уже слышала.

― Парацетамол, ― сказала она медленно, четко выговаривая слово и с некоторой резкостью в голосе. ― У меня болит голова.

Женщина примирительно подняла руку.

― Просто удостоверяюсь, что вы в порядке.

Здесь едва доставало мебели, чтобы все разместились, Карли и Энн сели на диван, а Элиот на кресло, которое он перетащил из кованой гарнитуры.

― Милое местечко, ― сказала Энн, осматриваясь вокруг и устраиваясь поудобнее.

Милое? Оно выглядело как место с глянцевых обложек, с заголовками «Париж» и «Нью-Йорк». Стены из кирпичной кладки, высокие потолки, деревянные полы, кухня из нержавеющей стали, лестница в индустриальном стиле. Даже сегодня красота этого места вызывала у нее улыбку. Карли владела этим местом, жила здесь, обустроила по своему вкусу.

― Благодарю.

Энн задавала вопросы, а Элиот делал пометки в блокноте. Карли рассказала им о событиях раннего утра. Когда она закончила, Энн пролистала страницы блокнота, достав его из своей сумки.

― Констебль Квентин сказал, что вы были неспособны дать детальное описание нарушителя.

Она зачитала свои записи.

― Вы сказали, что он был достаточно высоким, чтобы перегнуться через кровать, худощавым и не толстым. Вероятно, был одет в черную одежду, возможно, был в капюшоне и в маске.

Энн взглянула на Карли.

― Я думаю, что вы были крайне потрясены прошлой ночью. Хотели бы вы добавить что-нибудь еще?

― Я хотела бы, но как я уже и сказала Дину – констеблю Квентину – там было темно. Очень темно.

Энн слегка сжала губы. И Карли покраснела.

― Я более чем уверена, что он был в темной одежде и маске, ― добавила Карли, желая хоть как-то быть полезной полиции. ― Точнее, я обдумала то, что видела, и поняла, что на его голове определенно что-то было.

Она снова изобразила дугу над головой.

― Я не знаю, был ли это капюшон как у толстовки. Это мог быть бушлат или пальто, но там точно был капюшон.

― Вы видели капюшон?

― Я видела что-то в форме капюшона. Также его лицо было темным. Маска – единственное объяснение этому. Так что я твердо настаиваю на капюшоне и маске.

Детектив ничего не произносила долгую минуту, допивая остатки кофе.

― Вы уверены, что это был мужчина?

― Да. Абсолютно.

― Вот о чем я гадаю, Карли. Нарушитель был достаточно близко, чтобы вы ощутили на себе его дыхание, но, на самом деле, не видели сам капюшон и маску. Но все же уверены, что это был мужчина.

― Да.

Это было единственным, в чем она была уверена.

― И нет никакой возможности, что это могла быть женщина?

― Да.

― Не могли бы вы объяснить мне, почему так считаете?

Карли сложила руки, раздраженная скептицизмом в голосе детектива.

― Смотрите, ― Энн выставила руку, ― у меня большие ладони, и я высокая. Меня принимали за мужчину раз или два.

Детектив, располагающийся сбоку от нее, заговорил впервые с тех пор, как они сели.

― Она скромничает. Ее принимают за мужчину все время.

Два копа обменялись смешками.

― Он просто завидует.

Женщина повернула глаза к Карли.

― Так значит, нет никакой возможности, что это могла быть женщина?

Если подшучивания были тактикой, чтобы Карли поменяла свое мнение, то она сработала. Ее мозг вернулся к тому воспоминанию, она припомнила, как сильно билось ее сердце, рваное дыхание и тень, нависающую над ее лицом. Она вжалась спиной в диван, будто он сейчас был здесь, и поежилась.

― Его запах, его дыхание…

Девушка встряхнула головой и потерла руки друг об друга.

― Рука… она была большой, да, но то, как он прикоснулся ко мне – это было грубо и в то же время было ласково. Мой бывший муж делал также.

Она оглянулась вокруг, ее разозлило, что она вспомнила про Эдриана. Ее раздражало то, что она начала сомневаться в своей убежденности.

― Я допускаю, что это могла быть женщина, но все-таки думаю, что мужчина.

― Ладно. Спасибо, Карли.

Она увидела взгляд «Уходим», который Энн бросила на своего партнера и заговорила прежде, чем они начнут собираться.

― Стоит ли мне беспокоиться по поводу моего соседа?

― Вы думаете, это был сосед?

― Если он открыл мою входную дверь, то был внутри здания. Это может означать соседа.

― Хорошо, слушайте.

Энн потянулась к кофейному столику и положила свой блокнот поверх сумки.

― Я скажу вам, что здесь были и другие проникновения в частную собственность.

― В мою квартиру?

Карли посмотрела на французские окна. Почему этого никто не сказал ей? Прежде чем она купила ее.

Энн вытянула руку в останавливающем жесте.

― Я имела в виду на складе, а не в вашей квартире. И уже довольно давно. Последние инциденты были уже почти двадцать месяцев назад.

Так. Хорошо.

― Инциденты? Во множественном числе? Кто-нибудь пострадал?

― Нет. Нападений не было. Некоторые вещи были украдены. Несколько жильцов заявили, что видели чужака.

― В их спальнях?

Энн не торопилась с ответом, будто боялась испугать Карли своими словами.

― Да, было несколько сообщений, что кто-то проник в спальню.

О, черт. Она переплела пальцы, плотно сцепив руки вместе.

― Он… прикасался к ним?

― О таком никто не заявлял.

― А что он делал?

Небольшое колебание.

― Он, вероятно, искал деньги и драгоценности.

Вероятно?

― И что? Он ушел с ними, поэтому сейчас стал смелее?

― Нет, послушайте, — очередной останавливающий жест, — это хаотичные инциденты. Восьмой или девятый за последние шесть лет, с тех пор как это место стало жилым. Что подразумевает, во-первых, дело тут не в соседях. И, во-вторых, некоторые жертвы описывали нарушителя, как женщину, что означает, что это другой человек. По всей вероятности, разные нарушители проникали в здание. Здесь располагаются хорошие квартиры, воры, вероятно, считают, что здесь есть что красть.

Она сместилась к краю дивана и взяла сумку.

― Он ничего не взял прошлой ночью, ― сказала Карли.

― Именно.

― Он склонился над моей кроватью и дотронулся до моего лица.

― Да, ― Энн встала.

Такого не может быть. Карли тоже встала, быстро заговорив.

― Детектив Квентин сказал что-то о камерах видеонаблюдения и об опросе соседей.

Энн повесила сумку на плечо, сказав:

― Так вышло, что здесь в здании нет камер видеонаблюдения, а соседние здания не дают нужного обзора. А расспрашивать, кто сюда мог проникнуть, не имеет смысла в таком большом комплексе апартаментов.

Карли неохотно кивнула – это имело смысл, просто от этого ей не становилось лучше.

― Люди всех сортов шныряют здесь, по заброшенным складам как этот, ― продолжала Энн. ― Иногда, они вламываются в дома. Лучшее, что вы можете сделать, Карли, это хорошо