- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (66) »
Джед МакКенна Духовное просветление — прескверная штука
Jed McKenna. Spiritual Enlightment: The Damnedest Thing Wisefool Press, 2011 jmunpublished@gmail.com, пер. на рус. яз., 2016______________ Посвящается Лулу, с любовью ______________
Vitam impendere vero. Отдать жизнь за истину.Ювенал
(1) То, что не может быть проще
Побудь этот день и эту ночь со мною, и у тебя будет источник всех поэм.Она только что закончила перечислять множество аспектов своего духовного путешествия и теперь смотрит на меня в ожидании ответа, надеясь на одобрение, а может, и похвалу. По правде говоря, я не нахожу удовольствия в том, чтобы разбивать надежды симпатичных юных девушек, но такова уж моя задача. Я просветленный. — Итак, почему ты занимаешься всеми этими вещами, — загибаю я пальцы, считая их, — медитацией, молитвами, пением мантр, йогой, вегетарианством, посещением даршанов и сатсангов с осознанными существами, пожертвованиями в «Гринпис», «Международную амнистию» и «Свободный Тибет», чтением классической духовной литературы, самоочищением, воздержанием от секса и так далее? Из каких соображений ты всем этим занимаешься? Она молча глазеет на меня, будто ответ слишком очевиден, чтобы его формулировать, но его необходимо сформулировать. Я хочу услышать этот ответ прямо сейчас, чтобы его можно было исследовать и потыкать в него заостренным прутиком наших мозгов. — Ну, эт самое, — начинает она, все еще не вполне веря, что я действительно хочу услышать что-то настолько очевидное. — Духовный рост, наверное. Я хочу стать, эт самое, ну, лучше как человек и уметь любить более глубоко и, эт самое, усилить мои вибрационные... эти самые. Я цепляюсь за каждое слово. — Твои вибрационные что? — Ну, частоты? Я хочу, эт самое, поднять свой уровень сознания, усилить связь с этим самым, своим внутренним я, более высоким я. Хочу открыться божественной энергии, которая, эт самое, везде. — А, хорошо. Зачем? — Чё? — Зачем? — Что зачем? — Зачем все, что ты только что сказала? Зачем тебе хотеть поднимать свои уровни, усиливать связь, открываться и все такое? — Ну, эт самое... духовное, ну, просветление. Ага-а-а... — В этом, значит, дело? Хочешь быть просветленной? Она смотрит на меня, словно я задал какой-то каверзный вопрос, но он не каверзный — это самый главный вопрос. Чем ты занимаешься? Зачем ты этим занимаешься? Куда все это ведет? Кто знает, тот преуспеет. Кто не знает — нет. Это не пустые слова, это закон. — Ага, наверное. Я ободряюще улыбаюсь. — Хорошо. Итак, ты занимаешься всеми этими вещами, чтобы стать просветленной — достичь духовного просветления. Я правильно выразился? Пауза. — Ага... наверное. — Хорошо, давай уделим этому пару минут и посмотрим, нельзя ли сформулировать это поконкретнее. Как ты думаешь, что такое духовное просветление? Она снова делает большие глаза, но теперь в ее взгляде сквозит уже чуть больше замешательства. Минуту назад было совершенно ясно, что тут и спрашивать нечего. А теперь все стало не так однозначно. — Ну, типа Бог... Божественный разум, ну, эт самое, сознание единства? Вот так всегда с новенькими. Они ведут себя как ученики, я как наставник. Я не вполне уверен, зачем они приходят и когда уйдут. Весь процесс состоит в равной степени из удовлетворения и разочарования. Я говорю, они слушают. Они спрашивают, я отвечаю. Я говорю, они... Кто их знает? Они что-то. То, как мои слова воспринимаются или что станет с ними после того, как они сорвутся с моих уст, — мне неподвластно. Я говорю, вот и все. Слова текут, словно песня, и утешают меня. Вот чем занят я. Кивать и сохранять на лице выражение интереса и внимания — ее дело. Я увлечен самим говорением — моими словами и стоящими за ними идеями. Хотелось бы верить, что мои слова щелкают в ее уме, словно костяшки на счетах, но я знаю, что это не так и меня это не беспокоит. «Действуй, оставив привязанность к плодам действий», — сказал Кришна Арджуне. Подписываюсь под этими словами. — Это очень просто, — говорю я ей. — Просветление — это осознание истины. Истина не то чтобы проста, истина — это то, что не может быть проще, ее нельзя еще больше упростить. По выражению ее лица я понимаю, что мы никуда не продвинулись. Мой недочет. Между нами на столе лежит экземпляр «Гиты». Я открываю случайную страницу с намерением найти самый подходящий к предмету обсуждения отрывок. Это всегда срабатывает. Меня переполняет благодарность, и я зачитываю ей слова Кришны: «Я Время, продвигаясь, миры разрушаю, для их погибели здесь возрастая; и без тебя погибнут все воины, стоящие друг против друга в обеих ратях» [2] . Я умолк, и благодарность стеснила мне грудь, пока передо мной открывались смыслы, один за другим. «Чудесно, — думаю я. — Чудесно, чудесно, чудесно». Юная девушка передо мной кивает, понимая эти слова настолько, насколько способна. Она знает, что они принадлежат Кришне, а обращается он к Арджуне, могучему воину, который выронил оружие, вместо того чтобы дать сигнал к началу битвы, которая наверняка опалит землю и обратит его собственную семью в прах. Она знает, что Кришна открывает Арджуне истину о том, как устроен мир, и еще она знает, что когда этот разговор — Бхагавадгита — закончится, заблуждение Арджуны будет развеяно и он начнет битву. Однако ее понимание, возможно, этим и ограничивается. Сомневаюсь, что она отождествляет себя с Арджуной, который обездвижен замешательством в начале «Гиты». Сомневаюсь, что для нее просветление равно непосредственному переживанию реальности в ее бесконечных формах. Сомневаюсь в ее понимании того, что скоро в ее собственной жизни разразится война и сейчас она в одном шаге от того, чтобы дать сигнал, который раздует пламя и испепелит ее мир. Я смотрю на юную девушку и знаю, что она понятия не имеет, куда на самом деле ведет этот путь. Я улыбаюсь. — Сознание единства — это прекрасно, — говорю я, и напряжение в ее взгляде сходит на нет. — Мистическое единение, быть единой со вселенной, непосредственное переживание бесконечного. Блаженство, экстаз — привкус рая. Вне времени, вне пространства, там, где слова бессильны что-либо описать. Покой, превосходящий любое понимание. — Ого, — говорит она, и это уместное замечание. Ее зовут Сара. Она молода, ей чуть больше двадцати, и я только что нажал на все кнопки ее духовности. Будь я гуру, это была бы моя работа на полную ставку. Я мысленно ежусь. — Ага, — хватается она заУолт Уитмен
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (66) »