- 1
- 2
дом, как погасший очаг.
Рядом — Эльтон, а вдали — Баскунчак.
Тихо колышется Мёртвое море —
слёзы у Лота в очах.
Плакальщиц-пчёл я к себе призову,
птицу кукушку и птицу сову,
выйду на берег реки Верхозимки,
лягу ничком на траву.
Будет шарманщик шарманку крутить,
будет Кощей в мою дверь колотить,
будет старьёвщик в реке Верхозимке
чистую воду мутить.
Гляну я в омут, где окунь и линь,
гляну на землю, где сныть и полынь,
гляну в безбрежное чистое небо:
золото, облако, синь…
* * *
…весть водное естество своего Творца, знает своего Владыку…св. Каллиаст
Сквозь пространство солнце глядит рассеянно,
а лицо земли лебедой засеяно,
чабрецом, подсолнечником, крапивою,
сон-травою, выросшей под оливою,
первоцветом, маками огнеликими…
А на них — семействами невеликими
угнездились всем хорошо знакомые
молодые мелкие насекомые —
муравьи, стрекозы, жуки и бабочки,
кто-то чистит усики, кто-то лапочки,
и паук с медлительностью картинною
швы пространства штопает паутиною.
Что за тайну знают они великую
и кого считают своим Владыкою,
а когда дождями они умоются,
то какому Богу смиренно молятся?
…И открыл мне тайну жука и тополя
Каллиаст, владыка Константинополя.
Вопросил он душу мою голодную:
«Кто соделал сладостью горесть водную?
Кто могучий тополь с его подручными
напоил сегодня дождями тучными?
Кто развеял вечером тьму над бездною,
а тебя душой наделил словесною?
Ты стоишь с зеницами затворёнными
вместе с нами, Господом сотворёнными,
рядом с нами, грешными человеками,
и с лесами рядом, морями, реками,
ты в соседстве с ангелами бесплотными
и с цветами, травами и животными.
Нет средь них Иуды и нет предателя —
эти твари чтут своего Создателя».
Посмотрела я на врата царьградские,
на пустые рвы, на могилы братские,
на людские слёзы, на звёзды млечные,
растравила раны свои сердечные,
чтоб узнать — как знает земли окраина —
нет ли там, на сердце, печати Каина,
нет ли в сердце помысла некрещёного
и греха Иудина непрощёного.
И, нырнув беспомощно в воды тёмные,
тени рыб увидела я огромные,
были их тела в чешую закованы,
плыли рыбы-ангелы, рыбы-клоуны,
и акулы хитрые шли на промыслы
и резвились в море, как в сердце — помыслы,
и, взрывая воду, подобно Тереку,
кит с Ионой в чреве стремился к берегу…
* * *
Павлу Крючкову
Есть ли ещё на свете
Сабля и булава,
Лодки, рыбачьи сети,
Огненные слова?
Спящий в своей кровати
Спрашивает сквозь сон:
Где голубой гиматий?
Красный, как кровь, хитон?
Мать над младенцем плачет:
В пагубе и огне
Всадник по миру скачет
На вороном коне.
Держит, как дар народу,
Гибель в своих руках,
Мёртвую ищет воду
В реках и родниках.
Только народ упрямо
Верность хранит Христу,
Ходит от храма к храму
И от креста к кресту.