РИММА КОШУРНИКОВА Курочка Ряба

^{Рис. Е. Стерлиговой}

Институт лихорадило: пропал сотрудник отдела синтеза, руководитель поисковой группы Слава Ванин. Пропал при загадочных обстоятельствах.

Утром в субботу он провел совещание группы — обычный недельный отчет: разбор, обсуждение, критика, предложения. Затем работал в инфотеке, пробыл там, по показаниям Майи, не более часа, новых запросов не делал. После инфотеки его видели у входа в музей древней культуры. Заходил ли Ванин в музей — неизвестно. Около двенадцати он беседовал по видеофону с Сережкой, о чем, мальчик не помнит, вроде бы о какой-то сказке. Больше Ванина не видели.

Встревожились потому, что он не явился на Завершение. Давно сложилась традиция: результаты опыта Ванин считывал сам. На вызов телеробот ответил, что хозяин вышел из дома в воскресенье утром, до сих пор не вернулся, никаких распоряжений не оставил.

Опрос ближайших служб скорой помощи и безопасности движения также ничего не дал.

Учитывая исключительность обстоятельств, решили осмотреть вещи и бумаги Ванина в институте и дома — в надежде отыскать какой-нибудь след. Эту деликатную миссию возложили на членов группы Ванина, его ближайших помощников — Олега Виртуозова, Джона Метелкина и Светлану Синичкину…

Дневник, найденный группой

2 января. Я — в отчаянии! Какое-то наваждение! Стоит мне закрыть глаза, как является проклятое чудище и заостренным коричневым образованием начинает стучать по ступам. Ноги сразу становятся тяжелыми, хочу бежать — и не могу. А мерзкая уродина шумно хлопает себя по бокам широкими крыльями и пялит на меня круглые стеклянные глаза. Я кричу и просыпаюсь.

2 января, вечер. Опять неудача. Сотая серия и снова — в корзину! Все проверили. Опыт сегодня контролировала Света, самая аккуратная из лаборантов, но и она не обнаружила никакой ошибки. Компоненты строго дозированы, реактивы очищены, ферменты добавлены, технология соблюдена пунктуально. А белок снова распадается! И это перед приездом комиссии! Все нервничают ужасно…

3 января. Снова приходило! Сегодня стучало не только по ступам, но и по ноге. Утром на правой голени обнаружил местное капиллярное кровоизлияние. Кажется, схожу с ума.

4 января. Был у невропатолога. Говорит — переутомление. На неделю отстранил от работы, прописал гимнастику, прогулки, лыжи… Сижу дома, а мысли — в лаборатории. Ребята ничего не говорят. Светка, чтобы я «не мудрил», подкидывает мне на день своего Сережку. Он выматывает лучше всякой гимнастики: заставляет бегать в догоняшки, лазать на шведскую стенку, играть в «умственные прятки». Но это еще ничего. Он принуждает читать ему с «выражением». Если я начинаю «без выражения», сердится и велит перечитывать.

Удивляюсь, какой ерундой пичкают детей! Как только их мозг справляется с этим обилием ненужной и часто вредной информации! Зачем, например, современному ребенку знать, как нетрудовой элемент, злостный бездельник, сидя на печи, добивается всяческого благополучия?… Кстати, не забыть выяснить, что такое «печь».

8 января. Истекает срок моего заточения. Ребята упорно отмалчиваются. Но по их глазам вижу — ничего хорошего. Почему не синтезируется полибелок? Почему?!

А «оно» посетило меня за последнее время лишь один раз.

9 января. Мы с Сережкой порядком надоели друг другу. Сегодня он предъявил ультиматум: если я срочно не научусь играть в «космического дурака», с завтрашнего дня он уйдет в свой универсад.

— Ну и пожалуйста, — сказал я.

— Ну и уйду, — сказал он.

Минут десять мы сидели каждый в своем углу. Но отрицательные эмоции вредны для ребенка, пришлось мне наводить мосты:

— Что ты хочешь?

— Сказку! — Сережка повеселел и тут же забрался на колени, про «космического дурака» он уже забыл. — Только настоящую!

Сказок я не знал, если и читал в детском возрасте, то начисто стер эту информацию, когда работал над диссертацией. В подсознание лезть не хотелось, но и бросить тень на авторитет взрослого человека я не мог, поэтому начал:

— В некотором царстве, земном государстве жил да был прекрасный юноша. И была у него масса достоинств: и калорийность высокая, и усвояемость — единица… Да только людям это без толку: сидел он за семью замками, а ключи потеряны. Вот и кукуем… Какие только варианты не пробовали…

Сережка долго хлопал своими пушистыми метелками, потом не выдержал:

— Ты что мне про полибелок-то рассказываешь? Мне про него и дома надоело слушать.

Я обиженно замолчал.

— Ладно, — сжалился Сережка, — не дуйся. Лучше я тебе расскажу. Значит, жили-были дед и баба. И была у них курочка Ряба.

— Кто?

— Такое животное доисторическое. Ну вот. Курочка снесла яичко…

И тут меня посетила мысль…

— Послушай, старик, у тебя есть эта книгокарта?

— Я все правильно говорю! — возмутился Сережка. — Зачем тебе в карту подглядывать?

— Мне только взглянуть! Один разок!

Сережка недоверчиво посмотрел на меня.

— Отдашь? — спросил он.

— Конечно, отдам!

Сережка подумал. Он чувствовал, что интерес мой неподделен, не понимал причину и волновался.

— А гравикомпас дашь поносить?

— Дам!

Я выдал себя с головой, и Сережка задумался снова.

— А машинку?

Машинкой он называл портативный компьютер, который я только что получил как руководитель группы.

— Зачем тебе компьютер?

— А тебе — карта?

— Ладно, вымогатель, получишь и машинку. Давай карту!

— Она в универсаде.

И мы поехали в универсад за книгокартой о курочке Рябе.

11 января. Не хватает времени. Пишу исключительно для того, чтобы не забыть хронологию событий. Вдруг этот дневник станет когда-нибудь единственным документом, проливающим свет на эксперимент века!..

Итак. Первое знакомство с курочкой Рябой (для краткости буду именовать ее просто Ряба) подтвердило догадку: Ряба и мой ночной кошмар — одно и то же, сработало, очевидно, подсознание. Но появилось множество вопросов.

Вопрос первый. Почему такая нехитрая — можно сказать, «дурацкая» — история пережила столетия?

Предполагаю: она несет важную информацию, поэтому: а) передается из поколения в поколение в виде наиболее стойкой формы — легенды и б) вводится в мозг человека на стадии, когда критические центры отбора информации практически отсутствуют.

Вопрос второй. Что скрывается за аллегориями «дед», «баба», «курочка Ряба»,