10 БЕЗЗАСТЕНЧИВЫХ НАДУВАТЕЛЬСТВ

Надувательство 1. Дневник обожателя

(1966 год; г. Пирятин, Полтавская обл., УССР)

Мы с одноклассницей Раисой Батрак признались друг другу в любви. Среди взаимных вопросов - и такой:

- А ты давно меня любишь?

Она:

_ Уже второй год. Не знаю, как ты не замечал!

И добавляет:

– Все свои чувства я поверяю дневнику! Если хочешь, дам почитать.

Почему бы и нет? Чрезвычайно интересно.

Между тем, Раиса интересуется: а как же мои чувства, когда вспыхнули они?

Мне не хочется ударить в грязь лицом, и я отвечаю, что тоже – такое вот совпадение! – люблю ее около двух лет.

– И тоже веду дневник, – вру напропалую. – И там все это записано.

– А ты дашь мне его почитать? – шепчет девушка.

– Какой разговор! – отвечаю уверенно.

– А когда? – не унимается она. – Сегодня можно?

– Сегодня, к сожалению, не получится, – сокрушенно трясу головой. – Позавчера ночевал у бабушки, там дневник и оставил. Но завтра прямо с утра заберу и принесу.

– Хорошо! – соглашается девушка. – А мой я тебе вынесу прямо сейчас.

Вы думаете, придя домой, я сразу же, хотя и было безумно интересно, бросился читать ее записи? Ошибаетесь!

Первым делом я начал …рыскать по дому в поисках хоть какой-нибудь чистой общей тетради. А, найдя и отказавшись от ужина, сел сочинять дневник.

И до утра таки сочинил. Задним, естественно, числом, но события вспоминал реальные. Только интерпретировал многие по-другому, разбавлял «чувствами». Дневнику одноклассница поверила.

Надувательство 2. Сигареты «Дзузые»

(1969 год; с. Жеребково, Ананьевский р-н, Одесская обл., УССР)

Первые часы на воинской службе: гражданскую одежду – вон (желаешь, можешь отправить посылкой домой), все – в баню и облачение в солдатскую форму. Все мы друг другу кажемся странными, да, наверное, так оно и есть. Сбиваемся в кучки, не знаем, куда деть руки, неуклюже пытаемся шутить. И ждем, что будет дальше.

Вдруг появляется трое бойцов в ладно сидящих на них гимнастерках:

- Ну, что, салажня, служить готовы?!

Мы не знаем, что ответить и поэтому нечленораздельно мычим.

- Да не пугайтесь! Полтора года поутюжите пузом землю, а там стариками станете, как вот мы, – заживете кум королю и сват министру.

Мы снова играем в корову.

- Какие вы зашуганные! Ну, да ладно, сигаретки ни у кого не найдется?

Дружно лезем в карманы. Старики подошли к каждому поочередно, взяв не по одной, как мы привыкли на гражданке, а по 2-3 сигареты из каждой пачки. Засунув часть в нагрудные карманы, а часть – за отвороты пилоток.

И снова - к нам:

- А поесть ничего ни у кого не осталось? Колбаски там, буженины, сальца…

У многих осталось. И снедь щедро разворачивают перед стариками:

- Угощайтесь, не жалко!

Те не церемонятся:

- Вас поведут в столовую – кормить. А все то, что из дома, прикажут выбросить, чтобы никто не отравился и за него не отвечать. Так что мы вас здорово выручим – заберем эти припасы, не откладывая дела в долгий ящик.

«Заряженные» куревом и едой, старослужащие отправляются восвояси.

А нас, новобранцев, в самом деле, ведут в столовую. Где никто ни слова о домашней еде не произносит. Да разве ее жаль? Свои же – из одной боевой части: вместе Родину будем защищать.

После трапезы нам дают время покурить. То и дело подходят солдаты и стреляют сигаретку-другую. Минут через двадцать ни у кого из новобранцев табака не остается.

Из столовой нам ведут в казармы, кого в какую определили. А дальше – уже повзводно – в солдатский магазин: покупать необходимое вроде ваксы, иголок с нитками, белого материала на подворотнички и сапожных щеток. Берем, само собой, и сигареты с папиросами.

Увы, по возвращении у казармы нас окружают бойцы других призывов. Вопросы «Откуда призван?» перемежаются с уже привычным «Дай закурить». Пачки хватает максимум на полчаса.

Такое не может нравиться, поэтому, посовещавшись, на второй-третий день начинаем отвечать «У самого нет» или «Только что закончились». Увы, номер проходит не всегда. Начали подходить по двое-трое и, в случае отказа, проверять карманы. Если сигареты находились – а в большинстве случаев так оно и случалось! – начинались разборки типа «Салаги борзеют». А это чревато, как минимум, придирками сержантов – тоже старослужащих.

«Поумневшие» изыскивали новые способы сохранить курево: в основном, прятали, нося с собой всего несколько сигарет. Однако сия уловка была неудобна.

Я же пошел своим путем. Узнав, что никто не курит кубинский «Партагас» и советские «Ментоловые» перешел на них. Правда, первыми баловался недолго – сигарный табак продирал буквально до кишок. А вот «Ментоловые» смолил полгода, пока не поднялся на одну ступеньку в солдатской иерархии (в часть прибыл очередной призыва салаг).

И эти шесть месяцев на просьбу дать закурить я всегда вытягивал пачку и, за редчайшим исключением, сигарету не брали. Очень уж специфическим был табак.

Мне он тоже жутко не нравился, однако, как говорится, принцип.

Надувательство 3. Беспардонные прятки

(1978 год; г. Пирятин, Полтавская обл., УССР)

Лето. Чудная пора. Пирятин. Мы с супругой - на заслуженном отдыхе.

Полуденное время. Вдвоем с благоверной балдеем в доме, мать находится в коридоре.

Слышу - стукнула калитка. Выглядываю в окно. Во двор входит Петр Левандовский – товарищ моего детства, бывший сосед (его родители переехали жить в Сумскую область). Не виделись мы лет пять.

И что же я? Обрадовался?

Как бы не так!

Быстро говорю супруге:

- Выскочи в коридор и предупреди мать: меня нет дома.

А сам на всякий случай прячусь в спальне.

И ушел друг детства, приехавший из другого города, так меня и не повидав.

Почему я поступил столь странным образом, объяснить не могу до сих пор. Разве потому, что Петр, будучи старше, случалось, над нами, младшими, изгалялся.

Но все равно это не оправдание: чего в детстве не случается…

Надувательство 4. Сало для мусульман

(1979 год; г. Красноводск, ТССР)

Будучи людьми компанейскими, мы очень скоро завели в Средней Азии кучу друзей, среди которых – немало туркменов. В числе последних – корреспондент