испытание…

– По-моему, как раз ты психологически неустойчив, – отметил Уилл.

– Да как вы не понимаете! – Рой упад на колени и поднял вверх руки. Схватился за голову. Встал. – Я докажу вам! – прокричал он и одним движением снял шлем.

Микрофон чётко передал характерное для разгерметизации шипение. Заслышав его, Уилл выскочил из транспортника и в два шага преодолел расстояние до спуска. Дальше нельзя – внизу слишком высокое давление. Здесь нужен более продвинутый костюм. Такой, как у членов научной группы.

– Поразительно! Он без шлема, и он жив! – ошарашенно сказал Джеймс.

– Нет! Ты ошибаешься! – кричал ему Уилл, с ужасом смотря на неподвижно лежащее тело Роя.

– Но я вижу…

– А я вижу, что он валяется труп трупом в трёх шагах от тебя!

– Прекрати бегать вокруг меня! – потребовала Стэйси.

– Чёрт, Уилл, я вижу, как он бегает вокруг Стэйси… Это точно Рой… – сконфуженно произнёс Джеймс.

– Это галлюцинация, – уверенно заявил Уилл. – Живо поднимайтесь!

– Что ты делаешь?! – взвизгнула Стэйси.

– Брат… – позвал его Джеймс. – Он толкает Стэйси…

– Неправда. Я вижу, что Стэйси просто споткнулась, упала и теперь безуспешно пытается подняться. – Уилл стал ещё пристальнее вглядываться вниз. – А тело Роя в трёх шагах впереди. Не веришь – пойди проверь.

– Он берёт меня за руку. Я чувствую… – растерянно или даже испуганно сказал Джеймс.

– Не верь! Галлюцинации могут быть осязаемы!

– Это не может быть галлюцинацией… Слишком реально…

– Джеймс! Возьми себя в руки и слушай меня! – потребовал Уилл. – Рой мёртв! Я вижу его бездыханное тело!

– Я не вижу город… – услышал Уилл голос брата. – Не знаю, Рой…

– Да нет никакого Роя! – взорвался Уилл. – Джеймс! Стэйси! Поднимайтесь!

– Всё это очень странно, Рой… Я немного боюсь… – растерянно произнесла Стэйси.

– Да вы там что, с ума сошли?! Срочно возвращайтесь! Никакого живого Роя нет – это галлюцинация!

– Прости, брат… Но только так мы можем увидеть город… – с грустью тихо сказал Джеймс.

– Не-е-е-е-е-ет! – закричал Уилл и едва не сорвался вниз. Туда, где только что умер его брат.

– Слушайте… Я не хочу этого делать… Мне в шлеме спокойнее… – мямлила Стэйси.

– Беги оттуда! Умоляю! – надрывно кричал Уилл.

– Хорошо. Но я это сделаю сама, – отстранённо произнесла Стэйси. Уилла она, похоже, не слышала.

Когда и третий человек снял шлем и в ту же секунду упал замертво, Уилл заплакал.

…Сильный ветер продолжал трепать волосы на головах трупов. Он будет это делать и завтра, и послезавтра, и через год, и спустя век. Здесь ничего не меняется и вряд ли когда-нибудь вообще изменится. Здесь – там, где горы скрывают холмы…

– Я же говорил, что здесь можно перейти вброд. А вы… – сказал один.

– Ну ладно тебе! Будешь ворчать теперь! – сразу же ответил ему второй.

– Эй, смотрите! – воскликнул третий.

Первые двое одновременно повернули головы.

– Какая красота… Аж дух захватывает… – с придыханием произнесли они.

– Просто фантастика! Слишком хорошо для того, чтобы быть правдой… – воскликнул третий.

– Быстрее! Осталось совсем чуть-чуть, – подбодрил один. Трое человек пересекли ручей и снова посмотрели вдаль.

С минуту полюбовавшись пейзажем, троица быстро и уверенно пошла вперёд – в город.

Заживо погребённый.

Ты стал особенным ещё до рождения.

Твои биологические родители – самые, пожалуй, высшие существа; олицетворение лучших качеств и талантов. Они с любовью зачали тебя, зная, что не будут растить и воспитывать тебя… Тебе не надо держать на них зла. Они хотели как лучше и сделали всё для того, чтобы тебе было хорошо.

А что же ты?

Ты отказался от них, как только узнал, что они принесли тебя мне. Ты не раздумывая поставил на них крест и даже не захотел узнать, почему они поступили так, как поступили. Нет, они не были эгоистичными и жестокими. Они действительно любили тебя. Они звонили мне почти каждый день, всё время просили выслать им твои фотографии и всё расспрашивали, расспрашивали о тебе… Клянусь, они бы никогда не отдали тебя, если бы хоть на секунду засомневались, что поступают правильно, что действуют исключительно в твоих интересах.

Родители подарили тебе жизнь, а ты… Ты даже не задумывался над этим. Зато ты много думал о мести. И отомстил. Сполна. Даже чересчур. Надеюсь, теперь они в лучшем мире…

Вспомни, каким ты был ребёнком. Здоровым, упитанным, активным, любознательным… Воспитатели, а потом учителя и преподаватели не могли на тебя нарадоваться. Хотя нет, вру. Преподаватели восхищались только твоими способностями и талантами, а непосредственно тобой – нет. Они ненавидели тебя за твой характер.

Ты был самым мудрым и сильным среди сверстников. И вместо того, чтобы помогать им встать на правильный путь, ты использовал в личных целях их отсутствие жизненного опыта, наивность и жажду приключений. Тебе было весело… А им… В тот момент они не могли знать, что их жизни сломались, как ствол молодой берёзы.

Сколько твоих одногруппников, одноклассников, одно– и сокурсников… Сколько их загремело в тюрьму? Сколько погибло? Сколькие оказались во власти вредных привычек? Ты подвёл их к этому. Их смерти и просто загубленные жизни на твоей совести.

А девушки и женщины? Вспомни, как ты с ними обращался. Как с вещами. Надоела – выбросил. Сколько сердец ты разбил, скольких обрюхатил, скольких «испортил»… Ты направо и налево раздавал психологические травмы и комплексы. А на детей своих ты плевал. Они тебе совершенно безразличны.

Тебе никто не нужен. И никого у тебя нет. Кроме тебя самого. Даже я – вложивший в твоё воспитание и становление все силы и душу – для тебя – пустое место. Но быть может, ты правильно ко мне относишься: потому что вырастить такого эгоиста – это надо хорошо-хорошо постараться.

Твои способности… Тебя же неспроста отправили на Землю. Планету уникальную. А люди – ещё более уникальные существа. Противоречивые и непредсказуемые. Однако их общество считается одним из самых лучших. Но ты пошёл по другому пути. Ты отверг его. Ты его, а не оно тебя. Ты обществу, по сути, не важен. Но быть не важным и быть отвергнутым – не одно и то же.

Для удовлетворения ущемлённого своего «Я» ты использовал все свои таланты и способности. Ты расколол общество на кружки по интересам, пропагандировал эгоизм, равнодушие, власть денег. Из-за грызни между собой, нежелания помогать другим умерло и погибло много людей. Их смерти на твоей совести.

…С