после того, как Ричард проводил вас в вашу комнату… — Помните?

— Да-да.

— Он опять спустился и сказал, что должен приготовить что-то к понедельнику в своей «берлоге», а мне велел ложиться спать. Все уже разошлись, и слуги тоже. Я предупредила, чтобы он не засиживался слишком долго, и пошла в спальню. Я… я так устала, что сразу уснула, как убитая…

— У вас общая спальня?

— Да, у нас гарнитур из двух кроватей… Я уснула и не просыпалась до самого утра. И тогда… — Ее стало трясти, и она опять разрыдалась. У миссис Мэнсфилд был беспомощно-сердитый вид. — Я увидела, что он так и не ложился. Его одежда была на том же месте, где он оставил ее, когда переодевался для сцены. Я испугалась, ничего не могла понять, сбежала вниз — а его нигде нет…

— Так-так, — протянул Эллери заинтригованно. — Значит, насколько вам известно, он до сих пор в костюме Шляпника? Вы не проверяли его гардероб? Его обычная одежда на месте?

— Да, да, все на месте! О боже, его нет в живых. Я знаю, его нет в живых.

— Лаура, дорогая, ну нельзя же так, — сказала миссис Мэнсфилд сдавленным голосом.

— Ах, мама, это так ужасно…

— Ну-ну, не волнуйтесь, — сказал Эллери. — Истерика ни к чему. Скажите, он не был чем-нибудь обеспокоен? Какие-нибудь непорядки в делах?

— Уверена, что не был. Он сам только вчера говорил, что все складывается прекрасно. К тому же он… не такой человек, чтобы принимать что-либо слишком близко к сердцу.

— В таком случае, это вряд ли потеря памяти. У него не было в последнее время каких-либо сильных потрясений?

— Нет-нет, что вы.

— А не мог он, несмотря на костюм, все-таки поехать в свою контору?

— Это исключено. Он никогда не ездит на работу по субботам.

Мастер Джонатан ожесточенно сунул кулаки в карманы своей курточки студента Итонского колледжа и процедил сквозь зубы:

— Я знаю, он опять напился. А мама должна из-за него плакать. Пускай он вообще не возвращается!

— Джонатан! — завопила миссис Мэнсфилд. — Немедленно отправляйся в свою комнату, негодный мальчишка! Сию же минуту!

Никто не произнес ни слова. Лаура Оуэн по-прежнему рыдала. Мастер Джонатан выпятил нижнюю губу, с нескрываемой ненавистью посмотрел на свою бабку и, громко топая, убежал наверх.

— Миссис Оуэн, — спросил Эллери, нахмурившись, — где вы видели вашего мужа в последний раз? В этой комнате?

— В его «берлоге», — с трудом выдавила Лаура. — Когда я вчера поднималась по лестнице, он как раз входил туда. Вот в эту дверь. — Она указала на дверь справа от библиотеки. Эллери застыл на месте… Это была та самая комната, в которую он чуть не вломился во время ночных поисков.

— Вы думаете… — начала было Кэролин Гарднер своим хрипловатым голосом, но не закончила фразы. Ее губы были сухими; волосы в сером свете раннего утра выглядели не такими рыжими, а глаза — не такими зелеными, как накануне. Вся она как-то поблекла, будто происшедшее загасило в ней ее бьющую через край жизненную силу.

— Ты лучше не вмешивайся в это, Кэролин, — резко бросил Пол Гарднер. Глаза его покраснели от недосыпания.

— Ну, ну, — пробормотал Эллери. — Вполне возможно, что мы в самом деле делаем из мухи слона, как предположила мисс Уиллоуз. Если вы не возражаете, я взгляну на эту «берлогу».

Он вошел в «берлогу» Оуэна, плотно закрыл за собой дверь и прислонился к ней спиной. Комната была небольшая и такая узкая, что казалась длинной. Спартанская обстановка и отсутствие каких-либо украшений придавали ей деловой вид. В безукоризненной аккуратности письменного стола, в строгости и простоте современной мебели отражался прямой и жесткий характер Ричарда Оуэна. В комнате царил идеальный порядок, и смешно было даже подумать, что здесь могло произойти какое-то преступление.

Эллери рассматривал ее долго и задумчиво. Насколько он мог судить, все находилось на своих местах и не было ничего лишнего. Но затем его взгляд остановился на том, что находилось прямо перед ним. Вот это, действительно, было довольно странно. В стену напротив двери было вмонтировано большое зеркало без всякой оправы, занимавшее все пространство от пола до потолка — деталь, явно не гармонировавшая с общим строгим стилем комнаты. В блестящей поверхности зеркала отражалась стройная фигура Эллери и дверь позади него. А выше… А выше он увидел отражение электрических часов над дверью. В сумеречном свете их циферблат излучал какое-то своеобразное слабое сияние… Он отошел от двери и повернулся к часам лицом. Это было современное изделие из оникса и хрома, круглое, незатейливое и неожиданное…

Он открыл дверь и поманил Милана, присоединившегося к безмолвствующей компании в гостиной.

— У вас есть стремянка?

Милан принес стремянку. Кивнув ему, Эллери закрыл дверь, взобрался на стремянку и внимательно осмотрел часы. Электрическая розетка была спрятана позади циферблата, вилка вставлена в нее. Часы шли и, как убедился Эллери, сверившись со своими, показывали точное время. Заслонив циферблат ладонями от света, Эллери увидел, что цифры и стрелки, как он и подозревал, покрыты фосфоресцирующим составом.

Спустившись, он открыл дверь, отдал стремянку Милану и неторопливо прошел в гостиную. Все смотрели на него с доверчивым ожиданием.

— Ну и как? — поинтересовалась Эмма Уиллоуз. — Удалось ли Всемогущему Разуму обнаружить ключ к тайне? Только не уверяйте нас, что Дикки Оуэн в данный момент бегает в наряде Шляпника по площадке для гольфа где-нибудь в Медоубруке.

— Ну что, мистер Квинн? — нетерпеливо спросила Лаура Оуэн.

Эллери опустился в кресло и закурил сигарету.

— В этой комнате, миссис Оуэн, есть кое-что любопытное. Скажите, вы приобрели этот дом с обстановкой?

— С обстановкой? — удивилась она. — Нет-нет, мы купили ее отдельно; привезли также свои вещи.

— Стало быть, электрические часы над дверью в «берлоге» тоже ваши?

— Часы? — они все уставились на него с недоумением. — Ну, конечно. А какое это…

— Хм-м, — произнес Эллери. — Эти часы обладают странным свойством таять в воздухе, подобно Чеширскому Коту, — так что, мисс Уиллоуз, с этой кэроловской историей мы еще не покончили.

— Но позвольте спросить, какое отношение имеют часы к исчезновению Ричарда? — саркастически осведомилась миссис Мэнсфилд.

Эллери пожал плечами.

— Пока не знаю. Дело в том, что ночью я не мог заснуть и в начале третьего спустился в библиотеку за какой-нибудь книжкой. Но в темноте я заблудился и вместо библиотеки открыл дверь «берлоги». И, как ни странно, ничего там не увидел.

— Но как же вы могли увидеть там что-нибудь, мистер Квинн, если было темно? — спросила