Бондарь Александр ЖУРНАЛИСТИКА В ТОРОНТО

Телеведущий. Здравствуйте. Сегодня у нас в гостях главный редактор популярной газеты «Бумага Минус» Аркадий Халтюрин. Здравствуйте, Аркадий. Рады вас видеть.

Редактор. И я тоже рад.

Телеведущий. Слышал, что тираж у вашей газеты в последнее время еще больше поднялся. Газета становится все популярнее и популярнее…

Редактор. Это все чистая правда. Тираж моей газеты растет и не по дням даже, а прямо-таки по часам. Особенно в четверг — когда мы печетаем мою газету. Причем, если считать не номера, а страницы газеты, то тираж идет на сотни тысяч — да! А если считать буквы — то на миллионы! (Восхищенно кивает.) И, конечно же, я этому очень счастлив, да. Ведь тираж газеты — это показатель моего успеха в бизнесе, показатель того, что моя газета нужна людям, что она отражает их думы, их надежды, чаяния, их мечты… И тут нет ничего удивительного. Ведь у меня печетаются самые известные, самые лучшие российские авторы, да. Можно сказать, цвет российской публицистики и журналистики. Некоторые авторы даже, скажем, отказываются печетаться в иных солидных московских изданиях — а, вот, у меня печетаются, да.

Телеведущий. (Удивленно.) Даже так?

Редактор. Да, ведь они не знают того, что они у меня печетаются. Просто печетаются и все… И тут тоже случается всякое. Я, вот, помню, в Нью-Йорке издавал газету. У меня тогда один очень известный московский автор долго печетался, да. А после узнал, что он у меня уже давно печетается… И что тогда началось! Что начаалось! (Качает головой) Мне даже фамилию пришлось менять!.. Но это давно было… (Качает головой.) И неправда!

Телеведущий. Я знаю, что вашу газету в русском районе читают практически все.

Редактор. Все читают. Мы прям по домам ее разносим, да. И люди берут. Это не удивительно. Ведь, моя газета — добрая, домашняя, для семейного читения, да…

Телеведущий. Все берут?

Редактор. Да, конечно, все. Мы, ведь, не спрашиваем. Просто бросаем в ящик и все.

Телеведущий. Вы сами лично разносите?

Редактор. Когда и сам. По крайней мере, по тем билдингам, что недалеко от моего дома. Бывает нелегко. Там очень вредные секьюрити — и все, подлецы, меня знают. Мне приходится проникать туда незаметно — пригнувшись и на цыпочках. Обычно я просто оставляю кипу газет в холле. Так спокойнее. Ходить по квартирам — еще кто-нибудь из жильцов поймает…

Телеведущий (обрадованно). А так это я вас в своем доме видел! За вами по коридору какой-то мужик с красным лицом гнался!..

Редактор (поеживается). Бывает иногда, да. Но обычно я не хожу вглубь дома… Ну его на хер! Да!.. Просто сложу все у входа и быстренько так исчезну. В конце концов, думаю, и так газету возьмут. Газета-то интересная! А кому не надо — зачем навязываться? Но люди интересуются, подходят, смотрят… А больше всех мою газету любит уборщица.(Улыбается.) Она приходит в конце недели и забирает сразу всю кипу, да.

Телеведущий. Вашу газету очень любят, и ее можно увидеть практически везде…

Редактор. Конечно, везде. Ведь, мы разносим ее и по магазинам, и по офисам, и по общественным сортирам…

Телеведущий. Туалетам?

Редактор. Ну, да. Есть много людей — грамотных, начитанных — да, и не желающих даром терять драгоценных минут своей краткой жизни. В то время, как тело твое, скажем так, делается легче, ум — напротив, обогащается… Ну, а если кто не знает по-русски — то он хотя бы картинки посмотрит, да. Тоже польза!

Телеведущий. Многим кажется удивительным, что еще несколько месяцев назад вашу газету никто не знал — а тут такая известность!

Редактор. Ничего удивительного! Ведь я стараюсь быть полезным своим читателям. Сам видел: в одном билдинге был ремонт, и весь пол там устелили моей газетой. Тоже применение!.. В своем магазине я стараюсь делать покупателям такие маленькие неожиданные подарки. Покупатель у стойки зазевается, отвернется, а я ему — раз и газету незаметно в пакет пихну, да. Придет человек домой, откроет пакет, а там глядь: кроме кефира и колбасы его любимая газета! (Улыбается.) То-то, думаю, будет радоваться!

Телеведущий. Я слышал, что число ваших подписчиков также неуклонно растет…

Редактор. Конечно, растет. Ведь, подписка на мою газету — совершенно бесплатная! Любой может подписаться, да. Я всем рад. Мою гАзету выписывают даже в Чайнотауне. Среди моих подписчиков есть и такие, кто не только русского — английского языка не знает, да.

Телеведущий. Неужели?

Редактор. А что вас удивляет? Китайцы — наши, можно сказать, соседи. Они давно интересуются русской культурой, да…

Телеведущий. (С недоверием.) И читают вашу газету… то есть газету?..

Редактор. (С обидой.) Ну, что же здесь странного? У меня, ведь, и канадские новости, и новости из России, Украины, других стран СэНэГэ, и реклама, и объявления, да, в каждом номере очередной рассказ нашего плодовитого весельчака Саши Бердичевского, да, а также и перепечатанный из книжки детектив, и новый кроссворд, и старые анекдоты… Да и потом. Я ж их не спрашиваю. Просто подписываю и все.

Телеведущий. Понятно.

Редактор. Недавно один мой знакомый сам побывал в Чайнотауне, и он своими глазами видел — (разводит руками) огромное множество моих газет, да, сваленных в кучу возле мусорника. (Качает головой.) Такой успех!..

Телеведущий. Интересно.

Редактор. Иногда, правда, проблемы бывают с подписчиками. Недавно, вот, совсем — один звонит (передразнивает) «Не собираюсь, кричит, — этот ваш гарбич читать!» Ну так и не читай!.. (Качает головой.) Такой вредный народ!.. Но это редко бывает. Как правило, я вообще не беру трубку… Один раз, вот, вышел неприятный случай. Я по невнимательности подписал полицейский участок. Ко мне потом домой приходили, с удостовереньями…

Телеведущий. Аркадий Иосифович, я знаю, что вы уже давно в эмиграции. Если не секрет, из-за чего вы уехали?

Редактор. Не секрет. Из-за антисемитизма. Меня антисемиты в России из всех газет выгнали, да. Даже из тех газет выгнали, где в редакциях одни евреи сидели. Иной раз придешь, порог еще не переступишь — а уже гонят… (Качает головой.)

Телеведущий. Скажите, Аркадий Иосифович, какая проблема нашей нелегкой эмигрантской жизни вас беспокоит больше всего?

Редактор. Проблема недостатка культуры. Ужасно некультурная здесь публика собралась. А, ведь, культура — это так