кушает она только молоко. А вот Тигрик любит вареное мясо…
— Простите! — перебила ее Надя. — Слава Алексеев все еще у директора?
— Да, там идет совещание. Пришел секретарь парткома, вызвали инженеров. Знаете, Алексеев изобрел что-то очень интересное.
«Ну вот! — радостно подумала Надя, возвращаясь на полигон. — А он говорил, чтобы я его защищала. Боялся, что его встретят в штыки. Да разве на нашем заводе может быть такое?»
К концу смены весь завод знал о каком-то необыкновенном изобретении Славы Алексеева.
Надя опять зашла в приемную директора, но там уже никого не было. Кабинет был закрыт, на стуле около машинки, свесив пушистый хвост и громко мурлыкая, лежал белый кот.
Наде стало немножко обидно, что Слава не пришел к ней после встречи с директором и инженерами, но повидать его сейчас у нее не было возможности: она торопилась в институт на консультацию.
Встретилась она со Славой только вечером у себя в комнате. Клеопатра и Мамлакат заглядывали Славе в лицо и с нетерпением расспрашивали об изобретении.
— Прости, Надя, что так поздно, — поднимаясь со стула, сказал Слава, — но другого времени не было…
— Нам исчезнуть? — ехидно спросила Клеопатра.
Надя покачала головой:
— У нас секретов нет.
Клеопатра и Мамлакат всё хотели отойти от стола, но Надя их остановила:
— Куда же вы? Ну, Слава, не тяни! Если что-нибудь уже рассказал девчатам, повтори.
Слава рассказывал обо всем, что с ним произошло, и это никак не походило на то, о чем он читал в одной нашумевшей книжке об изобретателе…
— Я ждал возражений, недоверия, даже насмешек, но ничего подобного не случилось…
— Да как же иначе! — воскликнула Надя. — Еще как нужна-то нам такая машина! А ты говоришь — недоверие, насмешки! Чудак ты, Слава!
— А Николай Павлыч все смотрел на чертеж и посмеивался, — с улыбкой вспоминал Слава, — а потом сказал: «Все так просто! И почему эту машину не выдумали давно!»
К удивлению подруг, Надя не пошла провожать Славу. Она довела его только до дверей и громко и весело попрощалась. А потом вернулась в комнату, села за стол и стала писать письмо.
Сидя на кровати, Клеопатра закручивала пряди волос на бигуди и поглядывала дальнозоркими глазами на строчки Надиного письма.
Мамлакат, сидя в удобном креслице у окна, читала книгу.
«Костя! — писала Надя. — Мы с тобой не скоро встретимся. А мне хочется увидеть тебя вот сейчас, сию минуту… Я хочу сказать тебе…»
— Кому это ты пишешь, Надя? — осторожно спросила Клеопатра, вставая с постели.
— Никому, просто так, — сказала Надя и разорвала начатое письмо на мелкие клочки.
— Девчата, пора спать, — сказала Мамлакат, захлопывая книгу и потягиваясь. — Интересная книга, жаль только, что героиня просто-напросто домашняя хозяйка.
— А разве это плохо? — спросила Клеопатра. — Я бы, например, хотела быть домашней хозяйкой. Были бы у меня пятеро ребятишек. Вот такие! Обязательно бабушка или дедушка. Квартира из трех комнат. Я бы как самый хороший директор по плану все распределяла: питание, уборка, отдых, образование. Ой, какой бы у меня был образцовый порядок!
Мамлакат засмеялась:
— Значит, цель твоей жизни — выйти замуж?
— Ну да. Я хочу выйти замуж за хорошего, доброго человека. Наметила Славу, да опоздала… — Клеопатра говорила со смешком, но в тоскливых нотках ее голоса, в невеселом взгляде чувствовалось, что слова ее идут от самого сердца.
Надя заметила это, и ей стало жаль Клеопатру.
— Ты неверно представляешь мои отношения со Славой, Клеопатра, — сказала Надя. — Честное слово, я с удовольствием повеселилась бы на вашей свадьбе.
— Не врешь? — вскакивая с постели, горячо спросила Клеопатра. — Ты в Славку не влюблена нисколечко?
— Я ценю Славу как товарища, как хорошего комсомольца, а теперь — и талантливого изобретателя. И только.
Клеопатра кинулась обнимать Надю.
— Но Славка-то все равно влюблен в Надю, — упрямо сказала Мамлакат.
И Клеопатра словно под холодный душ попала.
— Не огорчайся! Выйти замуж и быть домашней хозяйкой — это так скучно… — возвратилась к прежнему разговору Мамлакат.
— А по-моему, совсем не скучно, — к удивлению подруг, сказала Надя. — Я вот удивляюсь, почему у нас все женщины, работающие на производстве, в пятьдесят пять лет получают пенсию, а домашние хозяйки пенсии не имеют. А разве то дело, которое делают они, менее важно? Труд домашней хозяйки — это государственный труд. Ведь без семьи нет и государства.
— А большинство женщин работают и детей растят, — сказала Клеопатра.
— Тем на старости лет я дала бы двойную пенсию! Как женщинам-героиням! — воскликнула Надя.
— А ты обратись в правительство со своим предложением, — звонко рассмеялась Мамлакат.
— И обращусь когда-нибудь, — сказала Надя. — Только надо ума прибавить да жизненного опыта накопить. А к тому времени, я думаю, и без меня это сделают.
— А ты хочешь быть и станешь знаменитым инженером! — сказала Клеопатра.
— Возможно — да, а возможно — и нет. Мне хочется воспитанием людей заниматься. Кончу институт, тогда видно будет.
— А я замуж, конечно, выйду, — сказала Мамлакат, — но без работы жить не буду. Не хочу быть домашней кошечкой, про которую писатель в этой книге написал.
Девушки замолчали, прислушиваясь к ветру за окном, к ночной тишине.
Надя улыбнулась и нараспев стала читать стихи Пушкина:
Вот так и мы… Ну что же, спать пора!
Девушки легли, но заснули не сразу. Каждая думала о своем.
Три девицы под окном
Пряли поздно вечерком.
«Кабы я была царица»,—
Говорит одна девица…