- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (14) »
Алоизиус: Хорошо. Никто не бил его?
Сестра Джеймс: Нет.
Сестра Алоизиус: Хорошо. А Линда Конте, вы пересадили ее подальше от мальчиков?
Сестра Джеймс: Так далеко, насколько позволяет класс. Не уверенна, что это подействовало.
Сестра Алоизиус: Просто дотяните ее до конца года. Нетронутой.
Пауза. Сестра Алоизиус рассеяно смотрит на сестру Джеймс. Наступает тишина.
Сестра Джеймс: Что ж. Я могу идти? (Нет ответа) Что-то не так? Сестра Алоизиус: Нет. Чего вдруг? Или что-то не так? Сестра Джеймс: Нет, я не думаю. Сестра Алоизиус: Тогда все так. Сестра Джеймс: Хорошо. Спасибо сестра. Я просто заходила узнать по поводу Уильяма и его носа.
Она начинает уходить.
Сестра Алоизиус: У него была шариковая ручка. Сестра Джеймс: Простите? Сестра Алоизиус: У Уильяма Лондона была шариковая ручка. Он возился с ней, пока ждал свою мать. Он не использует ее для письма, я надеюсь. Сестра Джеймс: Нет, конечно нет. Сестра Алоизиус: Я даже жалею, что разрешила использовать авторучки. Ученики на самом деле должны изучать Писание с настоящими перьевыми ручками. Всем бы как попроще. Чему это учит? Любой простой выбор сегодня будет иметь свои последствия завтра. Запомните мои слова. Сестра Джеймс: Да, сестра. Сестра Алоизиус: Шариковые ручки приводят к тому, что они надавливают во время письма, и из-за этого пишут, как обезьяны. Сестра Джеймс: Я не разрешаю им шариковые ручки. Сестра Алоизиус: Хорошо. Чистописание исчезает по всей стране. У вас есть чуть-чуть времени. Присядьте.
Сестра Джеймс немного колеблется и садится.
Нам возможно стоит поговорить. Я собиралась поговорить с вами. Я присутствовала на вашем уроке касательно «Нового курса» в начале семестра. Неплохо. Но я предупреждаю вас. Не идеализируйте Франклина Делано Рузвельта. Он был хорошим президентом, но он даже не попытался усмирить Верховный Суд. Я не позволю воздвигать на пьедестал не духовных исторических личностей. Хотите говорить о святых, делайте это в рамках религии. Сестра Джеймс: Да, сестра. Сестра Алоизиус: Также я удивлена вашему энтузиазму по поводу истории. Сестра Джеймс: Но я люблю историю. Сестра Алоизиус: Именно об этом я и говорю. Вы оказываете предпочтение истории и рискуете тем, что дети могут начать ценить этот предмет больше остальных. Я считаю, что это неправильно. Сестра Джеймс: Я никогда не думала об этом. Я постараюсь преподавать другие предметы с большей увлеченностью. Сестра Алоизиус: Нет. Пусть будет история, просто не стоит услащать ее где ни попадя. Вот в чем смысл. Теперь. Расскажите мне про свой класс. Как бы вы охарактеризовали состояние 8-го Б? Сестра Джеймс: Я не знаю с чего начать. О чем бы вы хотели узнать? Сестра Алоизиус: Давайте начнем со Стефана Инзио. Сестра Джеймс: У него самые высокие оценки в классе. Сестра Алоизиус: Норин Горан? Сестра Джеймс: На втором месте. Сестра Алоизиус: Бренда Макналти? Сестра Джеймс: Третья. Сестра Алоизиус: Видите ли, я пытаюсь вам кое-что донести, сестра Джеймс. Я знаю, что Стефан Инзио, Норин Горан и Бренда Макналти — это первое, второе и третье место в вашем классе. По всей школе таких учеников 48. Я считаю это своей обязанностью знать их всех по именам. Я не говорю это, чтобы превознести себя, но, чтобы показать важность быть внимательной. Я бы хотела, чтобы и вы были внимательны. Сестра Джеймс: Да, сестра Алоизиус. Сестра Алоизиус: Я не могу быть везде одновременно. Сестра Джеймс: Я не справляюсь, сестра? Сестра Алоизиус: Эти три ученика с самыми высокими оценками. Являются ли они самыми сообразительными в классе? Сестра Джеймс: Нет, я бы так не сказала. Но они больше всех стараются. Сестра Алоизиус: Очень хорошо. Это правильно. Это этика. Что хорошего в подарке, если он остался в коробке? Что хорошего в высоком IQ, если ты пялишься в окно разинув рот? Будьте строги с сообразительными, сестра Джеймс. Не будьте очарованы одаренностью. По крайней мере не их. И не вашей. Я считаю вас компетентным педагогом, сестра Джеймс, но возможно не самым лучшим. Хороший педагог не выступает перед классом, выступают его ученики. Сестра Джеймс: Я выступаю? Сестра Алоизиус: Словно вы на сцене театра. Сестра Джеймс: О Боже. Я и не думала. Сестра Алоизиус: Вы красуетесь. Вам нравится выглядеть умной в их глазах. И еще. Где вы были ранее? Сестра Джеймс: Маунт Сент Маргарет. Сестра Алоизиус: Одни девочки. Сестра Джеймс: Да. Сестра Алоизиус: Думаю, мне стоит напомнить вам, что мальчики сделаны из гравия, сажи и смолы. Это совсем другая смесь. Сестра Джеймс: Мне кажется, я знаю, как справится с ними. Сестра Алоизиус: Скорее всего вы заблуждаетесь. И скорее всего вы мало стараетесь. Сестра Джеймс: Ох…
Сестра Джеймс слегка заплакала.
Сестра Алоизиус: Никаких слез. Сестра Джеймс: Я думала вы удовлетворены моей работой. Сестра Алоизиус: Удовлетворение — это порок. У вас есть платок? Сестра Джеймс: Да. Сестра Алоизиус: Используйте его по назначению. Вы думаете Сократ был удовлетворен? Хорошие педагоги не бывают довольными. У нас триста семьдесят два ученика в школе. Это общество требует постоянной образовательной, духовной и человеческой бдительности. Я не могу себе позволить чрезмерно наивного преподавателя в моем восьмом классе. Это потакание прихотям. Наивность — это не что иное, как форма лени. Наивных педагогов легко одурачить. Вы должны быть благоразумны, сестра Джеймс. Сестра Джеймс: Да, сестра. Сестра Алоизиус: Когда у Уильяма Лондона течет кровь из носу, будьте скептичны. Не позволяйте ни единой капли крови опьянить ваше суждение. Бог дал вам разум и сердце. Сердце теплое, но разум должен быть холодным. Лжецы должны боятся лгать вам. Они должны испытывать неудобство в вашем присутствии. Я сомневаюсь, что сейчас это так. Сестра Джеймс: Я не знаю. Я никогда не думала об этом. Сестра Алоизиус: Дети должны думать, что вы смотрите сквозь них. Сестра Джеймс: Не напугает ли это их? Сестра Алоизиус: Только тех, у кого дурные помыслы. Сестра Джеймс: Но я хочу, чтобы моим ученикам было комфортно общаться со мной. Сестра Алоизиус: Они дети. Могут общаться друг с другом. Намного более важно иметь строгого морального попечителя. Вы стоите у двери, сестра. Вы страж. И если вы бдительны, тогда за них не страшно. Сестра Джеймс: Я
Пауза. Сестра Алоизиус рассеяно смотрит на сестру Джеймс. Наступает тишина.
Сестра Джеймс: Что ж. Я могу идти? (Нет ответа) Что-то не так? Сестра Алоизиус: Нет. Чего вдруг? Или что-то не так? Сестра Джеймс: Нет, я не думаю. Сестра Алоизиус: Тогда все так. Сестра Джеймс: Хорошо. Спасибо сестра. Я просто заходила узнать по поводу Уильяма и его носа.
Она начинает уходить.
Сестра Алоизиус: У него была шариковая ручка. Сестра Джеймс: Простите? Сестра Алоизиус: У Уильяма Лондона была шариковая ручка. Он возился с ней, пока ждал свою мать. Он не использует ее для письма, я надеюсь. Сестра Джеймс: Нет, конечно нет. Сестра Алоизиус: Я даже жалею, что разрешила использовать авторучки. Ученики на самом деле должны изучать Писание с настоящими перьевыми ручками. Всем бы как попроще. Чему это учит? Любой простой выбор сегодня будет иметь свои последствия завтра. Запомните мои слова. Сестра Джеймс: Да, сестра. Сестра Алоизиус: Шариковые ручки приводят к тому, что они надавливают во время письма, и из-за этого пишут, как обезьяны. Сестра Джеймс: Я не разрешаю им шариковые ручки. Сестра Алоизиус: Хорошо. Чистописание исчезает по всей стране. У вас есть чуть-чуть времени. Присядьте.
Сестра Джеймс немного колеблется и садится.
Нам возможно стоит поговорить. Я собиралась поговорить с вами. Я присутствовала на вашем уроке касательно «Нового курса» в начале семестра. Неплохо. Но я предупреждаю вас. Не идеализируйте Франклина Делано Рузвельта. Он был хорошим президентом, но он даже не попытался усмирить Верховный Суд. Я не позволю воздвигать на пьедестал не духовных исторических личностей. Хотите говорить о святых, делайте это в рамках религии. Сестра Джеймс: Да, сестра. Сестра Алоизиус: Также я удивлена вашему энтузиазму по поводу истории. Сестра Джеймс: Но я люблю историю. Сестра Алоизиус: Именно об этом я и говорю. Вы оказываете предпочтение истории и рискуете тем, что дети могут начать ценить этот предмет больше остальных. Я считаю, что это неправильно. Сестра Джеймс: Я никогда не думала об этом. Я постараюсь преподавать другие предметы с большей увлеченностью. Сестра Алоизиус: Нет. Пусть будет история, просто не стоит услащать ее где ни попадя. Вот в чем смысл. Теперь. Расскажите мне про свой класс. Как бы вы охарактеризовали состояние 8-го Б? Сестра Джеймс: Я не знаю с чего начать. О чем бы вы хотели узнать? Сестра Алоизиус: Давайте начнем со Стефана Инзио. Сестра Джеймс: У него самые высокие оценки в классе. Сестра Алоизиус: Норин Горан? Сестра Джеймс: На втором месте. Сестра Алоизиус: Бренда Макналти? Сестра Джеймс: Третья. Сестра Алоизиус: Видите ли, я пытаюсь вам кое-что донести, сестра Джеймс. Я знаю, что Стефан Инзио, Норин Горан и Бренда Макналти — это первое, второе и третье место в вашем классе. По всей школе таких учеников 48. Я считаю это своей обязанностью знать их всех по именам. Я не говорю это, чтобы превознести себя, но, чтобы показать важность быть внимательной. Я бы хотела, чтобы и вы были внимательны. Сестра Джеймс: Да, сестра Алоизиус. Сестра Алоизиус: Я не могу быть везде одновременно. Сестра Джеймс: Я не справляюсь, сестра? Сестра Алоизиус: Эти три ученика с самыми высокими оценками. Являются ли они самыми сообразительными в классе? Сестра Джеймс: Нет, я бы так не сказала. Но они больше всех стараются. Сестра Алоизиус: Очень хорошо. Это правильно. Это этика. Что хорошего в подарке, если он остался в коробке? Что хорошего в высоком IQ, если ты пялишься в окно разинув рот? Будьте строги с сообразительными, сестра Джеймс. Не будьте очарованы одаренностью. По крайней мере не их. И не вашей. Я считаю вас компетентным педагогом, сестра Джеймс, но возможно не самым лучшим. Хороший педагог не выступает перед классом, выступают его ученики. Сестра Джеймс: Я выступаю? Сестра Алоизиус: Словно вы на сцене театра. Сестра Джеймс: О Боже. Я и не думала. Сестра Алоизиус: Вы красуетесь. Вам нравится выглядеть умной в их глазах. И еще. Где вы были ранее? Сестра Джеймс: Маунт Сент Маргарет. Сестра Алоизиус: Одни девочки. Сестра Джеймс: Да. Сестра Алоизиус: Думаю, мне стоит напомнить вам, что мальчики сделаны из гравия, сажи и смолы. Это совсем другая смесь. Сестра Джеймс: Мне кажется, я знаю, как справится с ними. Сестра Алоизиус: Скорее всего вы заблуждаетесь. И скорее всего вы мало стараетесь. Сестра Джеймс: Ох…
Сестра Джеймс слегка заплакала.
Сестра Алоизиус: Никаких слез. Сестра Джеймс: Я думала вы удовлетворены моей работой. Сестра Алоизиус: Удовлетворение — это порок. У вас есть платок? Сестра Джеймс: Да. Сестра Алоизиус: Используйте его по назначению. Вы думаете Сократ был удовлетворен? Хорошие педагоги не бывают довольными. У нас триста семьдесят два ученика в школе. Это общество требует постоянной образовательной, духовной и человеческой бдительности. Я не могу себе позволить чрезмерно наивного преподавателя в моем восьмом классе. Это потакание прихотям. Наивность — это не что иное, как форма лени. Наивных педагогов легко одурачить. Вы должны быть благоразумны, сестра Джеймс. Сестра Джеймс: Да, сестра. Сестра Алоизиус: Когда у Уильяма Лондона течет кровь из носу, будьте скептичны. Не позволяйте ни единой капли крови опьянить ваше суждение. Бог дал вам разум и сердце. Сердце теплое, но разум должен быть холодным. Лжецы должны боятся лгать вам. Они должны испытывать неудобство в вашем присутствии. Я сомневаюсь, что сейчас это так. Сестра Джеймс: Я не знаю. Я никогда не думала об этом. Сестра Алоизиус: Дети должны думать, что вы смотрите сквозь них. Сестра Джеймс: Не напугает ли это их? Сестра Алоизиус: Только тех, у кого дурные помыслы. Сестра Джеймс: Но я хочу, чтобы моим ученикам было комфортно общаться со мной. Сестра Алоизиус: Они дети. Могут общаться друг с другом. Намного более важно иметь строгого морального попечителя. Вы стоите у двери, сестра. Вы страж. И если вы бдительны, тогда за них не страшно. Сестра Джеймс: Я
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (14) »