одним и тем же делом, то оно в конце концов превратится в тяжелую, невыносимую обузу, разве не так?» Так ли? — спросите и вы.

Чтобы разгадать эту вполне разрешимую загадку, не будем себе ломать голову. Лучше проследим путь Мило и послушаем потом, как он сам ответит на этот вопрос.

Случайные заработки в порту, «мальчик на побегушках» в ресторане, поденщик на ферме, ученик в типографии… И в результате вот вам его собственный ответ в конце книги: «Мне кажется, что после школы я с открытой душой сразу устремился в непознанный мною мир человеческого труда, чтобы испытать собственные силы и найти свое настоящее призвание. И я его нашел…» И запоздалая, но радостная исповедь: «Я не любил трудиться и боялся, что так и не полюблю труд…. Теперь я его полюбил». Да, полюбил: он стал рабочим, учеником-печатником.

Как же это произошло? По мановению волшебной палочки? О, нет. Здесь нет ни чудес, ни волшебства. Здесь есть люди, с которыми он столкнется на дороге жизни и которые направят его на путь настоящего труда. Он познает подлинную гуманность рабочего люда с его честностью, неподкупностью и добротой, а на другом полюсе — эгоизм, эксплуатацию и звериную мораль власть имущих.

Следя за его невольными мытарствами, мы увидим, как окрепнет его мятущаяся душа. Он научится стойко переносить удары судьбы, обретет чувство долга и товарищества. Из слезливого паренька сформируется твердая натура, знающая, куда и к чему она идет. Недаром ученик печатника уже собирается стать членом профсоюза. Под воздействием таких людей, как часовщик Фиорини, мечтающий о социальном прогрессе и о международной солидарности трудящихся, или как печатник Даэн, секретарь профсоюза, у Мило действительно выковывается волевой характер. Он становится Человеком, а не маленьким хлюпиком.

Мы здесь не рассказываем о его занимательных — иногда смешных, иногда грустных — приключениях. Мы здесь не упоминаем о множестве других персонажей повести. Ибо все они — лишь своеобразный фон поучительной истории жизни Мило. Но при этом надо учесть, что фон этот отнюдь не односторонен. Шарль Вильдрак, развертывая живую картину Франции двадцатых годов, намеренно затрагивает целый комплекс проблем: проблему становления человека и проблему труда, проблему безжалостной эксплуатации и проблему войны…

Если бы писатель не создал этого социально звучащего фона, не затронул бы эти животрепещущие проблемы, не окружил бы Мило другими резко контрастными персонажами, то вряд ли родился бы и цельный образ самого Мило.

Когда автор бросает Мило в самую гущу жизни и человеческих отношений, мы видим, как сталкиваются зло и добро, низость и благородство, подлость и порядочность. И носители этих характерных черт не какие-нибудь отвлеченные, едва бегло намеченные фигуры, а самые настоящие, полнокровные, живые люди, которые по-человечески радуются и страдают, мечтают и грустят, подличают и издеваются.

Вот вам несколько примеров: часовщик Фиорини, вынужденный эмигрировать из родной Италии после прихода к власти фашистов; отец Мило — моряк, подыскивающий вместе с сыном нужную работу, но не сразу находящий ее; жадный хапуга мосье Сириль, владелец ресторана, выжимающий все соки из работниц; богатый фермер Кассиньоль, охотно эксплуатирующий ребенка; печатник папаша Даэн, настоящая рабочая косточка; поденщик Леонс, искалеченный на войне, который заявляет: «Война означает для нас вот что: убивать людей, которых мы даже и не знаем»…

Этот калейдоскоп образов и характеров точно вписывается в сюжетную канву повести и играет сочными красками — и не только социальными, но и чисто художественными.

Несмотря на некоторые растянутые места, повесть читается с большим интересом. Уж не говоря об умении автора создавать яркие образы людей, он расцветил всю книгу поэтическими, запоминающимися картинами природы и городов, провел своего героя через всю Францию — от Бордо и Марселя до Парижа и Руана. Вы вдохнете вместе с героем живительный воздух Прованса, полюбуетесь набережными Старого порта в Марселе, вспомните загадочный и мрачный замок Иф, где когда-то томились Железная Маска и граф Монте-Кристо, проедетесь по улицам древнего Авиньона, ощутите аромат садов Нормандии…

Все эти картины не просто красивые заставки, оживляющие книгу поэтическим духом. Они гармонично вплетаются в ткань повествования, придавая ему жизнеутверждающий пафос. И быть может, этот ненавязчивый пафос не раз помогал огорченному Мило черпать нужные ему силы, дабы сохранить свое человеческое достоинство. «Надо быть стойким!.. Я буду сражаться до конца!» — вот его девиз, который поддерживали в нем не только благородные люди труда, но и сияющий мир золотистого солнца и беспредельного голубого неба Франции.

Итак, мы расстаемся с нашим героем, обретшим свое место в жизни, и предоставляем вам возможность самим познакомиться с ним в Бордо, на маленькой улочке, неподалеку от Медокского вокзала. А пока…

До свидания, Мило! В добрый путь, Человек!

В. Фиников

ГЛАВА I

Случилось это в Бордо, на маленькой улочке, близ Медокского вокзала. Андриенна, служанка в гостинице Буска́, раскладывала салфетки на мраморные столики, уже накрытые к завтраку. Сам хозяин, мосье Буска, насвистывая какой-то мотивчик, перетирал бутылки у стойки, возле самой двери.

Мартовское солнце радостно играло на графинах и стаканах, как бы усиливая впечатление чистоты и порядка, царивших в зале. Был полдень.

Первые двое посетителей вошли в зал, поздоровались с хозяином и направились на свои обычные места. Заслышав голоса и шум передвигаемых стульев, у кухонной двери, в глубине зала, появилась мадам Буска — в белом фартуке, с засученными рукавами, из-под которых выглядывали ее крепкие, сильные руки. Окинув беглым взглядом столики, она улыбнулась новому посетителю и, прежде чем вернуться к своей плите, крикнула:

— Андриенна! Все готово, можно подавать. Позовите малыша Коттино́, он где-то на улице.

Служанка подошла к открытой двери и действительно увидела Эмиля Коттино, который сидел за одним из столиков у входа в гостиницу и листал иллюстрированный журнал.

— Эй, молодой человек, пожалуйте к столу! — крикнула она.

— Сейчас! — вздрогнул от неожиданности мальчик.

Потом, войдя в зал, он с улыбкой протянул журнал хозяину.

— Положи его вон туда, где все газеты, — кивнул Буска на этажерку. И тут же добавил: — Значит, сегодня ты завтракаешь в одиночестве?

— Да, мосье, отец поехал в Пойяк. Говорят, туда прибыли парусники.

Мальчик направился в конец зала и сел на свое