любопытным. — Прошу не трогать, болючая, как…

Через минуту возле Григория собрались все дачники, кто был в это время поближе. Григорий подробно рассказал, что с ним произошло, а люди, продолжая смотреть на него как на инопланетянина, не переставали удивляться столь счастливому исходу.

— Ты, парень, родился в рубашке, — категорично заявил рослый Колыханов. — Говорят, такие люди из любых смертельных ситуаций выходят живыми, потому что у них так на роду написано. Возьми, например, Вангу! Она ведь тоже в смерч попала в детстве и осталась живой. Значит, тоже родилась в рубашке. Правда, ей, бедняжке, меньше повезло, чем тебе, Григорий. Писали, что она ослепла, но начала предсказывать людям будущее! Ты, друг, может, тоже теперь особенный?

— Ага, — буркнул Гриша. — я теперь летать умею…

— Может быть, Гриш, ты теперь начнешь предсказывать будущее?! Ну-ка изобрази нам что-нибудь, — коротко хохотнул капитан Соловьев, низенький, упитанный мужчина, которого во время смерча не было на даче. Но дачники его не поддержали. Не до шуток было.

— Я-то, Гриша, еще легко отделался, — продолжил подполковник Колыханов, понизив голос. — «Москвич» мой старенький унесло вместе с заплотом — не велика потеря, а вот майор Селиверстов, Геннадий Николаевич, погиб. Он в тот момент в своем домике был.

— Но может, есть еще какая-то надежда, — неуверенно заметил Григорий.

Подполковник махнул рукой и тяжело вздохнул:

— Какая там надежда. Знакомые гаишники, братья Белоусовы, нашли его труп на магистральном шоссе в двадцати километрах отсюда. В руке он сжимал закрутку для консервирования. Кто мог предположить, что такая необычная смерть настигнет Геннадия Николаевича. Ведь ни бандитский нож, ни пуля его не брали. У него все тело было в шрамах от ранений, а тут…

— Да, жаль, геройский был майор, — подтвердил Гриша, хорошо знавший Селиверстова. — А кто еще пострадал из дачников?

— Больше никто. — вразнобой ответили присутствующие.

— Как ты-то. Гриш, будешь без дачи? — посочувствовала дородная тетя Катя. — Ведь сейчас такая дороговизна на все.

— Власти должны помочь, — неуверенно обронил подполковник Колыханов, — как-никак стихийное бедствие. Плохо, конечно, Гриша, что ты свою дачу не застраховал, а я «Москвич».

— Хорошо, что сам живой остался, — заметила тетя Катя, — каково было бы твоей матери… Слава Богу, что так удачно обошлось.

Григория как током ударило. Как это до сих пор не вспомнил, что нужно в первую очередь позвонить маме? А что, если кто-нибудь успел сказать ей о смерче, который унес ее сына?! Ведь ее больное сердце могло не выдержать.

— Борис Семенович, у вас, кажется, есть телефон, — обратился он в волнении к подполковнику. — Мне нужно срочно позвонить. Вдруг маме уже рассказали о нашем происшествии.

2

— Не переживай, — успокоил его Колыханов, — отсюда никто не мог позвонить, связи нет никакой.

— А как же вы узнали о том, что сотрудники ГАИ нашли труп майора Селиверстова?

— Так об этом Иван Белоусов рассказал. Он сейчас картошку копает. У них с братом заканчивалось дежурство, когда наткнулись на майора. Леонид увез труп в Москву, а Иван сюда от электрички пешком добирался. Я первый и узнал от него.

— Понятно, — кивнул Григорий и, вздохнув, посмотрел на свой опустевший участок. — Что ж, поеду домой. Пока что делать мне здесь больше нечего.

Заняв у подполковника денег на билет, Григорий с тяжестью на сердце отправился к железнодорожной платформе, до которой было чуть более трех километров.

День обещал быть солнечным и теплым. Гриша не спеша вышел на проселочную дорогу, ведущую среди сосен к электричке, и, вдыхая полной грудью чистый сосновый воздух, с сожалением подумал о потерянной даче, которая была хорошим подспорьем для небогатого семейного бюджета. Но более всего он переживал о том, как эту ощутимую потерю воспримет его мама.

В нерадостных раздумьях он прошел уже половину пути, как неожиданно вокруг него возникло знакомое воздушное завихрение, с легкой пыльцой разогнавшее из-под ног высохшие сосновые иголки и шишки. Григорий почти физически ощутил прикосновение к плечам чего-то мягкого и вместе с тем упругого. Прошло всего несколько быстрых секунд, и завихрение исчезло так же неожиданно, как и возникло. Воздух вновь стал тихим и прозрачным.

Григорий остановился озадаченный. «Что бы это могло значить? — подумал он с нарастающим беспокойством. — Конечно же, это галлюцинации. И возникают они, видимо, от психического расстройства. В общем, это может быть следствием падения и ушиба головы. Но чувствую я себя вполне нормально. Отпуск мой закончился, и в понедельник я должен выйти на работу. А если эти завихрения будут продолжать преследовать меня? Стоит только сознаться в этом медикам, и они быстро упекут в психушку, где начнут подвергать разным исследованиям. Нет уж, дудки. Никто не должен знать, что со мной иногда происходит нечто странное. Со временем пройдет».

Взбодрив себя решительными мыслями, Григорий заспешил к платформе. Однако самое удивительное его ждало впереди.

Из служебной характеристики Василия Андреевича Соколова, старшего советника юстиции, начальника следственного отдела Московской городской прокуратуры:

«1958 года рождения, русский, образование высшее юридическое (юридический факультет МГУ), в Московской горпрокуратуре работает с 1981 года. За это время показал себя исключительно с положительной стороны, пройдя путь от рядового следователя до начальника следственного отдела. Среди товарищей по работе пользуется заслуженным уважением и авторитетом. Спортсмен, имеет первый спортивный разряд по тяжелой атлетике в тяжелом весе. Хороший семьянин, воспитывает двух дочерей. Соколова В. А. отличает аналитический склад ума, умение в самых сложных обстоятельствах находить причинную связь между поступками людей и явлениями…»

Василий Андреевич, как обычно, пришел на работу раньше всех следователей. Поздоровавшись возле своего кабинета с техничкой тетей Сашей, уже сделавшей у него уборку, он энергично прошел в кабинет, снял шляпу и плащ, повесил их во встроенный в стену шкаф и, открыв пошире форточки на обоих окнах (он любил работать в прохладном помещении), сел за свой просторный стол. Ему очень нравился этот первый тихий час, когда в кабинеты еще не пришли сотрудники прокуратуры, а коридоры не заполнили многочисленные посетители: эта приятная тишина только изредка нарушалась позвякиванием ведра тети Саши да ближним мягким шуршанием ее швабры. Хорошо было в это время сосредоточиться над дневным планом работы, выделить