- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (88) »
ни странно, помещение оказалось выдраено до блеска, а по кровати плыли тканевые лебеди.
— Разбери вещи и приходи обедать на кухню.
От повелительного тона меня покоробило. Определенно, помнит старые обиды.
Я достала ноутбук из сумки и погладила матовую поверхность единственного друга.
Настроила модем и открыла чистый лист.
Вот и все, Олененок, я приехала в новую жизнь. Не переживай за меня и больше не ругай. Нет мыслей о смерти. Я верю, что еще буду счастлива. После черной полосы обязательно придет белая. Я надеюсь, конечно. Но ты не думай, что я о тебе забуду. Буду писать каждый день. Обещаю.
Я сохранила послание на рабочий стол и присвоила имя: «Новая жизнь. День первый».
Захлопнула крышку ноутбука и поставила сумку на кровать.
Разложила вещи по местам минут за двадцать. Вместо того чтобы пойти на кухню, осталась в комнате, уставившись в окно. Хотелось разгадать тетин запах, чтобы правильно себя с ней вести. Немного терпкая ваниль никогда раньше не встречалась. Хотя терпкость могла означать строгость натуры, а ваниль? И зачем мне такой дар, если к нему не прилагается инструкция с расшифровкой?
Я вышла из комнаты и двинулась по длинному коридору с единственным, но большим окном, выходящим на беседку и сарай. По пути рассматривала двери из коридора в другие комнаты. Выглядели они странновато. Одна исписана крестами разных форм; следующая, как и моя, окрашена бежевой краской; на четвертой огромный плакат, изображающий мрачные катакомбы с надписью: «Дозор». Сразу вспомнила городскую игру, где молодежь делилась на команды и выполняла задания. Теперь понятно, чья это комната — единственного сына тети. Все, что знала о нем — Назару двадцать лет и он мой троюродный брат. Мама мало о нем говорила.
В итоге я уперлась в тупик. По левую сторону была кухня, а передо мной, по всей видимости, уборная.
Воздух в кухне был пропитан благоуханием ландышей. Он ощущался ярко, перебивая тетину сладость. Этими цветами всегда пахло от мамы. Она покупала одни и те же духи и пользовалась ими изо дня в день.
Внутри разлилось тепло. Вспомнились мамина улыбка, смех, глаза. К щекам прилила кровь, а сердце заколотилось. Трепет от воспоминаний смешался с болью. В голове образовался гул, перекликающийся с криками людей…
— Заходи.
Тетя Эльза выглянула из-за косяка и жестом предложила войти. Я нервно сглотнула и переступила порог грязной кухни, которая беспорядком переплюнула все помещения в доме, что довелось увидеть.
Назар сидел за столом на мягком уголке и уплетал макароны по-флотски, не замечая ничего вокруг. Это и к лучшему — зато не увидел моих неловких попыток грациозно опуститься на стул.
Парень оторвался от «важного дела» и широко улыбнулся, зеленые глаза игриво блеснули. Он склонил голову набок. На шее красовалась татуировка в виде стаи черных ворон.
— Привет, Лана. Назар, — представился парень, протягивая мне руку через стол. — Это твое полное имя? — Скрипка Лана Алексеевна, — от волнения выдала я. — Я имел в виду само имя, — улыбнулся Назар. — А! Да. Полное. Я пожала руку в ответ. — Ты не пугайся. Брат смущенно обвел взглядом комнату. Я даже не успела ничего сказать, когда в разговор вмешалась тетя: — Я уже объяснила девочке политику дома! Тема закрыта! Тетя с грохотом поставила на стол тарелку с едой. Фыркнула на меня и вышла из кухни.
— Не обижайся. Мама, конечно, со странностями, но добрая. Назар провел рукой по блестящим, коротко стриженным черным волосам. Челка тонкими иголочками доходила до бровей. Брат уставился мне в глаза и прищурился, будто пытаясь прочитать мысли. — Я не обижаюсь, — улыбнулась я, купаясь в аромате ландышей. — Слышал, ты таблеток наглоталась. Он остановил взгляд на небольшом шраме на моем запястье, оставшемся от неудачной попытки суицида еще до решения с таблетками. Я покраснела и спрятала руки под столом. Кивнула, стараясь не смотреть на него. — Это ты из-за родителей или еще чего случилось? — затронул щекотливую тему брат. Но я была не готова вот так рассказать обо всем, по сути, незнакомому человеку. То, что от него пахло ландышами, и он приходился мне троюродным братом, не считалось. — Можно, я не буду отвечать? — я постаралась, чтобы в голосе не проскочили грубые нотки. — Да, пожалуйста. — Назар пожал плечами. — Но мама все равно заставит тебя все рассказать. Она считает, что самоубийство — огромный грех. Назар картинно посерьезнел и медленно проговорил: — Как говорит мама, самоубийцы горят в аду. Их даже на кладбищах не хоронят. Пожалуйте за оградку. Тем, кто лишил себя жизни, нет прощения. Он рассмеялся. — Так что тебя ждут праведные лекции и чтение заповедей из Библии. Вот почему дверь тети исписана крестами, и она так холодно меня приняла. Мало того, что тронутая и устроила в доме бедлам, так еще и религиозная фанатичка. Конечно, я для нее — грешница. Надо скорее воплощать план с переездом в жизнь. — А сама как считаешь? Грех или нет? Веришь в Бога? — продолжал допрос Назар. Я опустила взгляд в тарелку. — Мои родители — атеисты. Никогда не была в церкви, — призналась я. — Я спросил не про них. Ты сама веришь в Бога? Ему больше не о чем поговорить, что ли? Тема не стоила обсуждения, но я ответила: — Нет. Парень удивленно изогнул бровь. — Только маме так не говори, а то придется сутки простоять в углу на коленях за богохульство, — расхохотался Назар, поставил пустую тарелку в раковину и вышел из кухни, оставив меня в одиночестве. Братец не угадал. Я собиралась сейчас же поговорить с тетей о покупке квартиры.
Как только я заговорила с опекуном о своих планах на будущее, она оборвала меня на полуслове и сказала строгое: «Нет!». Объясняла все тем, что я еще маленькая, чтобы жить самостоятельно, что она несет за меня ответственность. Если со мной что-то случится, виновата будет она. Но я не собиралась сдаваться. Обозначила свои права. На что тетя хмыкнула и посмотрела на меня с издевкой. Мол, давай-давай, я посмотрю, чего ты этим добьешься. Назар присутствовал при нашем разговоре и поначалу не вмешивался. Но когда я стала закипать от злости, брат постарался уговорить мать принять мои условия. — Если Лана не хочет жить с нами под одной крышей — это ее выбор. Она будет приходить к нам в гости. Купим квартиру неподалеку от нашего дома. Она постоянно будет на связи… — В гости?! Поверь мне, эта, — она указала на меня пальцем, — к нам приходить не будет! Наелись уже! Хватит! А вот и всплыла старая обида. У меня было два выхода. Первый
— Привет, Лана. Назар, — представился парень, протягивая мне руку через стол. — Это твое полное имя? — Скрипка Лана Алексеевна, — от волнения выдала я. — Я имел в виду само имя, — улыбнулся Назар. — А! Да. Полное. Я пожала руку в ответ. — Ты не пугайся. Брат смущенно обвел взглядом комнату. Я даже не успела ничего сказать, когда в разговор вмешалась тетя: — Я уже объяснила девочке политику дома! Тема закрыта! Тетя с грохотом поставила на стол тарелку с едой. Фыркнула на меня и вышла из кухни.
— Не обижайся. Мама, конечно, со странностями, но добрая. Назар провел рукой по блестящим, коротко стриженным черным волосам. Челка тонкими иголочками доходила до бровей. Брат уставился мне в глаза и прищурился, будто пытаясь прочитать мысли. — Я не обижаюсь, — улыбнулась я, купаясь в аромате ландышей. — Слышал, ты таблеток наглоталась. Он остановил взгляд на небольшом шраме на моем запястье, оставшемся от неудачной попытки суицида еще до решения с таблетками. Я покраснела и спрятала руки под столом. Кивнула, стараясь не смотреть на него. — Это ты из-за родителей или еще чего случилось? — затронул щекотливую тему брат. Но я была не готова вот так рассказать обо всем, по сути, незнакомому человеку. То, что от него пахло ландышами, и он приходился мне троюродным братом, не считалось. — Можно, я не буду отвечать? — я постаралась, чтобы в голосе не проскочили грубые нотки. — Да, пожалуйста. — Назар пожал плечами. — Но мама все равно заставит тебя все рассказать. Она считает, что самоубийство — огромный грех. Назар картинно посерьезнел и медленно проговорил: — Как говорит мама, самоубийцы горят в аду. Их даже на кладбищах не хоронят. Пожалуйте за оградку. Тем, кто лишил себя жизни, нет прощения. Он рассмеялся. — Так что тебя ждут праведные лекции и чтение заповедей из Библии. Вот почему дверь тети исписана крестами, и она так холодно меня приняла. Мало того, что тронутая и устроила в доме бедлам, так еще и религиозная фанатичка. Конечно, я для нее — грешница. Надо скорее воплощать план с переездом в жизнь. — А сама как считаешь? Грех или нет? Веришь в Бога? — продолжал допрос Назар. Я опустила взгляд в тарелку. — Мои родители — атеисты. Никогда не была в церкви, — призналась я. — Я спросил не про них. Ты сама веришь в Бога? Ему больше не о чем поговорить, что ли? Тема не стоила обсуждения, но я ответила: — Нет. Парень удивленно изогнул бровь. — Только маме так не говори, а то придется сутки простоять в углу на коленях за богохульство, — расхохотался Назар, поставил пустую тарелку в раковину и вышел из кухни, оставив меня в одиночестве. Братец не угадал. Я собиралась сейчас же поговорить с тетей о покупке квартиры.
Глава 3
ЛанаКак только я заговорила с опекуном о своих планах на будущее, она оборвала меня на полуслове и сказала строгое: «Нет!». Объясняла все тем, что я еще маленькая, чтобы жить самостоятельно, что она несет за меня ответственность. Если со мной что-то случится, виновата будет она. Но я не собиралась сдаваться. Обозначила свои права. На что тетя хмыкнула и посмотрела на меня с издевкой. Мол, давай-давай, я посмотрю, чего ты этим добьешься. Назар присутствовал при нашем разговоре и поначалу не вмешивался. Но когда я стала закипать от злости, брат постарался уговорить мать принять мои условия. — Если Лана не хочет жить с нами под одной крышей — это ее выбор. Она будет приходить к нам в гости. Купим квартиру неподалеку от нашего дома. Она постоянно будет на связи… — В гости?! Поверь мне, эта, — она указала на меня пальцем, — к нам приходить не будет! Наелись уже! Хватит! А вот и всплыла старая обида. У меня было два выхода. Первый
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (88) »