следующего дня мы выдвинулись. Засада нас ждала в трех километрах от города. Засаду устроили те же самые раскаивавшиеся. Позже среди убитых нашли араба, которого мы допрашивали. Спасли нас ангелы небесные и спецура, которые проводили какую‑то из своих операций в этом районе. Но обо всем этом я узнал в госпитале.

Через три года после последнего боя этот урод наехал на меня в буквальном смысле слова. Сдавая задом на новеньком «паджерике» он въехал задом в морду моей вазовской семерке. Я сразу узнал эту падлу, а он меня нет. Я даже предположить не мог предположить, что живет он со мной в одном городе. С его стороны был крутой «наезд» с маханием корками, угрозами и гнутьем пальцев, пугаловом крутыми друзьями и прочее. С моей стороны была холодная решимость и уверенность. Ведь я видел перед собой труп. Я легко согласился и с тем, что я виноват, и с тем, что я попал, и с тем, что я должен возместить ущерб. Он удивился и обрадовался столь легкой победе. Притом, что я вел себя спокойно и уверенно без заискивания и попыток разжалобить. В итоге он смилостивился и предложил мне отсрочку на неделю — до того времени когда он вернется с рыбалки, уезжал он сегодня вечером. Я ему предложил не тянуть резину и заменить ему бампер целиком на новый в том же цвете на знакомом сервисе. Он вообще сомлел от счастья, ведь у его паджерика всего был немного замят бампер и ободрана краска. У меня на машине помят капот и правое крыло, разбиты бампер и правая фара, но хуже всего, что он своим фаркопом он пробил мне радиатор и ударил в двигатель. Сомнений у меня не было. Я был готов ко всему.

Не откладывая дела в долгий ящик, мы поехали в сервис к автомобильным костоправам, что бы мастер сразу подобрал бампер и посмотрел чего еще нужно поправить. На окраине я показал ему въезд на территорию гаражного кооператива. Через три минуты езды по лабиринту из гаражей и сараев мы подъехали к воротам автомастерской. Мастерская пустовала вторую неделю, мастер незадолго до этого бросил бизнес и уехал в неизвестном направлении. Он уехал, а сервис остался, все как положено с вывеской, с авто хламом, хаотично набросанным вокруг, с остатками автомобилей. Вывеска сервиса была украшена всевозможными автомобильными запчастями и авто принадлежностями. С нижней части вывески свесили хоботы около десятка старых советских противогазов, зачем их туда прилепили и какое они имеют отношение к автомобильным органам и примочкам, я даже представить не мог. До отъезда хозяина в этом сервисе я ремонтировал то, что не мог сделать сам своими руками. Исчезновение мастера произошло на моих глазах, я даже с погрузкой пожитков ему помог.

Остановившись перед воротами, гнида вопросительно посмотрел на меня, положив руки на самый верх баранки. Я ему сказал: "Все приехали. Пойдемте, уважаемый, я Вас с мастерами познакомлю». Когда он открыл дверь джипа и повернулся ко мне спиной, я резко ударил его в затылок, тяжелым бронзовым строительным отвесом, прихваченным из моей машины. Он упал на пыльный бетон тупика. Я стянул ему руки и ноги валявшейся рядом проволокой, натянул ему на голову противогаз, снятый с вывески сервиса. После чего запихал его в багажник «паджерика» и завалил его всяким хламом, который нашел в машине и вокруг.

Я увез его за тридцать километров от города. Остановил машину у одного из озер, отличавшегося большой глубиной и обрывистым берегом. Там я выволок урода из багажника. Снял с него противогаз. Он уже не улыбался. На его лице были страх, бешенство и полное непонимание, что происходит. Я не стал его слушать, я спокойно напомнил ему про арабов, сдачу в плен, приказ, засаду, нападение на колонну, смерть бати и моих братишек. Батя тогда первый почувствовал неладное и скомандовал: «Рассредоточиться! К бою!». Он спас нас. Он не дал нам войти в ловушку, иначе нас уничтожили бы всех до единого. Он погиб первым. Стрельба, взрывы, огонь, едкий дым. Кровь заливает глаза. Руки меняют рожки, ищу цель и жму спуск. Потом небо. Голубое небо и дым, и еще перепачканное по–детски пухлое лицо совсем молоденького солдатика, который трясет меня и что‑то кричит, но я не могу его понять. А затем уже носилки, тряска в кузове и острая оживляющая боль от всяких медицинских военно–полевых коновалов, латающих израненную плоть на–живую. Но человек он не трактор, перенесет такое, что никакая техника не выдержит. Я выжил, выжил на погибель этому выблядку, который сейчас цепляется за жизнь. Но это напрасно. Он умер тогда вместе с моими товарищами, но не добрался он тогда до мира иного по какому‑то досадному недоразумению, и нечего ему теперь делать среди живых.

Гнида лепечет что‑то про приказ, про командование, про какие‑то скандалы, про то, что он готов теперь грудью отставить правду и карать виновных. А глаза его смердят, страхом смердят и ужасом. Он не понимает, что он умер, он тогда умер для всех для нас, а теперь он просто зомби или голем, а скорее всего — вампир. Я упокою эту тварь. Бью его повторно отвесом в затылок, от чего он обмякает и заваливается на бок. Сажу его за руль и пристегиваю ремнем. Завожу машину и направляю ее в озеро. В последний момент отпускаю руль, спрыгиваю с порожка машины и хлопаю дверью. Машина уходит под воду не сразу, работающий движок захлебывается, машина ныряет мордой вниз, здесь самое глубокое место — омут. Жду, когда закончат подниматься пузыри. Всплывают какие‑то вещи и мусор. Подбираю все, что осталось на поляне у озера в полиэтиленовый пакет. Смотрю, как садиться солнце. После того как стемнело, поворачиваюсь спиной к озеру и топаю к ближайшей дороге. На душе легко, меня не держит больше война. Мои руки чисты. Нет груза на сердце. Я отомстил. Я искупил их смерь. Я искупил свою вину за то, что я остался жив, а они погибли. Обида на всех и на все ушла еще в госпитале, а боль осталась и вина осталась. А теперь все ушло, и стало пусто. Пусто в прошлом, а не в настоящем. Я понял, что теперь у меня действительно получиться жить заново, и никто и ничто мне не в силах помешать. Я действительно вернулся с войны.

Тогда я наивно думал, что все худшее позади. Тогда я еще не знал, что придет Большой Песец.

Глава 1. Пришла беда — отворяй ворота

О приходе большого песца я узнал практически сразу после его внезапного начала. В то день я безмятежно прибывал в Белгородской области, привычно занимался очередным рабочим форс–мажором. Я и мои коллеги были погружены в пучину сдачи заказчику законченного строительством первой очереди таможенно–логистического терминала на границе с Украиной и одновременным началом строительства второй очереди того же терминала.

Таможенно–логистический терминал (ТЛТ) — это комплекс зданий,