он на верном пути и получил первый приз судьбы - первую победу над слабостью. Но ступив за ворота части, сразу понял, что получил не приз, а урок. Первый, как раунд. А теперь начался второй. Судьба задала ему еще более жесткие рамки для ответа на вопросы: "кто я и что из себя представляю?" И речь шла уже не только о физической выносливости, но и о моральной. Для дедов, овладевших техникой рукопашного боя и готовящихся к дембелю, он был "духом" - "салабоном" из низшей касты, к тому же "чурбаном", так как наполовину индус, и пришлось ему выдержать неслабый прессинг прежде, чем они признали Мукеша "своим".

   Только спустя год, впервые услышав вместо пренебрежительного окрика: "эй, чурбан!" - "слышь, индус!", до него не сразу дошло, что он победил слабость. Осознание пришло позже, когда будучи уже "черпаком", под его взглядом погасла очередная разборка между "дедом" и "духом", после чего новобранец продолжил драить полы, но больше не умывался собственными слюнями и кровью...

   Мукеш вспомнил, как сам натирал пол носом, придавленный сапогом сослуживца под гогот старших. И как, озверев вмиг, топил в ведре обидчика, не соображая, что делает. Как, подобно Арджуне, дрался - словно в последний раз, словно за саму жизнь, а потом упорно твердил в медсанчасти, что сломал ребро, напоровшись ночью на тумбочку. Для офицеров разборка закончилась поражением, а для него победой. И цена не имела значения. Именно в те, оставшиеся далеко позади дни, выдержав сначала драку с дедами, потом давление комсостава, он впервые с момента отбытия от призывного пункта почувствовал себя мужчиной, а не пацанёнком - марионеткой, и понял, что значит уважать себя. И как-то само собой его стали уважать и другие. Да и восточная мудрость Мукешу тоже пригодилась. Молодой солдат живо покорил сердца сослуживцев рассказами о средневековых сражениях, после чего снискал безусловное уважение практически у всех...

   "Интересно, как сейчас мои сослуживцы? Что-то совсем выпали из поля видимости. Работают, учатся?"

   Аспирант, отвлёкшись на воспоминания, чуть не проехал остановку. Но подсознание вовремя отмело пришедшие не ко времени мысли и заставило сообразить, что автобус уже проехал Стрелку Васильевского острова и повернул на Университетскую набережную. Он успел выйти на нужной остановке и заставил себя настроиться на лекцию по средневековому праву. Права и обязанности древних народов претенденты на докторскую степень знать должны. Но только лекция, как всегда, будет скучной. Профессор Ирина Николаевна Петренко рассказывает уж очень монотонно. Примерно к середине занятия у слушателей возникает желание вздремнуть, чем частенько они и занимаются...

Мукеш не спеша вошел в университетский холл, поднялся по лестнице в аудиторию на втором этаже, устроился на среднем ряду и приготовил тетрадь для конспектов. В зал постепенно подтягивались другие аспиранты. Полноватая Инна и смуглокожая мулатка Кристель болтали без умолку и заодно подкрашивались, рассматривая себя в зеркала пудрениц. Он никогда не понимал, почему макияж надо делать у всех на виду. Ведь накладывать макияж прилюдно - плохой тон...

   ...Профессор - худосочная одинокая "страшилка" с массивной челюстью и малюсенькими глазками заняла место за кафедрой, поздоровалась, неторопливо раскрыла записи и начала разговор о римском праве. Аспирант попытался сосредоточиться, подперев тяжелеющею голову рукой, но внутренняя сила настойчиво опускала его веки вниз...

   - Бхагават, проснитесь, - услышал он голос Ирины Николаевны, заодно получил локтем под ребро от сидящего рядом Дениса.

   - Бхагават, вы в порядке? - обратилась к нему "страшилка".

   - Простите, я задумался.

   Ирина Николаевна выжидающе посмотрела на него - убедилась, что тот слушает, и продолжила занятие. Аспирант еле досидел до конца. Ему все время хотелось спать...

   - Денис, ты сегодня на машине? - спросил он приятеля, выходя из здания на воздух.

   - Да, а что?

   - Подбрось меня до дома, пока перерыв.

   - Ты не останешься до конца занятий?!

   - Нет. То, о чём рассказывает Ирина Николаевна, мне давно известно.

   - Так сегодня встреча с девчонками из второй группы биологического! Забыл? Алина - телочка, кстати, неплохая, - Денис нарочито причмокнул.

   Реакция приятеля не заставила себя ждать: - Ты что, глаз на неё положил?

   - Да вроде того...

   Мукеш встрепенулся. Сон сняло, как рукой. "Вселенная дает случай для более близкого знакомства...".

   Алина давно нравилась ему. Но уменьшить дистанцию пока не было возможности. Вернее, аспирант не знал, с какой стороны подойти к девушке. А вот Денис - парень без комплексов. У него никогда не возникало проблем в общении. Вдобавок ко всему, папа - бизнесмен снабжает зеленью с завидным постоянством. За счет его связей, упроченных деньгами, тот и умудрился протиснуться в аспирантуру.

   - Ладно, останусь, - с деланным равнодушием сказал он Денису, - постараюсь высидеть две пары.

   - Отлично. Обещаю, нам будет весело!

   - Что ты еще удумал?

   - Поедем в боулинг. Сегодня тепло. Девчонки одеты в мини. Свезем их шары погонять, - Денис хихикнул.

   - Тебе бы только задницы рассматривать, - огрызнулся Мукеш, - пошли в буфет. Кофе попьем. Иначе я точно усну...

1

ЖЕЛАННОЕ ЗНАКОМСТВО

   Повезло, что сегодня пятница. Профессор спешил по личным "неотложным" делам, о которых знали все аспиранты - уход за любимой дачей отнимал добрую половину его времени. Посему, он закончил последнюю лекцию на полчаса раньше. Алина не стала включать мобильник и торопливо вышла из аудитории - хотела быстрее удрать из университетского корпуса. Назойливый Денис - друг Мукеша, постоянно искал с ней встречи под любым предлогом, а в последнее время буквально выслеживал.

   Беспечный нагловатый парень жил на широкую ногу за счет родителей. О таких говорят: повезло дурачку с предками. Она давно наслышана о его похождениях. "Видимо, дошла очередь до меня, - рассуждала девушка, - но не на ту нарвался... Нет, чтобы наоборот - Мукеш оказывал мне знаки внимания, а не этот Балда... как бы его отшить грамотнее... хотела с Ленкой поговорить, и что ей, как назло, сегодня заболеть вздумалось! Ушла после первой пары".

   Алина спустилась вниз, остановилась на последней ступени лестницы и, на всякий случай,