вашему визиту?

Без пропуска, - голос драконида внезапно сел. - Велено сразу к вам, ваше темнейшиство...

Старик сморщил нос. Эти глупые титулы... И что они в них находят?

- Так-так-так, - старец наконец-то оторвался от созерцания свитка и устремил свой внимательный взгляд на девушку. Глаза его тоже были обычными. Нет, не добрыми, но в них не было зла и жестокости. Смерив Цету с ног до головы, он прицыкнул и обратился к стражникам: - Ну что же, господа, можете быть свободны.

Дракониды вмиг покинули помещение. Казалось, они были рады избавиться и от пленницы, и от общества черного мага.

- Прошу, садитесь, - ленивым жестом он указал на свободное кресло. - Нам предстоит серьезный разговор и оттого, останусь ли я, им доволен, зависит ваша дальнейшая судьба, сударыня.

Теперь в его глазах промелькнула хитрость.

Цета стояла не в силах пошевелиться. На вид этот человек не был страшен, но интуиция подсказывала, что это всего лишь маска, таящая за собой настоящее зло.

Видя, что девушка так и осталась стоять на месте, он удивленно вскинул брови и ноги Цеты, без участия самой девушки, направились к креслу. Села она в это кресло, так же, сама того не желая.

- Итак, - голос старца казался скучающим. - Кто вы и почему не имеете пропуска?

А что она могла ответить? Сказать правду? Тогда начнется допрос по полной программе, и палачи непременно развяжут ей язык. Врать? Но судя по тому, какой магией обладает этот старик, ему не составит особого труда почувствовать ложь и тогда все обернется столь же плачевно. Получается, она оказалась в безвыходном положении.

Ее молчание черный маг расценил по-своему:

- Боишься? - он выдержал паузу. Цета понимала, что обязательно должна что-то сказать, ну хоть что-нибудь, не молчать, но все слова внезапно застряли у нее в горле. - И правильно делаешь. Со мной шутки плохи.

В груди у девушки стало совсем холодно и нехорошо. Она опустила глаза. Созерцать пол было, во всяком случае, лучше, чем смотреть в хитрые глазенки старца.

- Ну что молчишь? Язык проглотила? - терпение старика лопнуло, как мыльный пузырь и в его тоне проскользнул гнев. - Ну, ничего, развяжут.

Старик медленно потянулся к небольшому колокольчику, выжидательно смотря на девушку, словно давая ей время на "правильное" решение.

Внутри у Цеты все сжалось. Предать своих товарищей, спасая свою шкуру? А кто сказал, что ее шкуру сохранят и не повесят вместе с другими на одну стену? Как не крути, здесь дилемма явно была не в ее пользу. Но друзей предавать нельзя. К тому же, чашу весов перевешивает Ключ, который ни в коем случае не должен оказаться в руках прислужника Тьмы.

Раздался звон - чистый и веселый.

Словно и не был он звоном горькой тризны.

Она медленно подняла глаза и посмотрела на старца. В его взгляде читалась немая укоризна, и так ей захотелось все ему рассказать... И о том, сколько человек вошло вместе с ней в Ариакан, и куда они направлялись, и о Ключе, что является последней надеждой для мира. Рассказать все на чистоту, ничего не скрывая. Спасти свою жизнь любым способом.

Взгляд девушки скользнул на эльфийский плащ, и ее губы тронула горькая улыбка.

"Нет, - подумала Цета, собирая остатки мужества. - Разве можно предать тех, кто делил с тобой тяготы долгого пути, последнюю краюху хлеба; тех, кто протянул руку помощи, когда ты в ней нуждалась"!?

Нет. Предать своих друзей она не сможет.

И сразу почувствовала, как желание рассказать все хитрому старцу исчезло.

- Вот оно, значит, как, - скорбно проговорил он, печально вытягивая свои сухие губы и мелко покачивая головой. - Тогда не взыщи...

Его речь прервал тихий стук в дверь. Старик ели заметно махнул рукой, и створка отворилась, являя в проеме уродливого и горбатого человека.

Лицо только что прибывшего было, мягко сказать, отталкивающим. Маленькие глазки находились в бесконечном движении, бегая туда-сюда, что говорило о чрезмерной хитрости их владельца. Длинный горбатый нос был больше похож на клюв стервятника. Губы были рваные, являя один торчащий наружу гнилой зуб. Горб на правой стороне спины мешал человеку двигаться и заставлял прихрамывать на одну ногу.

- Мессир? - он вопросительно уставился на седовласого старика. - Чем могу помочь?

- Дознавателя ко мне, - ровно отчеканил черный маг и снова уткнулся в свой список, показывая полное равнодушие.

- Так это, - горбун поперхнулся, но прокашлявшись, продолжил: - Слег дознаватель, как есть слег. Оспа у него. Вряд ли выживет...

- Почему не доложили сразу? - голос мага стал неожиданно строгим. - Почему я только сейчас узнаю об этом?!

Горбун затрясся.

- Так не хотели беспокоить вас, - завизжал он, падая на колени и чуть ли не целуя пол.

- Беспокоить? Беспокоить! - прогремел старик, и его доселе добродушное лицо перекосило необузданной злобой. - Сейчас же сжечь его дом вместе с ним! Не хватало еще, чтобы зараза распространилась...

Горбун уже повернулся к двери, дабы незамедлительно исполнить приказ своего господина, но холодный голос мага его остановил:

- У нас есть иные экзекуторы? Нужно срочно провести дознание.

- Никак нет, мессир, - калека быстро замотал головой, и Цете на миг показалось, что его уродливая голова сейчас оторвется от шеи и покатится в дальний угол. - С этим заданием и я неплохо справлюсь.

Он в предвкушении потер ладони.

- Она мне нужна до утра живой, - равнодушно произнес старик, ничуть не разделяя энтузиазм горбуна. - Так что в лично твои руки я ее не доверю.

На лице тюремщика появилось разочарование. Этот человек был не только уродлив снаружи, но и внутри. Видимо, его человеческий облик являлся зеркальным отражением мерзкой души.

- Отведи-ка ее в камеру, - спокойно проговорил старик и его губы растянулись в противной улыбке. - Завтра состоится публичная казнь.

Неожиданно сильная рука вцепилась в волосы Цеты и потащила к выходу.

Как только за горбуном и девчонкой захлопнулась дверь, старик отложил в сторону свиток и сосредоточено задумался.

Совсем недавно до его слуха дошла весть, что Владычица Тьмы ищет некий могущественный артефакт и сулит за него царское вознаграждение. Что это за артефакт, и какой именно Силой тот обладает, не сообщалось и посему, все вещи, обладающие хоть какой-то магией, надлежало изымать и лично доставлять Повелителю Ночи.

Старик не чувствовал в этой девчонке даже малейшей предрасположенности к волшебству, иначе не поленился и сам бы вспомнил молодость, стоя у жаровни и накаляя докрасна пыточные щипцы. Ему-то уж точно удалось бы вытянуть из этой оборванки всю правду и неправду.

Но он был далеко не