покляпую,

     Мимо славный ехал Леванидов крест.-

     Говорил ему Владимир таковы слова:

     - Ай же мужичище-деревенщина,

     Во глазах, мужик, да подлыгаешься,

     Во глазах, мужик, да насмехаешься.

     Как у славного у города Чернигова

     Нагнано тут силы много множество -

     То пехотою никто да не прохаживал

     И на добром коне никто да не проезживал,

     Туда серый зверь да не прорыскивал,

     Птица черный ворон не пролетывал.

     А у той ли то у Грязи-то у Черноей,

     Да у славноей у речки у Смородины,

     А и у той ли у березы у покляпыя.

     У того креста у Леванидова

     Соловей сидит Разбойник Одихмантьев сын.

     То как свищет Соловей да по-соловьему,

     Как кричит злодей-разбойник по-звериному -

     То все травушки-муравы уплетаются.

     А лазоревы цветочки осыпаются.

     Темны лесушки к земле все приклоняются,

     А что есть людей - то все мертвы лежат.-

     Говорил ему Илья да таковы слова:

     Ты. Владимир-князь да стольно-киевский!

     Соловей Разбойник на твоем дворе.

     Ему выбито ведь право око со косицею,

     И он ко стремени булатному прикованный.-

     То Владимир-князь-от стольно-киевский

     Он скорешенько вставал да на резвы ножки,

     Кунью шубоньку накинул на одно плечко.

     То он шапочку соболью на одно ушко,

     Он выходит-то на свой-то на широкий двор

     Посмотреть на Соловья Разбойника.

     Говорил-то ведь Владимир-князь да таковы слова:

     - Засвищи-тко, Соловей, ты по-соловьему,

     Закричи-тко ты, собака, по-звериному.-

     Говорил-то Соловей ему Разбойник Одихмантьев сын:

     - Не у вас-то я сегодня, князь, обедаю,

     А не вас-то я хочу да и послушати.

     Я обедал-то у старого казака Ильи Муромца,

     Да его хочу-то я послушати.-

     Говорил-то как Владимир-князь да стольно-киевский:

     - Ай же старыя казак ты Илья Муромец!

     Прикажи-тко засвистать ты Соловью да и по-соловьему,

     Прикажи-тко закричать да по-звериному.-

     Говорил Илья да таковы слова:

     - Ай же Соловей Разбойник Одихмантьев сын!

     Засвищи-тко ты во полсвиста соловьего,

     Закричи-тко ты во полкрика звериного.-

     Говорил-то ему Соловей Разбойник Одихмантьев сын:

     - Ай же старыя казак ты Илья Муромец!

     Мои раночки кровавы запечатались,

     Да не ходят-то мои уста сахарные,

     Не могу я засвистать да и по-соловьему,

     Закричать-то не могу я по-звериному.

     А и вели-тко князю ты Владимиру

     Налить чару мне да зелена вина.

     Я повыпыо-то как чару зелена вина -

     Мои раночки кровавы поразойдутся,

     Да и уста мои сахарны порасходятся,

     Да тогда я засвищу да по-соловьему,

     Да тогда я закричу да по-звериному. -

     Говорил Илья тут князю он Владимиру:

     - Ты, Владимир-князь да стольно-киевский.

     Ты поди в свою столовую во горенку,

     Наливай-ко чару зелена вина.

     Ты не в малую стопу - да полтора ведра,

     Подноси-тко к Соловью к Разбойнику.-

     То Владимир-князь да стольно-киевский

     Он скоренько шел в столову свою горенку,

     Наливал он чару зелена вина,

     Да не малу он стопу - да полтора ведра,

     Разводил медами он стоялыми,

     Приносил-то он ко Соловью Разбойнику.

     Соловей Разбойник Одихмантьев сын

     Принял чарочку от князя он одной ручкой,

     Выпил чарочку ту Соловей одним духом.

     Засвистал как Соловей тут по-соловьему.

     Закричал Разбойник по-звериному -

     Маковки на теремах покривились,

     А околенки во теремах рассыпались.

     От него, от посвиста соловьего,

     А что есть-то людушек - так все мертвы лежат.

     А Владимир-князь-то стольно-киевский

     Куньей шубонькой он укрывается.

     А й тут старой-от казак да Илья Муромец,

     Он скорешенько садился на добра коня,

     А й он вез-то Соловья да во чисто пола,

     Й он срубил ему да буйну голову.

     Говорил Илья да таковы слова:

     - Тебе полно-тко свистать да по-соловьему,

     Тебе полно-тко кричать да по-звериному,

     Тебе полно-тко слезить да отцов-матерей,

     Тебе полно-тко вдовить да жен молодыих,

     Тебе полно-тко спущать-то сиротать да малых детушек!

     А тут Соловью ему и славу поют*,

     А и славу поют ему век по веку!