смотрел в окно на пролетающих мимо ворон, которые иногда садились на фонарный столб и, казалось, тоже рассматривали президента и всё здание парламента.

Через 30 минут должно было начаться совещание совета министров, на котором состоится обсуждение ситуации в Борсвайске.

Через несколько дней после выборов в городе вспыхнули массовые митинги против Гарцевича и коммунистической партии. Их обвиняли в коррупции, незаконных репрессиях, в том, что государство совершенно не заботится о гражданах. В феврале на самом грандиозном митинге, на котором собралось почти две тысячи человек, что составляло почти четверть от населения Борсвайска, неизвестно откуда появился некий Дмитрий Ганевский, который призвал «скинуть с себя оковы прошлого и стать демократической капиталистической страной», после хора одобрительных возгласов он объявил, что «для того чтобы сбросить с себя эти оковы, надо просить у кого-нибудь помощи, ведь одним гражданам Арфии, желающим свободы, не выстоять», поэтому он предложил просить помощи у России, которая, по его словам, «уже встала на путь спасения от кровавого прошлого».

Речь Ганевского произвела на митингующих огромное впечатление. За несколько дней он стал лидером пророссийской оппозиции. В марте, на выборах мэра, Ганевский набрал больше всего голосов и стал мэром Борсвайска, на следующий день, он объявил область независимой от АВЕР, приказал военным и полиции заблокировать Нэркечскую станцию метро, которая располагалась на границе Борсвайской области , а на самой границе начать возводить железобетонную стену. Кроме того, он распустил городскую думу и мэрию, а вместо этого создал, так называемый, «Совет генералов», в который вошли военные из России и самые яркие оппозиционные политики, которые, в небольшом количестве, были отправлены на территорию Арфии под предлогом помощи протестующим.

Гарцевич несколько раз пытался провести переговоры, но Ганевский отказывался и требовал президента признать область независимой.

Гарцевич боялся стать последним независимым лидером в истории свой маленькой Родины, он всей душой хотел счастья своим гражданам, но прекрасно понимал, что присоединение к, изуродованной за девяностые годы, России никак не улучшит уровень жизнь арфийцев.

Наконец прошли полчаса, Гарцевич выпил стакан воды, разгладил галстук, вышел из кабинета и направился в зал совещаний, где уже собрались все самые высокопоставленные чиновники.

Президент медленно вошёл в зал, все встали, Гарцевич махнул рукой и сел в кресло, после чего мрачно окинул взглядом всех собравшихся и спросил:

-Ну и что мы будем делать?

-Товарищ президент, тут такое дело…- тихо пролепетал министр экономики Раймонд Мешковский.

-Какое дело?

-Это сепаратистское движение… Нанесло огромный урон по нашей экономике. Блокировано 3 станции красной ветки и часть поездов, на территории области располагается 2 крупных текстильных завода и студенческое общежитие. Теперь студенты не могут попасть в институт… Э-э-эм… Вот…

-Это конечно же плохо, Раймонд Юрьевич, но что вы предлагаете. По-моему, то, что вы сейчас сказали, не для кого новостью не является.

Зал дружно усмехнулся.

-Я… Я предлагаю пойти на какие-нибудь уступки… Провести переговоры…

-Это какие же?

-Ну… Вы должны решить сами…

-Какие уступки… Блэrэ… Какие… Вы совсем не понимаете? Война! Война скоро начнётся… Полгода назад у меня был рейтинг в Борсвайске 95%, а сейчас они все хотят моей смерти… Ими управляют, им диктуют их волю, и я думаю, мы все понимаем, кто это делает. Если мы пойдём на уступки, то скоро российские флаги будут развиваться над сенатом, а вслед за русскими подключится Латвия и под шумок захватит Каштандау. А вы «на уступки»… Даже слушать больше не хочу! А что по этому поводу думает министерство иностранных дел. Товарищ Йошич?

-А что, если нам, товарищ президент, провести переговоры с российским правительством и попытаться договориться с ними. Ганевский- марионетка Москвы, если там дадут отмашку, он быстро скроется в свою нору.

-А вы думаете, я смогу уговорить русских. Я войду в кабинет, сяду напротив президента и скажу: «Товарищ президент не лезьте во внутренние дела Арфии, пэжжэллu…». А он мне: «Мы во внутренние дела других стран никогда не вмешиваемся, а если Борсвайская область желает войти в состав Российской Федерации, мы не сможем им отказать, они сами этого хотят, а у нас в стране демократия…»… Блэrэ… У кого-нибудь есть ещё какие-нибудь предложения? Или вы мне будете говорить о том, что надо отдать страну врагам?

-Товарищ президент…- пролепетал Йошич.

-Я жду!

-Товарищ президент, у меня есть одно предложение,- тихо сказал министр внутренних дел Данислав Евгеньевич Рашич.

-Ну говорите, товарищ министр.

-Можно наедине?

-Даже интересно, что же вы мне такого расскажете. Ладно. Совещание окончено, а вы, товарищ Рашич, мне сейчас всё объясните.

Министры медленно начали выходить из зала, а после того, как все вышли, Гарцевич положил ноги на стол и ещё раз обратился к Рашичу:

d:\wiki\new\3.htm ************************************************************************

-Так что вы мне хотели предложить

-Никому точно неизвестно, что происходит в Борсвайске. Я предлагаю отправить туда группу самых лучших агентов, для того чтобы они пролили свет на сложившуюся ситуацию.

-Это прекрасно, но не надо быть гением, для того чтобы на сто процентов понять, что же там происходит. Меня интересует, как вы предлагаете бороться с восстанием, которое может охватить всю страну.

-Я предлагаю ликвидировать Ганевского.

-Зачем? Не он там главный.

-Он-символ. Его любят, повсюду висят его портреты. Русским «генералам» там не особо доверяют. Реформы, которые он предлагает для, необразованного в сфере права и экономики, человека действительно хорошо звучат.

-Я хотел бы обойтись без крови.

-Без крови можно было обойтись несколько месяцев назад, не допустив его до выборов. Однако вы решили поиграть в демократию, и вот, чем это всё обернулось.

-Я понимаю… Данислав Евгеньевич… Это же… Гражданская война. Мы всю свою историю держались на том, что мы хоть маленькие, но неделимые и готовы постоять за свою свободу… А сейчас… Если нас разорвут на несколько частей, то Арфии больше не будет никогда… Никогда…

-Товарищ президент, я всё понимаю. Поэтому и хочу… Пролить кровь…

-Хорошо. Только покажешь мне своих людей, хочу увидеть тех, от кого будет зависеть судьба страны. И ещё… Ты не сказал мне ничего такого, что не должны знать другие, но зачем-то попросил всех остальных покинуть зал.

-Понимаете, товарищ Гарцевич… Сейчас никому нельзя доверять. Мне кажется,