Сквозь воздух дней протянута заря
Невыдуманной жизни накануне.
И даже вещи — вестники зари…
Заплаканная память смотрит в щелку,
Где дождь, как свет, качается внутри
И свет, как дождь, стрекочет без умолку.
1993
«Что-то было обещано…»
Что-то было обещано:
Прилетев из-за туч,
Луч, родившийся женщиной,
Превратившейся в луч,
Трепетал и приплясывал,
Расширялся и гас;
Ветер мял и подбрасывал
То ли тюль, то ли газ.
Время было не связано —
Расплеталось назад;
Что-то было предсказано:
То ли снег, то ли град;
Что-то было отмерено:
Сколько лет, сколько мук;
Что-то было потеряно:
То ли свет, то ли звук.
1999
«Как тень воспоминания…»
Как тень воспоминания
И слезы по щеке,
Веселая компания
Спускается к реке.
Вибрируя от стрекота,
Пропахшего травой,
Столбы цветного хохота
Висят над головой.
Где елка раскололась,
Там на глазах у всех
Летает папин голос,
Ныряет дядин смех.
Как утром в батискафе —
И некому помочь —
Сквозь глянец фотографии
Проглядывает ночь.
Но только темный воздух
Стоит со всех сторон,
И девочка под звезды
Выходит на балкон.
1999
«Мне хочется срифмовать…»
Мне хочется срифмовать
«Искусство» и «чувство»,
Вообще-то,
Это диагноз, это —
Как бахнуть из пистолета
В Музу
И ахнуть
Где-то
По ту сторону добра и зла,
Вернее — по эту.
Поэту
(За такие дела
И отношенье к предмету,
Как он бы сказал, любви)
Не заслужить пиетета
Со стороны букета
В стеклянном кубике света
С бабочкой визави.
2000
«Мама под снегом ведет ненормальную дочь…»
Мама под снегом ведет ненормальную дочь.
Это нормально; земля обрастает сугробами;
Дом вверх ногами висит в опрокинутом небе —
Кто-то расчистил каток; сны, мешаясь со злобами —
Любит-не любит? — положены всякому дневи;
Случай гадает, не зная: помочь-не помочь?
Голос бормочет: «Заря новой жизни», «побег
В царство свободы», «мужайтесь», «да будут отложены
Все попеченья житейские», «верьте», «терпите»…
Время стоит у окна и в слезах, завороженно
(Каждый нежданно-негаданно в центре событий
Собственной жизни, как минимум) смотрит на снег.
2000
«Плаха? Нет, он хотел сказать праха…»
Плаха? Нет, он хотел сказать праха,
В смысле прах в родительном — у него
Дефект дикции. Что?.. Неважно,
Важно то, что сначала железно, потом бумажно,
А потом — вот именно — ничего,
Кроме страха.
2001
Стрекоза
Остается цепляться за свет, потому что иначе
Стрекоза (не бывает прекрасней) не вылетит из
Глубины придорожной кулисы, и сосны на даче
Тишину и себя за окном не исполнят на бис.
И прохожий в тулупе не сможет шагать по лыжне
Постановщиком времени, рыцарем в солнечных латах
Вдоль стрекочущей ЛЭП, мимо пустошей шестидесятых,
А возьмет и исчезнет и больше не будет уже.
И, конечно, родня, та, что есть, но особенно та,
Что давно не гадает о сме- и бессмертье под утро,
Не останется прежней, как августовская пустота,
Там и сям просквоженная крылышком из перламутра.
2000
«Сияла ночь; бред вспыхивал, как воздух…»
Сияла ночь…Фет
Сияла ночь; бред вспыхивал, как воздух,
В твоих зрачках и был непобедим.
Стеклянный куб террасы, небо в звездах,
Трава и дым.
В отчаянье сплошных несовпадений,
Сквозь сон и свет
Беспомощно среди ночных растений
Рыдать, как Фет.
Стать маленьким, похожим на японца,
Непрочным, как стекло;
Открыть глаза, чтобы увидеть солнце,
А солнце не взошло.
2001
Китайский романс
Иероглиф зимы; синеглазая фата-моргана
Января за стеклом в серебре ледяного письма;
Люди сходят с ума и глядят из окна ресторана
На ночные дома.
Души сходят с ума и парят над притихшим столом,
Как бойцы Шаолиня над рисово-снежным татами,
Произвольно смешав лед и мрак на сквозной гексаграмме
С кареглазым теплом.
Знанье меньше незнанья; «я» — просто большая акула;
Время, спрыгнув со стула, сражается с вечностью; «ты» —
Просто ночь за стеклом, красный плеск ресторанного гула,
Белый шум пустоты.
2001
«Как — вид сверху — автобус в снегах, как бесхозный дефис…»
Как — вид сверху — автобус в снегах, как бесхозный дефис,
Безнадежно сшивающий два ненаписанных слова,
Как — зеркально — и сам самолетик, составленный из
Ватной нитки в полнеба, иголки и смутного зова
Над горами-долами, гостиницей, млечным каре
Седоватых берез — на стволах световые разводы —
Сколько ночи? — Дефис на глазах вырастает в тире —
Приближается утро — залогом внезапного хода,
Выражая, как пишет Д. Э. Розенталь, неожиданность. Даль,
Не «толковый» Владимир Иваныч, а просто — в игрушки
Превращает огромные вещи, включая печаль,
Ту, что больше… но меньше ресницы на белой подушке.
2001