широты уже в 20-х числах сентября. Там остались крепкие работники.

Товарищ Ушаков был начальником острова Врангеля. Три года он прожил на пустынном острове, потом провел только одну зиму в центре Союза, а осенью опять помчался на север. Решил на два года остаться на островах и комсомолец Ходов, радист-коротковолновик. С ними поселился научный сотрудник — геолог Урванцев и зверобой Журавлев. Последний уже 20 лет прожил на Новой Земле.

Четверо зимовщиков получили задание: топографически и геологически изучить новую советскую территорию. Для них «Седов» выгрузил на берег 42 чистокровные западно-сибирские лайки.

Архипелаг, названный именем С. С. Каменева, будет подробно изучен.

Экспедиция убедилась в огромных рыбо-звериных богатствах нового архипелага. У самых берегов — несметное количество тюленей, морских львов, моржей, белых медведей. Первый медведь был убит в первые же дни.

В результате полярного рейса изучена почти неизведанная северная половина Карского моря, нанесены на карту многочисленные глубины и опознавательные пункты. Стерто с географической карты еще одно белое пятно. На севере на одну единицу увеличилось количество полярных радио-станций. И, наконец, открыты новые полярные территории. Будут подробно изучены и нанесены на карту все эти многочисленные острова, мысы, бухты, заливы, горы и долины. Они получат свои, советские имена.

Полярная обсерватория

На берегу пролива Маточкин Шар (на Новой Земле) две металлические радио-мачты подпирают полярное небо. Деревянный дом со службами, отдельная рубка для радио-станции, скотные дворы. Магнитный павильон обсерватории.

В августе на Новую Землю пришел «Таймыр». Он торопится: Скорей! Скорей!

Выгружается на берег продовольствие и фураж, годовой паек на 12 человек, 2 коровы, лошадь и 30 собак. Инструменты, полярная одежда, оружие.

Двенадцать старых зимовщиков уже на борту, двенадцать новых уже на берегу. Скорей!

Надвигаются с севера льды: они могут преградитъ «Таймыру» путь: чего доброго, «старина» не доберется до Архангельска!

Зимовщики размещаются в маленьком доме: на каждого отдельная комната. Кровать, письменный стол, мягкий диван, стулья. Кают-компания. Пианино, струнные инструменты, библиотека.

Не простая радио-станция на Маточкином Шаре. Это — полярная геофизическая Обсерватория. Научный институт на 75° северной широты. Вы найдете здесь и геолога, и геофизика, и микробиолога и метеоролога, познакомитесь с сотрудниками Академии наук и студентами университета.

Велико значение Обсерватории. Маточкин Шар как раз в сфере воздушных течений, идущих с полюса. Кому же как не обсерватории на 75° улавливать малейшие атмосферные отклонения, еще мало изученные.

В павильоне, на берегу Карского моря изучают магнетизм и магнитные бури. Они рождаются на полюсе.

— Не легко в полярных условиях вести научную работу, — вспоминает свою работу полярный геофизик. Он отправился на собаках с самоедом-проводником к Медвежьему заливу на исследование глетчеров. Девять дней был пути. А дорога опасная — прямо по льду Карского моря — по суше дорога малоудобна для собак. Карское море коварно, оно таит тысячи неприятностей. При сорокаградусном морозе шторм ломает вечные льды, гонит их взад и вперед, образуя полыньи.

Берегись их, отважный исследователь! лучше выбирайся скорей на берег, ставь нарты для защиты от ветра и лоджись в спальные мешки в обнимку с собаками на 2–3 дня!

Весной гидрологу опасно работать в проливе. Плывет он в маленькой лодочке у выхода в Карское море. А льды близко. Лишь изменился ветер, огромные ледяные поля площадью в 2–3 километра приближаются с большой скоростью. Сотрут в порошок, если не уберешься во-свояси.

Во время полярных вихрей и ураганов в недоумении останавливается анемометр. Он может определить силу ветра только до 40 метров в секунду, а дальше бессилен. Возможно, ветер доходит здесь до 50, 60. Кто знает?

Обсерватория уже установила ураганометр.

…Трехмесячная полярная ночь иногда вызывает «полярный психоз», состояние сильного возбуждения. Но начальник обсерватории зорко следит за зимовщиками и приступает к лечению.

«Больного» сажают в нарты^[1], запряженые собаками, и отправляют на острова, далеко, в снежные дали.

На пустынном мысе Канкрина выстроена маленькая избенка — «полярный курорт». В этом «здании», лишенном самых элементарных удобств, больной проводит 2–3 недели. Днем занимается охотой, рыбной ловлей, а на ночь забирается в спальный мешок и засыпает на ледяном полу.

Одинокая, полная лишений жизнь исцеляет зимовщика, закаляет его нервную систему. И обсерватория, по возвращении с курорта, кажется ему раем.

Но «психоз» иногда доходит до точки.

Об этом свидетельствует «история с бриллиантом». О ней рассказали старые зимовщики.

…В нудные полярные ночи родилась легенда — «на Новой Земле нашел самоед огромный бриллиант величиной с кулак»…

Кто-то пустил слух, что на станции «организовалась» группа по добыче бриллиантов. Заработало воображение. Кое-кто углубился в изучение геологии, хотя раньше к ней никакого отношения не имел.

Рассуждения шли следующим образом:

— Новая Земля в отдаленные века составляла единый материк с Сибирью. Значит… Если в Сибири могут быть драгоценные камни, то почему им не быть на Новой Земле?..

С молотками и кирками бродили по горам заболевшие люди в поисках бриллиантов и золота. Ну чем же Новая Земля не Клондайк?

Положение становилось серьезным. Начальник обсерватории решил приступить к «лечению». На общее собрание зимовщиков был вызван самоед, «нашедший» бриллиант. За ним отправилась делегация в Кармакулы, за 200 километров от зимовья.

— Слушай, — обратился к нему начальник, — если ты нашел бриллиант, должен отдать государству. Мы составим такую бумагу, я приложу печать. Или, говори прямо, что у тебя камня нет…

Самоед что-то невнятно бормотал о «бальсой блестящий камень», подумал и извлек из недр своей меховой малицы… великолепный экземпляр горного хрусталя… эпидемия «полярного психоза» в обсерватории прекратилась.

…Мне еще вспоминается случай психоза на радиостанции Диксон в Карском море. Там зимует 8 человек.

Однажды в ящике с консервами была обнаружена… муха. Она забралась в ящик, повидимому, еще на материке и беззаботно несколько недель провела в своем тесном обиталище.

На Диксоне мух не бывает. Она вызывала радость и ликование людей, оторванных от мира… Для них муха символизировала воспоминание о далеком…

Восемь взрослых людей окружили муху внимательнейшим уходом.