пальцами по волосам и ушел.

Элли, хмыкнув, покачала головой.

– Хлоя, не поступай так с ним…

– Как?

Она сделала глоток клюквенного сока.

– Ну, знаешь, не ослепляй его своим светом.

– Я что, Эдвард Каллен? – весело сострила я.

– Ты и вправду ничего не замечаешь, да?

– Чего не замечаю?

– Забудь.

– Говори уже, Элли…

– Хлоя!

Слегка раздраженная тем, что нас прервали, я обернулась и увидела Габби. Это еще одна моя близкая подруга, и она настоящая красотка. Многие говорят, что мы похожи: обе высокие, загорелые и… цитирую: «У нас фигуры, за которые можно умереть».

Но скромность не позволяет мне с этим согласиться.

В остальном мы отличаемся: у Габби волосы вьющиеся и рыжеватые, у меня – длинные, светлые и прямые. У нее темно-карие глаза, у меня – цвета ореха с небольшим оттенком зеленого.

– Привет, красотка, что стряслось? – спросила я, вставая и обнимая ее.

– Ничего особенного, просто возникли некоторые проблемы. Можем поговорить наедине?

Я взглянула на Элли, чтобы узнать, не против ли она, но подруга уже болтала с Арден и Одеттой.

– Да, конечно, пошли.

Мы вышли во внутренний двор, заполненный другими учениками. Кто-то нежился на теплом солнышке, кто-то занимался под дубом, несколько футболистов без рубашек играли на лужайке в футбол. Мы с Габби уселись на скамейку, откуда можно было поглазеть на парней, которые демонстрировали не только свое мастерство, но и шесть кубиков пресса.

– Ну, что стряслось? – снова спросила я.

– Проблемы с Оливером.

И почему я не удивлена? В прошлом месяце я прошла через ад, пытаясь помочь им признаться в своих чувствах друг к другу. У них своего рода отношения «люблю-ненавижу». Мне такое не понять. В одну минуту они готовы растерзать друг с друга, а в следующую – убить друг за друга. Какой-то мазохизм, но это мило.

– Хм, продолжай.

– Такое ощущение, что стараюсь только я! Всегда первая здороваюсь, первая пишу ему, словно какая-то рыба-прилипала. Иногда мне хочется поцеловать его лучшего друга, чтобы добиться хоть какой-то реакции!

– Что ж, тогда перестань все это делать, – улучив момент, прервала тираду я. Габби уже открыла рот, желая возразить, но я ее опередила: – Поверь, ты не первая, от кого я это слышу. Ослабь хватку, мы же говорим об Оливере. Он был игроком, забыла? Ты, можно сказать, его первая девушка. Он же не флиртует с другими, ему просто нужно немного пространства. Не волнуйся, все наладится.

– Значит, мне ничего не делать?

– Именно, – улыбнулась я. – Не звони ему, не пиши, говори, что занята, не заигрывай с другими парнями, веди себя равнодушно, и вуаля – он вернется.

– Ладно, – уверенно кивнув, прошептала она. – Спасибо, Хлоя, ты самая лучшая.

– Знаю, – подмигнула ей. – Я ведь Хлоя Армел.

Габби с укором посмотрела на меня. Да что ж сегодня мной все недовольны?

– Хлоя, так говорить может только Чак Басс.

Здорово. Спасибо, Габби.

~ * ~

Когда прозвенел звонок с последнего урока, я почувствовала себя ужасно. Так не хотелось писать эссе по английскому, которое я даже не начала.

Можно было заняться им у себя, но для этого мне сначала пришлось бы найти ноутбук, который упакован в одну из миллиона коробок в нашем новом доме. Грустно и досадно. Нет, против дома я ничего не имела. Я видела его всего лишь раз: он был… милым. Маленьким, но милым. Но я не понимала, зачем мы переехали. Раньше мы жили в роскошном белом особняке с золотистыми воротами и фонтаном.

Этот дом тоже был просторным и двухэтажным, но от соседей нас отделяла только кирпичная стена. А я уже сказала, что окно моей комнаты выходит прямо на спальню наших соседей? Это страшно неудобно. Никакого личного пространства.

Войдя в библиотеку, я с удивлением обнаружила, что в ней никого нет. Всюду ряды пустующих столов и свободных мест за компьютерами.

– Здесь кто-нибудь есть? – крикнула я громче, чем ожидала.

– Тише! – высунув голову из-под стола, шикнула библиотекарша и смерила меня убийственным взглядом. Я чуть не подпрыгнула от неожиданности. – В библиотеке нужно разговаривать шепотом, чтобы не отвлекать других.

Простите, дамочка, но, если вы не заметили, мы здесь одни.

Но, конечно же, этого я ей не сказала, просто пробормотала извинения и села за компьютер писать эссе.

Библиотекари слишком серьезно относятся к своей работе.

~ * ~

Мне оставалось дописать совсем немного.

Но нет же.

– Библиотека закрывается.

Вздохнув с досадой, я повернулась к библиотекарше, которая смотрела точно на меня, ведь больше некто домашнее задание тут не делал. Женщина выглядела уставшей. Она уже выключила большинство лампочек и достала ключи, нетерпеливо дожидаясь, когда я соберу вещи и уйду.

Из библиотеки она вышла вслед за мной, закрыла дверь и вздохнула с облегчением, радуясь, что может наконец-то отправиться домой. Я хотела ее поблагодарить, но женщина унеслась как метеор.

Пожав плечами, я уже направилась к выходу, как вдруг вспомнила, что оставила свой дневник в шкафчике. Я называла его дневником, но на самом деле это мой ежедневник. Без него мне не прожить и дня. В нем было мое домашнее задание, расписание, номера и все остальное.

Разгуливая по школьным коридорам, я чувствовала себя неуютно. Было уже шесть часов вечера, кругом ни души и лампы горели не везде. Я ускорила шаг, только бы быстрее добраться до своего шкафчика. Подойдя к нему, я поспешила открыть дверцу и забрать дневник.

– Где же ты? – пробормотала я себе под нос.

Признаюсь, в шкафчике у меня зачастую царил бардак. Я бы привела его в порядок позже. Но, каюсь, еще у меня была дурная привычка откладывать дела на потом.

Стоило мне найти дневник и закрыть шкафчик, как в школе вырубился весь свет.

– Что за черт?

Я быстренько запихнула вещи в сумку и, даже не застегнув молнию, побежала к входным дверям. Я тянула их, толкала, колотила, пинала ногами, звала на помощь… в общем, перепробовала все.

Двери были закрыты. Я осталась одна.

Заперта в собственной школе.