поклон.

— Доброе утро, ваше величество. Вы рано встали, это хорошо. Присаживайтесь. — он указал Олафу на королевское кресло.

Олаф уселся и вопросительно поглядел на советника, который начал прибирать документы, чтобы освободить хоть немного пространства и неторопливо, не меняя обычного чуть усталого выражения лица, пытался рассказать королю что к чему:

— Дела-дела-дела, ваше величество. Дел невпроворот. Я попытался разобраться с основной частью их, но, честно говоря, не особо преуспел. Я всего один, а дел — много больше, причем, все требуют внимания. Это первая зарубка на будущее, ваше величество, нам нужны люди. Хотя бы министры. Старый король как-то управлялся со всеми важными делами самостоятельно, но нам это не по плечу. Я уже послал за министром Асгримом, он — глава Тайного Кабинета, и, по совместительству, один из немногих доверенных старого короля. Он лучше меня сможет рассказать, что творится в королевстве, и какие напасти нас ожидают. Простите за нескромность, ваше величество, вы обучены грамоте?.. — Вегард скептически поглядел на Олафа.

— Да, я учился в школе Святого Трема. Под патронажем самого преподобного Хельги. — Олафу очень хотелось сделать такой же высокомерный тон, но получилось плохо.

— Отлично. Это сильно упростит дело. С завтрашнего дня я начну вас обучать. Если вы не против, конечно. — снова в голосе советника прорезались язвительные нотки. Олаф разрывался между желанием послать Советника дорогой цветов, и вжаться посильнее в кресло, как можно меньше показывая свое присутствие.

В дверь постучали, и после «Войдите» Вегарда в кабинет просочился (по-другому и не скажешь) неприметный человек в сером. Он был абсолютно ничем не примечателен, кроме, пожалуй, худобы, и умных цепких серых глаз, в которых можно было прочесть, что их обладатель видит тебя насквозь, знает о всех грехах и уже продумал, как тебя использовать, и каким образом казнить.

Собственно, так оно и было.

— Ваше величество! — слегка склонился министр, — Глава Тайного Королевского Кабинета к вашим услугам.

Советник скривился от слов Асгрима, как от зубной боли.

— Разрешите присесть? — спросил министр, и, получив быстрый кивок от Олафа, занял второе свободное кресло, — С вашего позволения, постараюсь без долгих предисловий. — Асгрим дождался согласного кивка Олафа и начал свой рассказ:

— Мнморт — карликовое королевство, можно даже сказать, вольный город, и это накладывает соответствующий отпечаток на наши силы. У нас маленькая территория, небольшое население, отвратительный климат и слабое сельское хозяйство. На наших землях нет ни золотоносных шахт, ни алмазных копей — а значит, денег в казне у нас нет тоже — мы бедны, и сейчас, после смерти старого короля, я прогнозирую еще больший спад доходов. Казна будет совершенно пуста. Приготовьтесь к этому, и отметьте где-нибудь.

Олаф испуганно огляделся, отыскивая, чем можно было сделать пометку, но советник презрительно поморщился и, взяв перо, черкнул что-то на ближайшем к нему листе пергамента. Асгрим, тем временем, продолжал:

— Также у нас нет армии — лишь небольшой отряд королевской гвардии человек в сто, шерифы и пограничная стража, рассыпанная по всей границе. Мнморт не воевал последние тридцать лет, ровно с тех пор, как король Харальд получил стрелу в мошонку и потерял интерес к победоносным походам. Этот длительный простой накладывает соответствующий отпечаток на боеспособность — гвардейцы застоялись и разжирели, шерифам не до боев — они ищут сбежавших поросят и лапают девок в тавернах. Единственные люди, которые умеют сражаться, и, что еще важнее, имеют бесценный опыт — это пограничная стража… Тридцать лет у нас не было естественных врагов, и вот сейчас они объявились. Наши соседи с юга, вольный город Кралбранд собирает силы и ищет союзников. Они не собираются нас порабощать — завоевание надо удержать, а Мнморт беден и никому не нужен, а вот пограбить и ослабить соседей — это завсегда… Мнморт сейчас как оставленная без присмотра телега. Если и не украдут — то колеса скрутят, солому унесут или просто внутрь нагадят.

Олаф робко улыбнулся, Асгрим продолжил:

— Также зашевелились и враги внутренние, ваше величество. Вы уж простите, но я буду честен с вами. Вы никому не нравитесь и не имеете совершенно никакой поддержки — подумайте еще и об этом. На кого вы сможете опереться? На кого надеяться? Кстати, о поддержке, король Харальд подготовил и оставил преемнику два списка: в первом люди, на кого можно положиться, но он мал, в нем всего 4 имени. Во втором — те, кому нельзя доверять ни в коем случае, и он очень велик. Наше дворянство замышляет против вас что-то, ваше величество. Старый король крепко держал их в узде, но не столько реальной силой, сколько авторитетом и умением запугать… У вас этого, простите, нет. У меня есть информация о некоем обществе, которое собирается свергнуть вас и посадить на трон кого-нибудь более удобного. Я готов поспорить, что люди из второго списка — это все наше дворянское собрание, но поделать мы ничего пока не можем.

— А… Казнить?.. — робко спросил Олаф охрипшим голосом.

Советник закатил глаза, а Асгрим лишь печально усмехнулся:

— Мы не сможем сделать этого. У нас просто нет сил. Если мы поднимем в открытую руку на кого-нибудь, то спровоцируем гражданскую войну. У дворян есть собственные небольшие армии, верные лишь им. Ударим по одному — дадим повод для остальных. Тогда Мнморту придет конец.

Олаф сидел, шокированный услышанным, шмыгал носом, и не знал, что ему делать в этой ситуации. Раньше королевская жизнь представлялась ему сплошной чередой пиров, охот и прочих увеселений, а сейчас он был готов отдать корону первому встречному — лишь бы сбросить с плеч так некстати свалившееся бремя. Бремя, что рисковало его совсем раздавить.

Асгрим еще немного подождал комментариев короля, коих не последовало, и продолжил рассказ:

— Также к внутренним врагам я отношу жителей нескольких деревень на севере. — советник поднялся, подошел к карте и обвел пальцем небольшой участок на границе, рядом с Северными Ущельями, — Они тоже увидели удобный повод для отделения, считают, что смогут прожить без короля. К счастью для нас, старейшины этих деревень пока что ругаются между собой за право возглавить бунт, а, значит, стать в перспективе правителем тех земель. Пока что мои люди стравливают деревни между собой, так что время есть, но немного… — министр снова сел в кресло, взял чистый пергамент, перо, и начал делать записи, комментируя написанное: Итак, подведем итоги, ваше величество. Сейчас наши дела плохи настолько, насколько вообще могут быть,