домой! До свидания, господа. Такое приятное знакомство, леди. (торопится уйти, спрятав под пиджак украденную Марией сумку)

Алекс (спеша за ним): — Я столько раз обещал навестить твою маман, Жорж!! Бедняжка умоляла не забывать ее. Так что я — зверь? Обмануть ожидания этой святой женщины?

Жорж: — Ей скажут, она зарыдает! Скорее, скорее утешим ее, мой друг!

Алекс: — Но прежде — Жилкооператив — пора окончательно решать вопрос о земельной собственности в России! (Торопится уйти вместе с Ж).

Муся (кидаясь за ними, вцепляется в пиджак Алекса): — Граждане мужчины, постойте! А я? Вы же не бросите беспомощную женщину посреди мрачной ночи?

Алекс (вырвавшись): — Вынуждены, ангел мой. Се ля ви. Жестокий реализм бытия.

Муся: — Оставить одинокую девушку с дорогой, очень дорогой скрипкой

в совершенно бандитском месте?

Алекс берет скрипку. — Так и быть. Вам повезло — у меня мягкое сердце. Беру инструмент на сохранение. Исключительно из милосердия. Зайдете за скрипкой, когда освободитесь. В Консерватории спросите профессора Фендера. Вам всякий укажет. Руковожу кафедрой струнных инструментов по вторникам. Жорж — мой ассистент. Талантливый, между прочим, самородок.(снова торопятся улизнуть в подворотню)

Муся цепляясь за скрипку. — Ну, уж дудки! Не пойду я в вашу занюханную Консерваторию! Лучше в милицию! И прямо сейчас! (кричит) Гра–бю–ю-ют! Убив–а–ют!

Слышны свистки.

Алекс закрывает рот Муси ладонью: — Потрясающий диапазон! Я бы послушал еще раз ваше верхнее «си». Но в другой обстановке. За мной, гражданочка. Авто ждет за углом.

(все трое убегают, ворвавшиеся на сцену стражи закона, проносятся в другом направлении)

СЦЕНА 2

Комфортабельная квартира. Алекс, по–хозяйски расположившись у камина, просматривает газеты. Рядом Жорж перебирает кучу бумаг и отправляет в огонь пачки ассигнаций и чеков. В дверях прячется подглядывающая Муся. Алекс и Жорж делаю вид, что не замечают ее.

Алекс читает в газете: — «Успешно завершилась операция по выявлению группы мошенников банды «Летучая мышь». На конспиративной квартире главарей банды сотрудники МУРА обнаружили мешки с фальшивыми купюрам и ценными бумагами. Задержан сообщник бандитов по кличке Свистун, выдающий себя за уличного музыканта. Главарям временно удалось скрыться…» Подпись — Яков Честный.

Жорж: — Чему радуется, жертва коммунистической агитации? Какое роскошное дело завалили рахитичные пинкертоны из МУРа! Вот гнилая философия у ихнего Маркса: сам ни ам и другим не дам. Мы ж понимаем, пролетарским сыскарям тоже надо кушать — вполне могли бы поделиться. (бросает в камин пачки купюр)

Алекс: — С лягавыми из принципа не делюсь!

Жорж (продолжая сжигать бумаги): — Это ж какой шок для порядочного человека! Чеки Торгсина, валютные сбережения на головокружительную сумму — все — пепел, тлен, суета сует. Если бы мама знала, как обливается кровью мое бедное сердце!.. Кстати, Алекс, тут какие–то интересные письма без конвертов: (читает в недоумении) «Птица моя, рыба моя, пряник медовый, анисовый, бриллиант яхонтовый….» Шифровки из–за границы?

Алекс: — вырывает стопку писем, нюхает, вздыхает: — Бакалейщица Баранова, знойная женщина, мечта поэта. — (бросает в огонь). Так гибнет чистая любовь! Все! Мы честны и невинны. Но, увы, бедны и. И, главное! — как доказывает сообщение Якова Честного, — умственно не доношены.

Жорж: — Постыдный провал. Не вышли из нас миллионщики. Обыграли виртуозов интеллектуалов афер — муровские дебилы.

Алекс: — Что же стряслось, Жорик? Разве мы выросли в Рабочем приюте имени товарища Клары Цеткин? Тогда нам одна дорога — в РСДРП! Партийный мандат, руководящая должность в Рабпромсевохре. Ношение красного знамени на демонстрациях, комната за фанерной перегородкой в общежитии под названием «Мечта коммунара», примус на двоих с многодетной матерью–одиночкой, паек по праздничным дням в виде отварной гречки, свиданья с парикмахершей–соседкой через занавеску с храпящим супругом. (Мечтательно) Вообрази, Жора — картина маслом: Даме едва за сорок, волосатые маслы, обильный одеколон «Букет шизы» и милая привычка кусаться в экстазе за нежные части тела.

Жорж (стонет над каждой подробностью) Не расчесывай мне нервы, у меня и так есть, кому их портить.

Алекс: — Чуть не забыл! Трогательная бытовая деталь — свое изящное белье и шелковые носки ты будешь стирать строго в порядке очереди — ранним субботним утром в общем тазике липким мылом с дегтем и карболкой от паразитов.

Жорж (вскакивает в отчаянии): — Саша! Ты меня пугаешь! Зачем такое отчаяние? Скажи, разве тебе жалко этих империалистических миллионов!? (всхлипывает) Тебе нужны какие–то вонючие американские доллары? Так одна ж бумага! Ты посмотри, как горят! (не может удержать всхлипы) Великие американские президенты… Мама моя, какое вдохновение я придал их лицам! Какие планы строил! Кто ж мог подумать? Конец. Учите партийный устав, товарищ Камерзон, в РСДРП ждут вас…

Алекс: — Прошу без истерик, Георгий! Я реалист, но полон оптимизма. Философия реалистического оптимизма — тяжелое блюдо — не всем по зубам. Но под соусом цинизма и ядовитой иронии — составляет основной рацион безработного авантюриста. Запиши в постановление: Да, два года работы над обеспечением неограниченного денежного запаса пошли коту под хвост. Два года экономии, воздержания и нежных грез — сплошной шлымазл! О, Аргентина — мечта моя — далекая, благоуханная, желанная и недосягаемая — гудбай, май лав, гудбай… Траурные венки и гирлянды, господа, складывайте в соседней комнате. А вы, Георгий, следите за мной. (показывает осанку, взгляд) Надо смотреть в будущее глазами наследника не в шутку занемогшего миллионера, сделав губами вот так…будто сдерживаете плевок. (Жорж повторяет урок) Недурно, друг мой, совсем недурственно. Вы прирожденный иронический оптимист. Теперь повторяйте за мной… (Поют вместе проникновенными голосами «Антисоветские частушки»):

Алекс:

Жорж: