переход на небольшой участок сада, лавочка, кирпичные стены. Сестра Алоизиус в черном платке и рясе заворачивает обрезанный розовый куст в мешковину. Заходит сестра Джеймс.
Сестра Джеймс: Доброе утро, сестра.
Сестра Алоизиус: Доброе утро, сестра Джеймс. Мистер Макгин подрезал этот куст, что совсем не дурно, но он не позаботился о том, чтобы защитить его от мороза.
Сестра Джеймс: Уже был мороз?
Сестра Алоизиус: Когда он наступит, уже будет поздно.
Сестра Джеймс: Вы разбираетесь в садоводстве?
Сестра Алоизиус: Немного. Где ваш класс?
Сестра Джеймс: Девочки на музыке.
Сестра Алоизиус: А мальчики?
Сестра Джеймс: Они в доме священника.
Сестра Джеймс показывает на дом священника, который находится за рамками видимости, по ту сторону сада.
Сестра Алоизиус: С отцом Флинном. Сестра Джеймс: Да. Они беседуют. Сестра Алоизиус: На какую тему? Сестра Джеймс: Как быть мужчиной. Сестра Алоизиус: Н-да, если бы сестрам можно было находится в доме священника, я бы с большим интересом послушала эту беседу. Я не знаю, как быть мужчиной. Мне просто интересно, что для этого нужно. Вы когда-нибудь общались с девочками о том, как быть женщиной? Сестра Джеймс: Нет, я не компетентна в этом. Сестра Алоизиус: Чего так? Сестра Джеймс: Просто не думаю, что смогла бы. Я приняла обет в начале… Не успев… В начале. Сестра Алоизиус: Основательница нашей общины, благословенная Матушка Сеттон была замужем и имела пятерых детей перед тем, как взять обет. Сестра Джеймс: Меня всегда удивляло, как она за свою жизнь успела так много. Сестра Алоизиус: Жизнь, вероятно, длиннее, чем вы думаете, и веления души многочисленней. Я была замужем. Сестра Джеймс: Вы были!
Сестра Алоизиус улыбается впервые.
Сестра Алоизиус: Вы хоть бы спрятали свое удивление. Сестра Джеймс: Я… не знала. Сестра Алоизиус: Одевая на себя рясу необходимо также скрыть свое мирское прошлое. Мой муж умер на войне против Адольфа Гитлера. Сестра Джеймс: Простите меня, сестра. Сестра Алоизиус: Но я такая же, как и вы. Я не уверена, что компетентна рассказывать хихикающим девочкам о том, что такое женственность. Я не часто бываю в этом саду. Сколько здесь, метров 12? От монастыря и до дома священника. Если бы нас разделял Атлантический океан, было бы тоже самое. Я раньше гуляла здесь, но монсеньор Бенедикт предается здесь своим донкихотским мечтаниям, а нам не стоит соваться при священниках без присмотра. Ему семьдесят девять, но все же. Сестра Джеймс: Монсеньор очень хороший, не так ли? Сестра Алоизиус: Да, но он индифферентный. Сестра Джеймс: Вы о чем? Сестра Алоизиус: Я не уверена, что он знает кто нынче президент Соединенных Штатов. При всем уважении конечно. Он уж слишком не от мира сего. Сестра Джеймс: Это потому что он наивный, сестра Алоизиус? Сестра Алоизиус: Вы лукавите на работе, сестра Джеймс. Будьте осторожны с этим. Как там ваш класс? Как Дональд Мюллер? Сестра Джеймс: Он тринадцатый в рейтинге. Сестра Алоизиус: Я знаю. Этого достаточно. Класс принял его? Сестра Джеймс: У него нет друзей. Сестра Алоизиус: Вы слишком много ожидаете спустя два месяца. Никто не бил его? Сестра Джеймс: Нет. Сестра Алоизиус: Кто-нибудь ударит. И когда это произойдет, пришлите их сразу ко мне. Сестра Джеймс: Я не думаю, что кто-то так поступит. Сестра Алоизиус: Возле церковного алтаря находятся две статуи, по одну сторону святой Патрик и святой Антоний по другую. Этот приход предназначен для ирландских и итальянских семей. Кто-то ударит Дональда Мюллера. Сестра Джеймс: У него есть защитник. Сестра Алоизиус: Кто? Сестра Джеймс: Отец Флинн.
Сестра Алоизиус, которая возилась с мульчей, внезапно замерла. Она выпрямилась.
Сестра Алоизиус: Что? Сестра Джеймс: Он проявляет интерес к нему. С того момента, как Дональд начал служить при алтаре. (Пауза) Я думала, стоит сообщить вам. Сестра Алоизиус: Я говорила вам сообщать о таком, но надеялась, что не будет повода. Сестра Джеймс: Может мне и не стоило. Сестра Алоизиус: Я знала, что как только это произойдет, начало будет положено. Значит это случилось. Сестра Джеймс: Что?! Я не говорила вам этого! Я даже не уверена, что понимаю, о чем вы. Сестра Алоизиус: Все вы понимаете. Сестра Джеймс: Я пыталась стать более холодной в своих мыслях, как вы советовали… Я чувствую, что я немного сбилась с пути, сестра Алоизиус. Мне приснился самый жуткий кошмар прошлой ночью. Я хочу, чтобы вы наставляли меня, хочу быть ответственной за детей, но мне также хочется иметь душевное спокойствие. Я должна сказать вам, что давно стремлюсь вернуть свой душевный покой. Сестра Алоизиус: У вас возможно ничего не выйдет. Это не место для поисков вашего спокойствия. Это место для детей. Это то, что мы ищем для них. Сестра Джеймс: Мне кажется я начинаю понимать вас немного. Но это так нелегко смотреть на вещи и на людей с подозрением. Я чувствую, что я как будто отдаляюсь от Бога. Сестра Алоизиус: Когда ты делаешь шаг навстречу борьбе с греховной человеческой природой, ты отходишь от Бога, и все же служишь Ему. Это сложная и неблагодарная работа. Сестра Джеймс: Я стала более замкнутой. Я чувствую себя отдаленной от детей. Сестра Алоизиус: Так и должно быть. Сестра Джеймс: Но я чувствую. Что это неправильно. А по поводу той вещи, что я вам рассказала, у меня нет никаких доказательств. Я не полностью уверена, что что-то вообще произошло. Сестра Алоизиус: Мы не можем ждать, пока произойдет. Сестра Джеймс: Но что, если ничего и нет? Сестра Алоизиус: Значит ничего нет. Я была бы не против ошибаться. Но я сомневаюсь, что это так. Сестра Джеймс: Тогда, что же делать? Сестра Алоизиус: Я не знаю. Сестра Джеймс: Вы поймете, что делать. Сестра Алоизиус: Я не знаю, что делать. Есть некие оберегающие его рамки, которые все затрудняют. Сестра Джеймс: Но ведь он не будет в безопасности, если об этом заявить. Он не сможет укрыться от стыда. Сестра Алоизиус: Что вы видели? Сестра Джеймс: Я не знаю. Сестра Алоизиус: Что вы видели? Сестра Джеймс: Он пошел с Дональдом в дом священника. Сестра Алоизиус: Зачем? Сестра Джеймс: Чтобы поговорить. Сестра Алоизиус: Наедине? Сестра Джеймс: Да. Сестра Алоизиус: Когда? Сестра Джеймс: Неделю
Сестра Джеймс показывает на дом священника, который находится за рамками видимости, по ту сторону сада.
Сестра Алоизиус: С отцом Флинном. Сестра Джеймс: Да. Они беседуют. Сестра Алоизиус: На какую тему? Сестра Джеймс: Как быть мужчиной. Сестра Алоизиус: Н-да, если бы сестрам можно было находится в доме священника, я бы с большим интересом послушала эту беседу. Я не знаю, как быть мужчиной. Мне просто интересно, что для этого нужно. Вы когда-нибудь общались с девочками о том, как быть женщиной? Сестра Джеймс: Нет, я не компетентна в этом. Сестра Алоизиус: Чего так? Сестра Джеймс: Просто не думаю, что смогла бы. Я приняла обет в начале… Не успев… В начале. Сестра Алоизиус: Основательница нашей общины, благословенная Матушка Сеттон была замужем и имела пятерых детей перед тем, как взять обет. Сестра Джеймс: Меня всегда удивляло, как она за свою жизнь успела так много. Сестра Алоизиус: Жизнь, вероятно, длиннее, чем вы думаете, и веления души многочисленней. Я была замужем. Сестра Джеймс: Вы были!
Сестра Алоизиус улыбается впервые.
Сестра Алоизиус: Вы хоть бы спрятали свое удивление. Сестра Джеймс: Я… не знала. Сестра Алоизиус: Одевая на себя рясу необходимо также скрыть свое мирское прошлое. Мой муж умер на войне против Адольфа Гитлера. Сестра Джеймс: Простите меня, сестра. Сестра Алоизиус: Но я такая же, как и вы. Я не уверена, что компетентна рассказывать хихикающим девочкам о том, что такое женственность. Я не часто бываю в этом саду. Сколько здесь, метров 12? От монастыря и до дома священника. Если бы нас разделял Атлантический океан, было бы тоже самое. Я раньше гуляла здесь, но монсеньор Бенедикт предается здесь своим донкихотским мечтаниям, а нам не стоит соваться при священниках без присмотра. Ему семьдесят девять, но все же. Сестра Джеймс: Монсеньор очень хороший, не так ли? Сестра Алоизиус: Да, но он индифферентный. Сестра Джеймс: Вы о чем? Сестра Алоизиус: Я не уверена, что он знает кто нынче президент Соединенных Штатов. При всем уважении конечно. Он уж слишком не от мира сего. Сестра Джеймс: Это потому что он наивный, сестра Алоизиус? Сестра Алоизиус: Вы лукавите на работе, сестра Джеймс. Будьте осторожны с этим. Как там ваш класс? Как Дональд Мюллер? Сестра Джеймс: Он тринадцатый в рейтинге. Сестра Алоизиус: Я знаю. Этого достаточно. Класс принял его? Сестра Джеймс: У него нет друзей. Сестра Алоизиус: Вы слишком много ожидаете спустя два месяца. Никто не бил его? Сестра Джеймс: Нет. Сестра Алоизиус: Кто-нибудь ударит. И когда это произойдет, пришлите их сразу ко мне. Сестра Джеймс: Я не думаю, что кто-то так поступит. Сестра Алоизиус: Возле церковного алтаря находятся две статуи, по одну сторону святой Патрик и святой Антоний по другую. Этот приход предназначен для ирландских и итальянских семей. Кто-то ударит Дональда Мюллера. Сестра Джеймс: У него есть защитник. Сестра Алоизиус: Кто? Сестра Джеймс: Отец Флинн.
Сестра Алоизиус, которая возилась с мульчей, внезапно замерла. Она выпрямилась.
Сестра Алоизиус: Что? Сестра Джеймс: Он проявляет интерес к нему. С того момента, как Дональд начал служить при алтаре. (Пауза) Я думала, стоит сообщить вам. Сестра Алоизиус: Я говорила вам сообщать о таком, но надеялась, что не будет повода. Сестра Джеймс: Может мне и не стоило. Сестра Алоизиус: Я знала, что как только это произойдет, начало будет положено. Значит это случилось. Сестра Джеймс: Что?! Я не говорила вам этого! Я даже не уверена, что понимаю, о чем вы. Сестра Алоизиус: Все вы понимаете. Сестра Джеймс: Я пыталась стать более холодной в своих мыслях, как вы советовали… Я чувствую, что я немного сбилась с пути, сестра Алоизиус. Мне приснился самый жуткий кошмар прошлой ночью. Я хочу, чтобы вы наставляли меня, хочу быть ответственной за детей, но мне также хочется иметь душевное спокойствие. Я должна сказать вам, что давно стремлюсь вернуть свой душевный покой. Сестра Алоизиус: У вас возможно ничего не выйдет. Это не место для поисков вашего спокойствия. Это место для детей. Это то, что мы ищем для них. Сестра Джеймс: Мне кажется я начинаю понимать вас немного. Но это так нелегко смотреть на вещи и на людей с подозрением. Я чувствую, что я как будто отдаляюсь от Бога. Сестра Алоизиус: Когда ты делаешь шаг навстречу борьбе с греховной человеческой природой, ты отходишь от Бога, и все же служишь Ему. Это сложная и неблагодарная работа. Сестра Джеймс: Я стала более замкнутой. Я чувствую себя отдаленной от детей. Сестра Алоизиус: Так и должно быть. Сестра Джеймс: Но я чувствую. Что это неправильно. А по поводу той вещи, что я вам рассказала, у меня нет никаких доказательств. Я не полностью уверена, что что-то вообще произошло. Сестра Алоизиус: Мы не можем ждать, пока произойдет. Сестра Джеймс: Но что, если ничего и нет? Сестра Алоизиус: Значит ничего нет. Я была бы не против ошибаться. Но я сомневаюсь, что это так. Сестра Джеймс: Тогда, что же делать? Сестра Алоизиус: Я не знаю. Сестра Джеймс: Вы поймете, что делать. Сестра Алоизиус: Я не знаю, что делать. Есть некие оберегающие его рамки, которые все затрудняют. Сестра Джеймс: Но ведь он не будет в безопасности, если об этом заявить. Он не сможет укрыться от стыда. Сестра Алоизиус: Что вы видели? Сестра Джеймс: Я не знаю. Сестра Алоизиус: Что вы видели? Сестра Джеймс: Он пошел с Дональдом в дом священника. Сестра Алоизиус: Зачем? Сестра Джеймс: Чтобы поговорить. Сестра Алоизиус: Наедине? Сестра Джеймс: Да. Сестра Алоизиус: Когда? Сестра Джеймс: Неделю