========== Глава первая ==========

На улице было солнечно. Свет яркого небесного светила проникал сквозь окна небольшого дачного домика, что находился почти в конце села, а позади него виднелась посадка, которая состояла в основном из старинных дубов и акаций, которые создавали тень на дорожках, что были аккуратно выложены среди густых деревьев. После посадки была еще одна, последняя улица в селе, на которой почти никто не жил. А в том маленьком лесу местные хулиганы часто играли в карты, бутылочку и стрельбу, а то и вовсе бросались ножами в деревья.

На настенных часах дома было пятнадцать минут второго. Скоро должна была вернуться с работы усталая и раздраженная бабушка. Девочка вышла из дому и тут же зажмурилась от светящего в глаза солнца. Прикрыв темненькую макушку панамкой, она весело побежала по дорожке в огороде, который простирался на шестьдесят-семьдесят метров в длину. Наконец она добежала до своего «укрытия» и пошла по узкой тропинке посадки, которую она собственноручно вымостила кирпичами. Прям как в волшебной сказке.

Девочка побежала вглубь и остановилась на небольшой полянке. Там было много всякой живности: кузнечики, бабочки, пауки, ящерицы и даже шмели. Она наклонилась над густой травой и стала пристально за чем-то наблюдать.

Хлоп

Она что-то поймала. В маленьких сомкнутых ладошках трепыхалось и билось какое-то маленькое существо. Она осторожно открывает их и видит кузнечика. Большой и с крылышками. На спинке и животике красовался темно-коричневый узор.

Прыг

И он ловко выскочил из ладоней ребенка.

Девочка скорчила недовольное личико и легко, но с некой агрессией, топнула по земле. Пошла дальше и снова поймала насекомое. На этот раз оно оказалось намного меньше своего сородича и окрас был монотонным, без узоров или чего-то подобного.

«И так сойдет.»

Она оторвала одну лапку.

«Теперь не убежит.»

И понесла кузнечика над полянкой. Вскоре малышка дошла до небольшого пенька, рядом с которым был кустик рябины. Между этими объектами паук сплел большую и красивую паутину, а сам же пристроился посередине и просто мирно существовал.

Девочка опасливо приблизилась к насекомому и стала рассматривать его. Потом она поморщилась. Элли не любила пауков.

Вскоре несчастный кузнечик оказался в ловушке. Он бился и трепыхался, пытаясь вырваться из цепких нитей паутины, в которой оказался из-за капризного любопытства маленького ребенка. Паук не двигается.

Прошла минута. Вторая. Кузнечик почти перестал двигаться и казалось, сдался. Хищник зашевелился и с пугающим ритмом пополз к насекомому. Девочка затаила дыхание.

Паук аккуратно, искусно заволакивал в своеобразный кокон свою жертву, та яростно сопротивлялась.

Элли смотрела на это с детским восхищением и некоторым удовлетворением. Через пятнадцать минут ей надоело это занятие и она пошла дальше. Бабочки садились на цветы, и сразу же вздрагивали и улетали, как только к ним приближалось что-то, что было больше их.

— Элли?! — с огорода доносится недовольный голос мамы.

Возвращаться не хочется, но она должна. Девочка с досадой выпустила из рук пойманную бабочку и уныло потопала обратно.

Малышка стояла возле калитки огорода, монотонно перебирая в руках краешек сарафана, который в некоторых местах был испачкан. Долго выслушивать упреки матери не пришлось и она, как ни в чем не бывало, пошла в дом, где сразу закрылась в своей комнатке и достала из ящика комода свою любимую куклу. Элли взяла расческу и провела по искусственным волосам игрушки.

— Иди кушать, — спустя немалое время донесся до девочки ласковый голос матери.

— Уже… — выкрикнула она и вышла из своей комнаты.

На улице, посередине сада стоял небольшой столик, а возле него стояли стульчики, каждый из которых предназначался для отдельного члена семьи. Тот, что с розовой прошивкой, небольшого размера — предназначался для нее и никто не имел права садиться на её место. Второй стул, коричневый, деревянный был для мамы. Ну, а небольшая черная табуретка была для бабушки.

Мама накрыла стол, а бабушка уже кушала, но по чуть-чуть. У нее были проблемы с желудком, поэтому многое есть для нее было опасно. На её месте стояла порция свежей толченой картошки-пюре с куриной котлетой. Она молча села и стала жадно уплетать свою порцию.

— Сколько раз тебе говорить, не чавкай!

Девочка вздрогнула от резкого голоса и лишь проронила тихое «Хорошо…». На себе она чувствовала молчаливый, осуждающий взгляд бабушки.

— Спасибо, — поблагодарила Элли маму и встала из-за стола, чуть не задев его уголок своим сарафаном. Солнце уже садилось за горизонт, окрашивая небо в разные оттенки розового и красного. — Мам, пожалуйста, можно мне еще раз в посадку сходить? — неуверенно спросила проказница, умоляюще смотря в глаза своей матери.

— Нет, ты наказана, — ответила женщина, выдержав взгляд своей дочери.

Элли стало обидно и грустно. Она хотела взять и убежать в посадку, на несколько дней. Наперекор словам матери. Мама же сидела за столом и что-то горячо обсуждала с бабушкой, которая то кивала, то произносила несколько коротких фраз.

Она шмыгнула носом и подкралась к калитке. Тихонько открыв её, малышка проскользнула на огород и так же аккуратно закрыла дверцу, которая вела туда.

Наконец девочка вздохнула свободно и побежала к посадке чуть ли не вприпрыжку, иногда останавливаясь, чтобы передохнуть.

Хотелось кричать и радоваться своей мимолетной свободе, но сделай она это сейчас — сладостному мигу настанет конец. Громкий и неприятный.

Девочка добежала до посадки и замерла. К горлу подступил ком и тело немного затряслось от необъяснимого страха и беспокойства. Ну и пусть, что тело дрожит, зато ей это в новинку и главное — она чувствовала прилив адреналина, который приводил её маленькое и худое тело в сумасшедшее движение. Впереди было темно и едва можно было различить очертания деревьев. Элли через некоторое время мечтательной ходьбы вышла на полянку, которая была буквально усыпана цветами шалфея.

На заднем плане эхом раздавался лай бездомных собак и звуки проезжающих по

улице машин, которые резко освещали фарами ночную дорогу. Девочка ушла далеко, поэтому даже не помнила, в какой части этого «леса» она