отсылать его?

— Он побочный сын графа Эмельгема и какой-то кухарки, позорящий его честь, и изо дня в день напоминающий ему о той поре, когда похоть взяла верх над здравым смыслом, — сурово проговорил дядя, нагнувшись поближе к племяннику и на виконта пахнуло кислым вином и вяленым мясом. — Брат тебе он лишь наполовину, Альвер.

— Пускай наполовину, — настаивал маленький дворянин. — Он умрет за меня, если надо! Он так и сказал мне на прошлой неделе. Порезал ладонь и поклялся, что отдаст за меня жизнь.

Турин Эмельгем улыбнулся.

— Запомни одно, Альвер, — сказал Бык, — мы все отдадим за тебя жизнь. И я, и твой отец, и каждый из этих мальчишек. Ты — наследник дома Эмельгем, будущий граф Тиринборский. Тебе владеть Эшторном, управлять своими землями и наделами. Сейчас Арвин говорит, что отдаст за тебя все, но он такой же юный и не видавший жизни мальчишка, как и ты. Чем старше мы становимся, тем большую ценность приобретает наша собственная жизнь, потому что мы влюбляемся в нее, понимаем ее и открываем для себя что-то новое. Никогда не верь клятвам, но и не забывай их.

— Так вы не будете отсылать моего брата? — пропустив половину сказанного мимо ушей, спросил маленький виконт, покручивая в руке свой меч.

— Это решит граф Эстор, — правдиво ответил дядя Турин, заложив большие пальцы за широкий кожаный пояс, на котором виднелся его охотничий кинжал. — Пока же мне нужно повидаться с твоим отцом, Альвер. Я сделал семь лиг, загнав своего Брюзгу почти до смерти.

Маленький виконт невольно обернулся, глядя как конюх стреножит дядину лошадь. Брюзга был под стать своему хозяину — крупный, но с дурным нравом, однако выносливостью этот конь славился среди знати Тиринбора.

— Заячья тропа не самое лучшее место для путешествий в середине осени, — продолжил Бык, призадумавшись о чем-то на мгновение. Затем он снова посмотрел на Альвера, потрепал его своей огромной ладонью за волосы и отправился в замок.

Турин Эмельгем неспешно переваливался с одной ноги на другую, слушая как приятно хрустят его сапоги при каждом шаге. Он оглядел внутренний двор замка Сизый Дол, по которому уже успел порядком соскучиться. Дети снова сошлись в бою и снова разлетелся по замку стук деревянных орудий, вдохновленные выкрики и карканье недовольных ворон. Подходил к концу десятый день месяца Лунопада, разделявшего осень на две половины. Луна по ночам светила особенно ярко, как будто становясь ближе и всякий, кто имел возможность лицезреть ее в столь интимной фазе, несомненно впечатлялся на весь следующий день. Ветры уже изредка бывали достаточно прохладными, а листва на деревьях сплошь и рядом теперь окрасилась в желтый цвет.

Барон Турин Эмельгем вошел под своды родового замка своего брата, оказавшись в просторном темном холле. Здесь было тихо и сыро, лишь изредка не стенах поигрывал огонек в факелах. Пахло собаками, коими всегда полнились дома местной знати, любителей охоты. Чучела лосей, волков и кабанов укоризненно таращились своими глазами-бусинками на всех проходящих по коридору. Замок Сизый Дол был небольшим, однако имел богатую историю, будучи выстроенным как резиденция первых князей из дома Легилль. Позже, когда Тиринбор был пожалован графу по фамилии Брусторс, в 996 году Эпохи Единения, Сизый Дол стал вотчиной новоиспеченного дворянского дома. Однако все меняется, и вот уже во втором поколении Сизым Долом владел род Эмельгем, основатель которого Торвин «Бравый» сверг Кровавого Графа и провозгласил себя владетелем Тиринбора. Сын Торвина — Эстор по прозвищу Миролюбец учтиво и дальновидно правил своими землями.

Турин Эмельгем миновал основной коридор замка, попав к развилке, которая предлагала посетителям пути к Праздной Зале, где обыкновенно знать Тиринбора отмечала значимые события, к помещениям для черни (кухня, спальни, оружейная, подвалы), к курильням и винным комнатам, а также на второй этаж замка, который целиком принадлежал дому Эмельгем. Туда-то и отправился барон Турин, легко, будто шестнадцатилетний юнец, взбираясь по крутой каменной лестнице. По пути ему встретился кастелян замка Дит Элторн, верный служака дома Эмельгем, сбитый воин, послушный словно пес, выносливый как вол и глуповатый будто осел. Облаченный в кожаные доспехи с мечом у пояса, кастелян худого роду, поклонился барону со всей учтивостью. Он был невысок, с короткими побелевшими волосами и глубокой морщиной на лбу. Солдат, некогда служивший в армии Торвина Эмельгема, нынешний кастелян был старше барона Турина на двадцать лет, однако силы его покидать как будто не собирались, а со своими обязанностями по содержанию Сизого Дола он справлялся просто блестяще.

— Ваше благородие, — прозвучал хриплый голос кастеляна, и обветренное закаленное жизнью лицо просветлело на миг. — Рад, что вы вернулись в Еловый Бор.

— Здравствуй, Дит, — устало ответил Турин Эмельгем. — От графа?

Кастелян коротко кивнул.

— Его высокородие принимает у себя настоятеля Готтона.

Барон, ничего не ответив, продолжил свой путь по лестнице. Миновав два пролета и повстречавшись с виночерпием, звонарем и двумя гувернантками графини Эмельгем, барон, наконец, добрался до кабинета своего брата. Трижды постучав в дверь, он вошел под своды комнаты, где граф коротал почти все свое свободное время. Кабинет был просторным, с высокими потолками, большими зашторенными окнами, выходящими на внутренний двор Сизого Дола. Вдоль стен стояли шкафы с книгами по философии, государственному управлению, религии, охотоведению, ботанике и путешествиям. Чучел животных здесь не было, так как граф (будучи, пожалуй, единственным мужчиной в Тиринборе) был весьма посредственным охотником. За массивным еловым столом в сумраке восседал граф Эстор Эмельгем, владетель Тиринбора, хранитель вотчины Сизый Дол, глава Елового Бора. Ему не было и пятидесяти, однако плечи этого властного человека осунулись, лицо иссохло, а волос на голове практически не осталось. Граф никогда не носил бороды, зато на глазах его поблескивали окуляры. Он был очень худ, молчалив и не охоч до общения. Ученому по призванию, графу Эстору не посчастливилось родиться от Торвина Эмельгема, зачинщика мятежа против политики Кровавого Графа и лучшего воина своего времени. Владетель Тиринбора собирался всю свою жизнь посвятить книгам, молитвам и написанию истории княжества Эшторн. Однако мечты его рухнули, когда худородный Торвин Эмель уничтожил знатную фамилию Брусторс и провозгласил себя графом Тиринбора. Вся тяжесть бремени и страдания от несчастливой судьбы теперь виднелись в его усталых глазах. Облачен был граф Эмельгем в свою любимую мантию ученого,