Космостраду и остановилось в двадцати метрах от нас.
Великолепная машина — настоящая техническая рапсодия из глубокой черни и нефритовой зелени, ее аэродинамические поверхности были одновременно прихотливо изогнуты и вместе с тем математически точны. Сзади стремительной красивой линией выдавались как бы плавники. Корпус машины поражал большим количеством каплеобразных украшений и закругленных выступов. Нос, острый, как игла, отливал чистым серебром. Все вместе напоминало, скорее, самолет, нежели наземное средство транспорта.
Неужели перед нами — пример технологии Строителей дороги? Если внутри были Строители, почему они просто не подлетели к нам по воздуху без помощи всяких там средств, так, порхая над долиной? В сравнении с магическим уровнем техники, которая доставила нас сюда, представленный образец был явно ниже среднего.
То, что произошло потом, едва не закончилось коллективным обмороком.
Зеленоватый колпак машины откинулся, и мы увидели человеческое существо, правда весьма странное. Его длинные волосы напоминали своим цветом медь, кожа — кофе с молоком. Лицо представляло собой совершенный овал с черными, широко расставленными глазами, полными губами и тонким прямым носом. Существо вышло из своей совершенной машины и направилось к нам плавной походкой, в которой сочетались грация и уверенность в себе.
Незнакомец был одет в летящий зеленый плащ, черные обтягивающие панталоны до колен, сапоги и тисненую кожаную куртку черного цвета. Плащ был искусно вышит по краям черной нитью, а куртка топорщилась от зеленого тиснения и украшений.
Остановившись в нескольких метрах от нас, чужак заговорил.
— Приветствую вас, добро пожаловать, — он улыбнулся, — Вы приехали издалека и, наверное, очень устали. Мы приносим свои извинения, если вам пришлось в пути терпеть неудобства.
Голос был не столько высокий, сколько мелодичный. Он был чист, лиричен, напевен — почти музыка.
Никто не ответил. Мы все стояли, разинув рты так, что миндалины проветривались.
Наконец мне удалось сомкнуть губы, я сглотнул и с трудом произнес:
— Привет. Да, мы очень устали. Э-э-э… спасибо. — Затем потер лоб и продолжил: — Э-э-э, простите. Я Джейк Макгроу. А это мои друзья…
— Привет всем вам, — человек тепло улыбнулся. — Вы можете называть нас Прайм.
— Нас? — переспросил я.
— О-о-о… меня. Извините за множественное число. Просто сила привычки.
— Прайм, — повторил я.
— Да, Прайм — этого вполне достаточно, — он повернулся и посмотрел на небо, — Прекрасная погода, правда?
— Да, — я тряхнул головой, — Послушайте…
— Знаете, я только что собрался пообедать, — сказал Прайм, вновь поворачиваясь ко мне, — когда получил известие о вашем прибытии. Наверное, вы все устали и голодны. Не окажете ли вы честь присоединиться ко мне за обедом? Разумеется, после того, как освежитесь.
— Да, — ответил я, — да. Но…
— Простите. Я уверен, что вы хотите задать мне массу вопросов. И я совершенно ничего не имею против того, чтобы на них ответить. Но ведь существует определенный порядок вещей, правда же? Вся Вселенная останавливается, чтобы пообедать. Так почему же нам к ней не присоединиться? — он рассмеялся.
— Сначала один вопрос, — я показал на Космостраду. — Это вы ее построили?
— Что, эту дорогу? Я ли ее построил?
— Нет, я имею в виду все дороги. Мы зовем их Космострадой.
Улыбка его была странной, какой-то хитрой.
— Наверное, каким-то образом можно сказать, что ее построил я.
— Каким-то образом?
— Пожалуйста… Мне очень не хочется, чтобы мои слова звучали загадочно, хотя я полагаю, что именно так и есть. Но я отвечу вам на все вопросы попозже. На любые вопросы искренне и честно.
Прайм показал рукой через плечо.
— Я живу вон там, на противоположной стороне долины. Если вы будете так любезны и последуете за мной…
— Вы что-нибудь знаете про черный кубик? — выпалил я.
— Что? Ох, — Он нахмурился. — Да. Э-э-э… он у вас, да?
— Да.
— Отлично. Что же, держите его пока у себя. Но в какой-то момент я бы хотел на него посмотреть, если вы найдете время мне его показать.
— А что это такое?
— Что это такое… — повторил он. — Ну, честно говоря, это в своей основе эксперимент.
— Эксперимент в чем? В какой области?
Было заметно, как Прайм тщательно подбирает слова.
— Скажем, эксперимент по созданию Вселенной.
— Какой-нибудь конкретной Вселенной? — продолжал допытываться я.
Он посмотрел на небо и улыбнулся.
— А что, их больше, чем одна?
— А что, нет?
Он встретился со мной взглядом.
— На этот вопрос можно ответить совершенно по-разному, — радостная улыбка вновь появилась на его губах. — Ну, хорошо. Обо всем этом поговорим позже. А теперь…
— У меня есть вопрос. — Карл, отодвинув меня плечом в сторону, вышел вперед и встал перед Праймом.
Тот смерил его взглядом, продолжая улыбаться.
— Молодой человек, я чувствую, что вы таите враждебность по отношению ко мне.
— Вы чертовски правы. Что за потрясная мысль похитить меня и швырнуть на какую-то занюханную планетку черт-те где?
— Мой дорогой юноша, я…
Карл как следует размахнулся — и его правый кулак ударил Прайма прямо в лицо. Тот упал на землю как подкошенный, его зеленый плащ распростерся по траве, как изломанные крылья. Лори закричала. Потом воцарилась тишина.
Прайм не двигался. Карл стоял над ним, опустив руки по швам и сжав кулаки так, что побелели костяшки.
С трудом преодолев шок, я подошел к Карлу и уставился на лежавшего на траве Прайма.
— Карл, — сказал я, — Может статься, ты только что нокаутировал самого Господа Бога.
— Не-е-е, — он спокойно смотрел на меня, — У Бога есть борода.
.
.
