удовольствием (или с удовольствием, смешанным с отвращением), перечисляет различные колдовские рецепты. Чем омерзительнее, тем лучше, но главное — эффективнее. В заключение он приводит пространную алфавитную опись — «Арсенал колдуна». Предостережение или… руководство к действию? На одной из страниц Гуайта воспроизводит «самые откровенно сатанинские и богохульные иероглифы» из «Гримуара Гонория», которые видел в своей жизни. Произведя анализ красящего вещества красно-коричневого цвета, с помощью которого они нарисованы, автор установил, что это кровь. «Бумага вокруг пожелтела или, скорее, опалилась, словно от пламени свечи. Воздерживаясь от дальнейших выводов, я заключил, что этот Гримуар принадлежал адепту колдовства». Подобные образцы «двусмысленного мистицизма» вызывают у Гуайта жгучее (научное или все-таки нездоровое?) любопытство.

Такова теория, а практика?

В 1887 г. Гуайта познакомился с Освальдом Виртом, изучавшим масонскую символику и таро. В том же году Вирт провел расследование по делу аббата Ж.-А. Буллана, доктора богословия, в Шалоне-на-Марне. Буллан называл себя преемником пророка Илии, перевоплотившегося под именем известного самозванца и ересиарха Эжена Вентра. Буллан видел свою задачу в великой религиозной реставрации, утверждал, что обладает сверхъестественными способностями, и показывал медальон с окровавленной гостией. Вирту удалось выведать тайны так называемого Кармеля^[2], возглавляемого Булланом. В доктрине Кармеля говорилось об искуплении любовью, обрядах, вызывающих «восхождение существ», и весьма похвальных «жизненных соитиях», оказывающих трансцендентное воздействие. Все это переходило в сексуальный мистицизм и грозило закончиться чистой физиологией. Ознакомившись с перепиской Вирта и Буллана, двадцатипятилетний Гуайта решил созвать трибунал чести и осудить аббата как «колдуна и создателя нечестивой секты». Так возник Каббалистический Орден Розы+Креста, состоявший из двенадцати членов. В него входили знаменитый вульгаризатор тайного знания Папюс (доктор Жерар Анкос), Шарль Барле, Жозефен Пеладан, Поль Адан, Жюльен Леже, Альта, Вирт, Шабозо, А. Каброль, Г. Торион, Марк Авен и др. Новоиспеченные розенкрейцеры объявили приговор Буллану 23 мая 1887 г., но привели его в исполнение лишь четыре года спустя. После вынесения приговора великий магистр ордена Гуайта вернулся в Альтевиль, а члены Верховного Совета заняли выжидательную позицию.

Истории с Булланом посвящена глава VI «Храма Сатаны», озаглавленная «Современные аватары колдуна». Гуайта начинает с торжественного вступления: «Задача, которую я беру на себя как член Ордена Розы+Креста, столь же печальна, сколь и омерзительна; но я считаю ее выполнение своим долгом. Не провозгласил ли Каббалистический орден Розы+Креста в начале своего конкордата миссию по борьбе с колдовством повсюду, где встретит его на своем пути, по разрушению его деяний и уничтожению его результатов? Братья клятвенно обязуются преследовать адептов Гоэтии, так называемых магов, чьи невежество, злоба и смешные черты позорят наши тайны и чья двусмысленная позиция, равно как и возмутительные доктрины, порочат всемирное Братство высшей и божественной Магии, на славную принадлежность к которому они бесстыдно претендуют… Мы приговорили их ко крещению светом… Наша цель не в том, чтобы заклеймить позором некоего человека, каким бы подлым и преступным он ни был. Наша цель — изобличить перед инквизицией общественного презрения мерзостную доктрину, соблазнившую, увы, слишком многих простодушных людей. Наша цель — смутить постыдную секту, которая насчитывает сегодня слишком большое число, как правило, заблудших прозелитов и почти всегда безответственных приверженцев…»

В своей книге Гуайта великодушно именует Буллана «доктором Иоанном Крестителем», не указывая его настоящего имени. «Кармельская доктрина», которой учил Буллан, судя по его письмам, состояла в следующем. Илийский кармель признавал искупительное восхождение существ и налагал на каждого обязанность трудиться ради собственного восхождения, индивидуально или в коллективе. Согласно абсолютному правилу, каждый может дать только то, что у него есть. Прежде чем отдать, нужно сначала приобрести, то есть «онебеситься».

Коллективное восхождение подчиняется индивидуальному. Эдемское грехопадение осуществилось путем акта любви, механизм которого раскрывает «Зогар». Поэтому искупление должно производиться через любовь религиозную. Вечным символом соития полов, восстанавливающего андрогинат, служит Древо Познания Добра и Зла. Эго ключ к восхождению, равно как и к вырождению. Правильное или извращенное намерение обожествляет это соитие или же отмечает его адским стигматом. Его последствия — жизнь или смерть, Таинство таинств. Следовательно, сексуальное сближение может осуществляться в инфернальной или же в небесной форме. Для того чтобы «онебеситься», Буллан и его последователи соединялись на всех планах с сущностями всех иерархий: высшими духами, избранными земли, а также с низшими, стихийными и животными духами — с целью «онебесить» эти бедные падшие создания и заставить их подняться по восходящей лестнице жизни. Буллан называл это «Правом прокреации», возвышенной привилегией посвящения в Святой Кармель. «Без соитий — нет спасения». В секте все мужчины обладали всеми женщинами, и наоборот. Задача ставилась следующим образом: 1) сочетаться любовью с высшими существами; 2) сочетаться со стихийными духами, чтобы поднять их за собой. Главное — поднимая их по лестнице, не спуститься по ней самому… По утверждению Гуайта, подобная доктрина приводила ко всеобщему бесстыдству, прелюбодеянию, инцесту, скотоложеству, ин-кубизму и онанизму, возведенным в похвальные и сакральные акты.

«Храм Сатаны» был опубликован в 1891 г. во исполнение приговора, который Каббалистический орден Розы+Креста вынес Буллану в 1887 г. Когда приговор розенкрейцеров был доведен до сведения аббата, тот затрясся от негодования. Облачившись в красную вентрасистскую рясу с перевернутым крестом на спине, с непокрытой головой и босыми ногами Буллан совершил «приношение Мелхиседека». Он принял свою участь трагически и приготовился к обороне от возможных энвольтаций злобных «каббалистов».

Два года спустя Булланом заинтересовался Ж.-К. Гюисманс. Вирт убеждал его, что аббат не был сатанистом, а просто страдал мегаломанией и эротоманией. Но Гюисманс все же поехал в Лион к сектанту. Буллан жаловался ему, что получает из Парижа флюидические удары. Однажды его ногу пронзили флюиды, а его алтарь чуть было не опрокинулся