верю в то, что мне сказал Дамблдор.

Я не думаю, что когда-нибудь общественность прочтет это. Но если к ним все же попадет этот дневник, то, может быть, они поймут, что они сделали. Как они сами разрушили идола, которого себе создали.

Интересно, для идиотов отведено специальное местечко в аду?

Ну что ж…так как я уж решил написать все, то начнем, пожалуй, с моей семьи. Нет, не с моих родителей, так как они мертвы. Я говорю о дяде Верноне, тете Петунье и Дадли. Думаю, они хотели убить во мне магию. Дадли ничего об этом не было известно, но его родители-то знали. Петунья ненавидела мою маму, и Вернон то же самое.

Они думали, что если они постараются, то магия уйдет из меня, и я стану обычным мальчиком, от которого они смогут избавиться при первой же возможности. Но, в то же время, я им был удобен. Я еще в раннем детстве научился не задавать вопросов и не ожидать ничего, кроме неприятностей. До сих пор не понимаю, почему меня оставили жить с ними. В любом другом месте было бы лучше.

Знаю, Дамблдор сказал, что не хотел, чтобы я рос известным, но разве побои - хорошая для этого замена? Я не пытался даже возражать, зная, что он мне просто мило улыбнется, похлопает по головке и отправит обратно к ним, сказав, что это для моего же блага, и что я там буду в безопасности. Это делает его плохим человеком или просто равнодушным?

Дадли и его дружки любили играть в игру, которую они называли «Охота на Гарри». Она заключалась в том, чтобы поймать меня, избить и насладиться чувством превосходства. Ну, тогда, когда они не терроризировали кого-нибудь еще, кто попадался им под руку.

Но, все же, я думаю, в этом была крупица здравого смысла, потому что я, в конце концов, вырос не таким уж плохим человеком. Я не жесток, но и не робок тоже. Думаю, вы можете сказать, что неприятности закалили меня и дали мне силы.

И та глупая распределительная шляпа, которая настаивала, что я стану великим в Слизерине. Ей то откуда это известно? В этом был какой-то иносказательный смысл, что я смогу переделать слизеринцев? Или, что я смогу стать неплохим Темным Лордом, который в последствии будет веселиться, уничтожая таких магглов, как моя семейка?

И затем снова Дамблдор, сказавший, что наш выбор делает из нас тех, кто мы есть. А как же насчет выборов, которые другие делают за нас? Он хочет сказать, что его выбор отказать в помощи молодому Тому Риддлу не повлек за собой последствий? Что Том мог просто забыть то,