- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (14) »
один изысканный спектакль с участием придворных артистов.
1766 год. 22 августа в Янтарной комнате Екатерининского дворца под Петербургом «придворными певчими был пет концерт, сочиненный музыкантом Березовским». Но настоящая слава была впереди. Посылают Березовского в Италию, в Болонскую филармоническую академию «пенсионером».
1771 год. 15 мая Березовский избран членом Болонской филармонической академии, ему присвоено звание почетного академика. Этой чести в 1770 году удостоился 14-летний Вольфганг Амадей Моцарт.
1772-73 годы. В сезон карнавала в Ливорно поставлена опера «Демофонт», либретто для которой написано Пьетро Матастазио, писавшим для Г. Генделя, В. Моцарта, Й. Гайдна, К. Глюка и других.
1775 год. С эскадрой графа А. Орлова возвращается Березовский на родину. Князь Григорий Потемкин назначает его на должность придворного капельмейстера.
1777 год. Последний год жизни замечательного композитора, чьи духовные концерты — шедевры русского хорового искусства.
— Ах, что и замечать, мон шер!.. Непременно его выпороть нужно!
Старая барыня ушла. А композитор Глинка (а это был он), вместо того, чтобы звать слуг, поманил Василя пальцем. А когда Василий подошел, сказал ему что-то шепотом.
— Будет сполнено, ваша милость! — радостно крикнул дворовой и вмиг куда-то пропал.
Не успел Михайло Иванович дописать нотную строчку, как в саду снова послышался шум и визг. Михайло Иванович снова подошел к окну.
За визгом раздался свист. И вместо Василия выскочила в сад громадная рябая свинья. Барин от неожиданности даже отпрыгнул в сторону. Но тут же вслед за свиньей выскочил в сад и сам Василий.
— Куда, куда, Хаврютка! — закричал Василий. А затем с гиком и свистом прошелся по аллее вприсядку и запел.
Он пел так озорно, что начал подтанцовывать и Михайло Иванович.
Тем временем дворовой мужичонка разошелся вовсю. Он выделывал такие коленца, какие не снились и записным танцорам! Внезапно Василий ухватил свинью за морду, потом поднял за передние ноги и завертел ее в пляске.
— Ах ты, сукин сын, камаринский мужик! — припевал и подтанцовывал уже и сам барин.
— Точно так! Мы из волости кама-ка-ма-камаринской! — выкрикивал на мотив песни Василий.
Тут дверь в залу отворилась и снова вошла старая барыня.
— Мишель! Я позабыла тебе сказать… Ах какое свинство! Какой пассаж! — глянув в сад, воскликнула она.
Василий, увидев барыню, тут же петь-плясать перестал. Но вместо того чтобы сигануть в кусты, он вскочил на свинью и с гиком помчался по дорожке.
— Куда это он? — прошептала барыня.
— На конюшню-с. Василий дело знает! Подурачился, а там и наказанье принять готов. Только пороть я его, маменька, приказу не отдам.
«Из-за гор, гор высоких», — донеслась откуда-то из-за заросшей камышом Десны песня.
— Он ведь, маменька, свадьбе радовался! Теперь девок раззадорит. Петь и плясать девки до вечера будут. А я зевать не стану. Все запишу! Я ведь вам, давно сказывал: музыка — душа моя!
— Ну как знаешь, Мишель, — все еще серчала на сына старая барыня. — А я, пожалуй, сосну чуток.
Пугливо оглядываясь на распахнутое окошко, словно ожидая снова увидеть рябую свинью или непокорного Василия, барыня вышла.
Михаил Иванович сел и, закрыв глаза, больше уже ни о чем на свете, кроме звучащей песни, думать не мог…
1 2 3 4 5 . . . последняя (14) »
«Ах ты сукин сын, комаринский мужик!». Михаил Иванович Глинка
На земле перед барским домом сидел мужичонка в лаптях и серой летней свитке. Он пел, и голос его оказался на удивление высоким и чистым. Первыми на песню откликнулись канарейки. В просторной зале со столом и роялем их было штук пятнадцать. Сидевший за столом барин поднял голову и улыбнулся. Был он в халате и красной турецкой шапочке — с кисточкой феске. Он отложил перо и, растворив окно, стал вслушиваться в песню. Вдруг дверь в залу распахнулась и вошла важная старая барыня. — Мишель, надобно Василя выпороть! Намедни он плясал неприлично. А теперь поет ни свет ни заря. Думаю, пьян, каналья! — Слушаю, маменька. Однако ж позволю себе заметить…
— Ах, что и замечать, мон шер!.. Непременно его выпороть нужно!
Старая барыня ушла. А композитор Глинка (а это был он), вместо того, чтобы звать слуг, поманил Василя пальцем. А когда Василий подошел, сказал ему что-то шепотом.
— Будет сполнено, ваша милость! — радостно крикнул дворовой и вмиг куда-то пропал.
Не успел Михайло Иванович дописать нотную строчку, как в саду снова послышался шум и визг. Михайло Иванович снова подошел к окну.
За визгом раздался свист. И вместо Василия выскочила в сад громадная рябая свинья. Барин от неожиданности даже отпрыгнул в сторону. Но тут же вслед за свиньей выскочил в сад и сам Василий.
— Куда, куда, Хаврютка! — закричал Василий. А затем с гиком и свистом прошелся по аллее вприсядку и запел.
Он пел так озорно, что начал подтанцовывать и Михайло Иванович.
Тем временем дворовой мужичонка разошелся вовсю. Он выделывал такие коленца, какие не снились и записным танцорам! Внезапно Василий ухватил свинью за морду, потом поднял за передние ноги и завертел ее в пляске.
— Ах ты, сукин сын, камаринский мужик! — припевал и подтанцовывал уже и сам барин.
— Точно так! Мы из волости кама-ка-ма-камаринской! — выкрикивал на мотив песни Василий.
Тут дверь в залу отворилась и снова вошла старая барыня.
— Мишель! Я позабыла тебе сказать… Ах какое свинство! Какой пассаж! — глянув в сад, воскликнула она.
Василий, увидев барыню, тут же петь-плясать перестал. Но вместо того чтобы сигануть в кусты, он вскочил на свинью и с гиком помчался по дорожке.
— Куда это он? — прошептала барыня.
— На конюшню-с. Василий дело знает! Подурачился, а там и наказанье принять готов. Только пороть я его, маменька, приказу не отдам.
«Из-за гор, гор высоких», — донеслась откуда-то из-за заросшей камышом Десны песня.
— Он ведь, маменька, свадьбе радовался! Теперь девок раззадорит. Петь и плясать девки до вечера будут. А я зевать не стану. Все запишу! Я ведь вам, давно сказывал: музыка — душа моя!
— Ну как знаешь, Мишель, — все еще серчала на сына старая барыня. — А я, пожалуй, сосну чуток.
Пугливо оглядываясь на распахнутое окошко, словно ожидая снова увидеть рябую свинью или непокорного Василия, барыня вышла.
Михаил Иванович сел и, закрыв глаза, больше уже ни о чем на свете, кроме звучащей песни, думать не мог…
Михаил Иванович Глинка
1804 год. 20 мая в селе Новоспасском Смоленской губернии родился Миша Глинка. Первые годы он провел в имении отца, капитана в отставке. Здесь он узнал и полюбил русскую народную песню, сказки крепостной няни Авдотьи Ивановны. 1812 год. Спасаясь от армии Наполеона, семья Глинки покинула имение. У дяди, жившего неподалеку, был хороший оркестр крепостных музыкантов. Со скрипкой или флейтой Глинка присаживался и по слуху играл с ними. Учился он легко. Особенно проявлял способности к языкам и рисованию. 1817 год. Мишу определяют в Благородный пансион при Главном педагогическом институте в Петербурге. Преподают ему Куницын, один из любимых учителей Пушкина, и Кюхельбекер — друг Пушкина. Все пять лет Михаил серьезно занимается теорией музыки и фортепианной игрой, успешно изучает языки: латинский, французский, немецкий, английский и персидский. Часто бывает в театре. Во время летних каникул занимается с крепостным оркестром дяди. 1822 год. По окончании пансиона Михаил Иванович становится чиновником Главного управления путей сообщения. Но вскоре он выходит в отставку. Знакомится в Петербурге со многими выдающимися людьми своего времени. Бывает на вечерах у поэта Дельвига, знакомится с Жуковским, Грибоедовым и другими. К этому времени он уже автор многих фортепианных пьес и романсов. 1830 год. Глинка уезжает в Италию, «усовершенствоваться в искусстве». Там он занимается пением, часто бывает в опере, знакомится с лучшими певцами и композиторами, сочиняет арии в итальянской манере. Прожив в Италии четыре года, едет в Германию. 1834 год. Берлин. Там Глинка берет уроки у известного теоретика Зигфрида Дена, пишет романсы «Венецианская ночь», «Победитель», «Патетическое трио» для фортепиано, кларнета и фагота, другие произведения. Возвратившись на родину, начинает писать оперу «Иван Сусанин». Сначала опера называлась «Жизнь за царя», в ней Глинка прославлял героический подвиг простого крестьянина, пожертвовавшего жизнью во имя Родины.