Подлость
В самом начале девяностых мы с Женей часто выезжали на большое озеро, расположенное в долине Куболты между селами Марамоновка и Мындык. Сами села тогда были довольно крупными населенными пунктами в составе нашего района.
Само озеро входило в состав, в то время довольно крупного, рыбхоза, объединявшего шесть нагульных прудов Дондюшанского и Дрокиевского районов. Кроме прудов в состав рыбхоза входил инкубационный цех, каскад уловителей, маточные, личиночные и сеголетошные неглубокие, хорошо прогреваемые водоемы.
Бригаду рыбаков возглавлял бригадир, наш дальний родственник, Иван Иванович Механников, живущий в селе Первомайском Дрокиевского района. Его добрым расположением пользовались мы с сыном Женей, выезжая в рыбхоз на уху, за раками, а то и просто отдохнуть. Когда случался облов или осенний выпуск рыбы в уловители, мы, предупрежденные Иваном Ивановичем, выезжали туда на целый день. Помогали тянуть невод, участвовали в сортировке рыбы.
Бытие определяет сознание. С двенадцати-тринадцати лет до окончания средней школы Женя имел возможность видеть работу рыбоводов, как говорится, изнутри. Покупал и читал литературу по рыбоводству. За эти годы в нем созрело и укрепилось желание пойти на факультет ихтиологии и рыбоводства Кишиневского университета.
То были годы разрушения колхозов, приватизации земли, перераспределения собственности. Заглядывая в недалекое будущее, я рассчитывал обменять, доставшиеся по наследству родительские квоты на равноценную площадь водоемов. Будучи в родном селе, я спросил об этом, тогдашнего председателя сельского совета, а потом примара Василия Матвеевича Прядку.
- Зачем вам брать в счет квоты? Квота пусть остается. Озера вы сможете арендовать на любой срок до пятидесяти лет. А если у вас там на балансе будет инфраструктура достаточной стоимости, у вас будет преимущественное право на приватизацию площади, будь то водоем, пастбища или пахотные площади.
Будучи у Ивана Ивановича, я рассказал ему о наших планах. Иван Иванович решения принимал быстро.
- Пошли! - сказал он и направился к складским помещениям.
На основном складе хранились дели (сеть для невода), канаты, материал для ПВХ поплавков, грузила и многое другое, необходимое для рыбоводческого хозяйства. Иван Иванович сдернул с балки старый невод:
- Невод лет пять назад списали. Полностью убитый, но матрица еще в хорошем состоянии. Длина ее около семи метров. Отремонтируете, будет служить тысячу лет. Дель моя личная. Мне привезли из Тирасполя. Шестьдесят метров. На ваш век хватит. Шнуры стандартные, снизу толще, поплавочный шнур идет тоньше. Забирайте!
У меня не было слов. Заняв пространство от гаража до ворот, мы с Женей проверили состояние дели. Новая. Разрезали строго пополам по 30 метров. С матрицей пришлось повозиться пару дней. Потом к матрице привязали крылья. Шнуры, поплавки, грузики. Купил стометровую бобину с шнуром для протягивания невода через озеро.
Испытать наш невод мы решили на Редю-Марском озере, где много лет подряд ловили раков. Чтобы не возникло осложнений, я попросил разрешения у, ныне покойного, моего приятеля, председателя одного из последних колхозов.
- Сделай одолжение! Тяните хоть до утра, - сказал Николай Иванович, - Рыбы по сути там нет. Масса окуньков, которые доставят вам еще большую массу неприятностей.
Об окуньках мы знали. Поехали вдвоем с Женей. Решили, что вдвоем справимся. Перетянули шнур, стали заводить невод. Оказалось, что невод несколько короче ширины залива. Пришлось раздеться и войти в воду. Первые минуты все шло в обычном ритме. Потом я пожалел, что не взял с собой еще пару человек. Пожадничал! Не пожелал делиться рыбой!
Прошло еще несколько минут. Несмотря на то, что я шагал почти по грудь в воде, мне стало казаться, что я вдыхаю горячий воздух, а выдыхаю пламя. Я скосил взгляд в сторону Жени. По яркому багрянцу его лица, я понял, что его состояние недалеко от моего. Я уже пожалел, что мы приехали тянуть невод вообще.
Чем ближе мы подходили к берегу, тем труднее было тянуть. Тешил себя надеждой, что в матрице нас ждет богатый улов. Наконец, поднатужившись, помогая себе одной рукой, я преодолел невысокий обрыв берега. Почти одновременно со мной на берег вышел Женя. Далее - самая ответственная часть операции. Надо было без потерь выволочь невод с рыбой на берег. В том, что рыба есть, я удостоверился, по "кипению" воды впереди невода. Да и тянуть невод стало все труднее.
Солнце уже наполовину скрылось за горизонтом, когда мы увидели, что в ячейках невода по головы застряли карликовые окуни. Чем ближе к матрице, тем больше. Мы спешили. До темноты надо успеть освободиться от окуньков. Наконец появилась матрица. Мы ускорили наше движение. Весь невод на берегу! Мы бросились к матрице. В мелкоячеистой сетке ее вибрировали сотни карликовых окуней. Другой рыбы не было!
Мы стали освобождать наш невод от окуньков. На одного окунька уходило иногда до полминуты. Я прикинул, если мы таким образом будем освобождаться от окуньков, нам может не хватить ночи.Мы стали отрывать головы и освобождать рыбешек по обе стороны невода. Окуньков и головы бросали в ведра. Собаки и коты будут рады!
Стемнело настолько, что мы были вынуждены включить ближний свет. Работали при свете фар. Закончили мы за полночь. Свернули и погрузили невод в багажник "Москвича". Собрали шнуры. Дома разберемся! Только сейчас мы почувствовали колющие и жгучие боли в руках, особенно в пальцах.
За все надо платить! Приехав домой, тщательно помылись. Тут мы увидели наши руки! Исцарапанные, глубоко исколотые, пальцы еще частично кровоточили. Сначала перекись водорода! Потом йод и пляски от неповторимых ощущений. Утром раскинули невод сушиться на заборе. Целый день на сетку прыгали коты, охотясь за остатками голов и тушек окуньков.
К концу лета того же года мне позвонил Алексей, приятель из соседнего села.
- Ваш невод на ходу?
- Да! Где и что надо ловить?
- В субботу мы с женой нанашками (посаженными) у наших родственников. Хочу не отклоняться от традиции. Готовим для гостей стол. Все есть. Нужна рыба. Карпы жарить. Крупный толстолобик предстоит фаршировать. Я договорился с одноклассником. Тут недалеко, в нескольких
