нем, мистер Ноланд. Он очень болен, и эта беготня может убить его. Но я могу помочь и вам.

Я взял предложенную пилюлю и автоматически ее проглотил, как глотал пилюли всю свою жизнь. Доктор ушел, а я двинулся в ванную, чтобы выпить воды. Немного ржавая, вода казалась прекрасной. Я выпил два стакана, и, когда делал последний глоток, меня неожиданно качнуло в сторону. Теряя сознание, я медленно осел на пол.

Я допустил ошибку — забыл, что маленький доктор являлся союзником сумасшедшего, который всеми силами стремился разрушить мир на земле…

ГЛАВА 13

Наступил рассвет. Я скинул с себя полотенце и подивился тому, что лежу на полу в ванной комнате. Эта ночь идеально подходила для галлюцинаций, но я спал глубоко и безмятежно и, проснувшись, чувствовал себя в добром здравии. Я был ужасно голоден и находился на грани истощения.

Реальность быстро входила в меня. Наступил день, когда Меркатор запланировал убийство Президента Африки. Меркатор был негодяем. Весь отель был полон негодяев, но в этом отеле я прекрасно выспался! Я вспомнил мертвеца в соседней комнате, вспомнил, что должен разыскать Сандерпека и странную Джастин Смит.

Во рту у меня пересохло, но вода из крана не текла, и мне пришлось смириться. Я натянул чистый халат Меркатора и, стараясь не думать, что делаю, вытащил из спины Исрата кинжал. Вытер его и засунул в рукав. Оружие могло пригодиться.

И тут меня осенило, что доктор с Меркатором давно должны были вернуться!

Я осторожно покинул номер. Рядом никого не было видно, что меня несколько успокоило.

Был тот прохладный и мимолетный час, когда солнце восходит и вот-вот примет на себя полное командование. Это весна, приходящая в тропики каждое утро. Я люблю этот час и наслаждаюсь им, даже когда на сердце тревога.

Мы с Сандерпеком договорились встретиться у подножия самой высокой башни на Президентской Площади. Но сколько он мог ждать? Ведь я ничего не знал о его действиях с того времени, как освободился Исрат.

К моему удивлению, на улицах уже кипела работа. Медленно двигались грузовики, доверху заваленные флагами африканских наций. Эти флаги развешивались на всех столбах. На Президентской Площади происходило то же самое. В центре площади возвышался большой помост, рядом с ним стоял фургон с надписью «Всеафриканское Радио», возле которого суетились техники.

Стараясь не попадаться на глаза полицейским, я подобрался к высокой башне. Никаких признаков Сандерпека здесь не было, и я понял, что мне здесь делать нечего. Я ненадолго задержался, прислушиваясь к шуму прибоя, который докатывался с берега, а затем скользнул внутрь дворца.

Насколько я помнил, мы договорились с Сандерпеком встретиться у подножия башни, но он вполне мог интерпретировать это буквально, тем более, что ждать внутри было безопаснее.

Внутри дворца было еще темно, свет с трудом просачивался через окна. В воздухе плавал тяжелый душистый запах. Я не пошел в главный зал, где на голом полу виднелись молящиеся фигурки людей. Вместо этого я свернул за ширму из сандалового дерева, прошел через какую-то маленькую комнатку и двинулся дальше.

Я слышал поющий в соседнем помещении мужской голос. Он пел монотонно, и ему вторил гудящий музыкальный инструмент, похожий на индийскую тамбуру. Звук очаровал меня, и я приостановился, чтобы послушать. Странная музыка напомнила мне, что существуют сферы, постигнуть истинный смысл которых я не в состоянии.

Я оказался в комнате, похожей на гардероб. Здесь было чрезвычайно темно, сюда попадала лишь часть света из колокольни, находящейся высоко наверху. По-видимому, данное помещение и являлось основанием башни.

Шепотом я позвал:

— Сандерпек!

Когда глаза привыкли к темноте, я увидел, что подняться на вершину башни можно только на лифте, кабина которого находилась внизу.

Я снова позвал. Было ли какое-то неясное движение высоко надо мной, где занималось утро?

Я огляделся в поисках места, где можно было бы обождать. Единственным укромным местом была узкая щель за лифтом, и я заглянул туда. Мой взгляд натолкнулся на какой-то предмет. Это был человек, согнутый пополам и засунутый в арабский бурнус. К моему горлу подкатила тошнота еще до того, как я развернул его и увидел беднягу Сандерпека. Горло у моего друга было перерезано.

Меня переполняло горе. Сандерпек ожидал меня слишком прилежно, и это убило его! Алжирский убийца вступил в дело еще раз.

Голос певца поднимался к самым вершинам храма. Это была песня, полная тоски. Я зарыдал, слушая ее. Я закрыл лицо руками и позволил своим всхлипываниям вырваться на волю.

Мне хотелось рассказать Сандерпеку о своей последней схватке с Фигурой и узнать его предположение по этому поводу. Никогда мне больше не услышать его слов: «Это было симптомом твоей шизофрении, сейчас она прошла, и ты снова в мире с собой».

Рыдая, я поклялся, что в будущем стану лучше.

Меня вернул к миру шум, доносившийся из шахты. Я вытер глаза, испытывая гордость за то, что плакал. Если убийца Сандерпека все еще здесь, он получит по заслугам! Я посмотрел наверх, и до моего слуха донеслось мое собственное имя, такое пустое и странное в узкой башне.

— Ноул!

Наверху была Джастин!

У меня мелькнула дикая мысль, что, может быть, Джастин… Но нет, было видно, что доктор, чье тело уже остыло, боролся со своим противником. Прекрасная Джастин здесь ни при чем!

Я забрался в кабину лифта. Она была крошечной и вместила бы не более двух человек. Лифт поднимался почти бесшумно. Я добрался до верха, открыл дверцу, и Джастин бросилась в мои объятия!

Какой бы восторг это вызвало в любое другое время. Ее темные волосы были рядом с моей щекой, ее нежное тело — рядом с моим. Я не могу сказать, как долго мы так стояли, но она, наконец, отодвинулась и взглянула на меня.

— Итак, Питер прислал вас! — воскликнула она. — Слава Богу, а то у меня голова кружится от высоты. Вы как раз вовремя, сейчас без четверти восемь.

— Вовремя?

— Да, скоро уже восемь. Сотрудники безопасности обнесут кордоном Президентскую Площадь, после чего туда смогут попасть только приглашенные гости.

— Вы давно здесь, Джастин?

Я жадно вглядывался в ее лицо, которое так сильно повелевало мною.

— Я пришла сюда сразу после шести, пока было еще темно. Ночью я ждала звонка Питера. Он не позвонил, и я поняла, что должна подняться сюда и сделать всю работу.

— Джастин, я не понимаю. Какую работу?

— Ноул, что с вами? Президент появится на площади в десять часов. Когда он взойдет на помост, мы застрелим его.

Мы отправили кабину лифта вниз.