Элизабет Хереш РАСПУТИН Тайна его власти Документально-историческое издание

От автора

Ввиду того, что местом действия является Россия, даты приводятся в соответствии с русским календарем, за исключением тех мест, которые особо отмечены, или при упоминании таких событий, как убийство в Сараево или объявление войны России Германией и Австро-Венгрией. Православный календарь отстает от западного до 1900 года на 12, ас 1900 по 1917 год — на 13 дней (например, первое число месяца соответствует 14-му по западному исчислению времени). С 31 января 1918 года оба календаря стали одинаковыми.

Русская столица до 1918 года — Петербург (Санкт-Петербург — по-русски), с момента вступления в войну в 1914 году была переименована в Петроград, а в 1924 году — в Ленинград. С 7 ноября 1991 г. городу вернули первоначальное имя.

Документы, используемые для написания книги, взяты из девяти архивов, в том числе из пяти российских (три из них находятся в Сибири). Без помощи сотрудников этих архивов в вопросах быстрой подготовки материалов, лишенной бюрократического подхода, вряд ли было бы возможным создание этой книги в столь короткие сроки. За что я хотела бы от всего сердца поблагодарить всех, кто оказал мне помощь, особенно Ольгу Барковец из Москвы, Михаила, тоже из Москвы, зато, что он сопровождал меня в поездке в Сибирь, и Александра Худокормова за постоянную готовность оказать мне поддержку.

Предисловие

Фатальным его сделали только место и время.

Н. А. Тэффи-Бунинская, русская писательница, 1916 г.

Без Распутина не было бы Ленина.

Александр Керенский, Глава Временного правительства, 1917 г.

Распутин стал легендой еще при жизни. Противоречивость личности и необузданность жизни, с одной стороны, необъяснимые способности к целительству и воздействию на людей — с другой, и, наконец, феномен его власти стали неисчерпаемым источником для изучения возможностей человека, который с течением времени превратился в одного из самых популярных героев бульварной прессы.

В действительности, судьба этого человека достойна более глубокого изучения. Место и время действия определяют ее исторический масштаб, вынося далеко за пределы обычной человеческой судьбы, и объясняя тем самым интерес к Распутину и к его роли в предшествующих 1917 году событиях.

Настало время открыть, что таилось за мистификацией личности Распутина. Вы окунетесь в мир его детства и станете свидетелями ключевых событий, сформировавших его представления о симбиозе религиозного и сексуального начал. Вы словно воочию увидите, как он, в юные годы, в поисках ответов на вопросы о смысле жизни обращался к Богу, сопротивляясь основному инстинкту. И, наконец, вы встретитесь с ним в Петербурге, когда он, пользуясь даром внушения и искусством врачевания, усвоенным от сибирских шаманов, уже был развращен тем самым влиянием, которое оказывал на людей, особенно, на представителей высшего общества.

Вы станете свидетелями тому, как Распутин сдастся и, наконец, проиграет войну «Дьяволу», живущему в его теле — так он называл свою чрезмерную сексуальную активность. Его благочестивое поведение, бывшее изначально выражением истинных чувств, превратилось лишь в обманчивую оболочку, — не более чем своеобразный маскарадный костюм, под которым скрывается грубый мужик, расчетливо создающий себе иной имидж и прячущий за религиозным пафосом эффектного красноречия двусмысленность и двойственность своей жизни. Редкий случай, когда богоискатель мог бы столь цинично надсмеяться над верой.

Тайные доклады полицейских агентов, записки помощницы Распутина, его письма и личные записи, рассказы современников… Из этих составляющих своеобразной жизненной мозаики создается портрет Распутина и общества, которое сделало из него того, кем он стал.

Выходящая за общепринятые рамки религиозность царицы, а также готовность, с какой она позволяла мистике доминировать над реальностью, обеспечили Распутину доступ к Царскому двору. Тот факт, что Распутин, казалось, мог в критические моменты спасти от смерти больного гемофилией престолонаследника, а заодно и освободить государыню от чувства вины, — ведь эту болезнь привнесла в царский род она, — должен был окончательно укрепить положение Распутина при императорском дворе.

Отдельные факты уже сами по себе являются звеньями одной цепи, в трагическом соединении которых Распутин стал связующим элементом. Решающим для рокового механизма, собирающего вокруг Распутина карьеристов и делающего его инструментом их амбиций и интриг, стало объявление Германией войны России 1 августа 1914 года. Это привело процветающую и открытую для всего мира империю к чрезвычайному положению, когда даже незначительные внутригосударственные волнения могли привести к дестабилизации обстановки.

С вступлением России в войну царь вынужден был покинуть столицу, чтобы находиться в Генеральном штабе и на фронте. Он потерял контроль над событиями, разыгрывающимися за его спиной в Петербурге. Откуда ему было знать, что один из друзей Распутина жил исключительно за счет того, что предоставлял свою квартиру для встреч с ним министрам и тем, кто хотел сделать карьеру? И что именно таким образом возникли списки тех, кого царица рекомендовала мужу как «лояльных, одобренных Нашим другом (Распутиным) кандидатов», тем самым в буквальном смысле слова давая указание в своих умоляющих письмах на замещение определенных должностей?

Мог ли государь подозревать, что эти персоны из круга друзей Распутина, о благосклонности к которым умоляла супруга, с его помощью (хотя и без его ведома) совершали сделки с немцами и снабжали германскими же деньгами революционеров, действия которых были направлены на свержение правящей династии?

Конечно, не стоит обвинять Распутина, глубоко верующего и патриотически настроенного человека, в государственной измене. И все же очевидно, что он непроизвольно стал ценнейшим источником информации для германского Генерального штаба. Более того, несмотря на то, что ослабление, а тем паче свержение царизма, не могло входить в интересы жаждущего власти мужика, он, тем не менее, представлял собой мощный инструмент для поддержки революционеров, которые своими действиями стремились ослабить правительство, дестабилизировать общественные отношения и дискредитировать царский режим. Разве они сами, в конце концов, не признались в этом, когда один из них, приглашенный