бегала. Она сделала вид, что не слышала вопроса.

— Точно-точно. Ты говорила «Нед Фландерс то-то и то-то».

Софи обернулась. Футах в трёх от неё стоял один из чёрных парней из кампуса. Она мысленно выругала себя за такое определение — в конце концов, она сама выросла в Бед-Стае^[4]. Но тут оно казалось вполне уместным, ведь чёрных студентов в колледже набралось не больше двадцати, и многие из них учились на бесплатном, как и Софи. Это выяснилось, когда она столкнулась с ними в самом начале учебного года, на приёме у декана в честь поступивших с отличием. Поначалу приглашение на мероприятие ей польстило, но уже на входе Софи получила кучу буклетов с программами «работа-учёба»^[5] и поняла, что это просто общий сбор стипендиатов. Забившись в укромный уголок, она стала подслушивать, как парни из баскетбольной команды (оказалось, баскетбол был здесь в чести, что её удивило) обмениваются впечатлениями и пересказывают друг другу самые дурацкие замечания из тех, что успели нахватать за первую неделю учёбы. Софи до смерти хотела добавить ещё парочку реплик от себя, но сдержалась. Поскольку она ощущала себя в меньшинстве, ведь она всё-таки белая.

«Интересно, этот парень был на том приёме? Он смотрит так, словно меня знает».

— Не говорила, а скорее бормотала, — пробурчала она в ответ.

Парень рассмеялся так громко и искренне, что в сердце Софи на секунду закралась робкая надежда: может, шутка всё-таки удалась? Но ей на смену тут же пришли сомнения, ведь местные не понимали её юмора. Скорее всего, смех начинал звучать сразу же, как только за ней захлопывалась дверь. И вот это больше всего бесило Софи. Дома людям хотя бы хватало вежливости, чтобы не рассмеяться ей в лицо.

Зря она пошла на этот концерт, очень зря.

Софи развернулась, чтобы уйти, и тут почувствовала, как огромная ладонь легла ей на плечо.

— Прости. Не хотел к тебе лезть, честно. Просто думал о том же, что и ты.

Софи оглянулась.

— Ты думал про Неда Фландерса?

Она ждала услышать в ответ «диддли-о»^[6] или что-то вроде того. Кайл или Коннор наверняка выдал бы именно это. А потом спросил о её специальности. Но этот парень только улыбнулся. Его губы медленно расползлись в усмешке, слишком жаркой для такой холодной ночи.

— Да, про Неда Фландерса. И не только.

И это «не только» прозвучало так двусмысленно, что щёки Софи запылали.

— Рассел, — парень протянул ей руку в перчатке без пальцев.

Она посмотрела на него, вверх: очень уж он высокий. Выше Софи на целый фут, если не больше, а ведь её рост — пять футов и пять дюймов. В баскетбол играет, наверно. Может, он тоже учится на бесплатном, как и она? Эта мысль успокаивала, как и его рукопожатие — твёрдое, но не сокрушительное; он явно был не из тех, кто девушке руку готов сломать, лишь бы доказать, что считает её равной.

— Софи, — отозвалась она.

— Итак, Софи, — он широко развёл руки, — что же привело тебя сюда?

Вопрос в духе «какая у тебя специальность?», за которым скрывается совсем другой — «что ты тут забыла?» Софи ненавидела, когда её спрашивали о специальности. (Да не выбрала я пока! Сейчас же только первый семестр первого курса идёт. Я вас умоляю! Не у всех жизнь распланирована наперёд ещё с пелёнок).

А вот что она тут забыла… Ещё год назад Софи понятия не имела об этом заведении, но школьный консультант посоветовал именно его, вероятно, взвесив все за и против и не понаслышке зная о том, какие астрономические бюджеты бывают порой у совершенно неизвестных колледжей. Ну и когда Софи предложили там очень приличную стипендию — намного больше, чем в других местах, — отказаться она просто не смогла. Не успев даже толком подумать о том, во что может вылиться вся эта пастораль, et cetera^[7], она подала документы. И вот теперь ставила крестики в календаре, считая дни до выхода на свободу. (Да, она понимала, что драматизирует ситуацию, что должна быть благодарна за бесплатное обучение, которое вообще-то стоит пятьдесят штук баксов в год. Но сколько бы она ни убеждала себя, радости это не прибавляло.)

— Я верю в ценность классического образования, — выдала Софи один из своих стандартных ответов на надоедливые вопросы. Впрочем, она уже успела к ним привыкнуть. А заодно и к кочанному салату в столовой, и к сыру, которым тут посыпали все блюда подряд — независимо от того, сочетаются продукты или нет.

Рассел рассмеялся:

— Сюда — в смысле, на этот концерт имени Неда Фландерса в исполнении лучшего рождественского хора всех времён и народов.

В его тоне промелькнуло что-то такое… словно они с Софи были заодно. И её сердце дрогнуло.

— Провожу антропологическое исследование, — отозвалась она.

— Увлекаешься этнографией?

— Ага. Особенно меня интересуют свитера. Символическое значение аппликаций с огоньками.

Софи замолчала, ожидая увидеть непонимание на лице собеседника, а потом услышать «что, правда?», как часто бывало с Кайлом или Коннором. Тогда ей пришлось бы ответить «нет, я просто шучу», и разговор окончательно испортился бы.

Но Рассел с профессорским видом кивал, поглаживая подбородок.

— Полагаю, это часть ритуала ухаживания.

— Ухаживания?

— Да. Самец зажигает огоньки, чтобы привлечь самку и осуществить спаривание.

— Как светлячок? — спросила Софи.

— Да. Или рыба-удильщик, — подтвердил Рассел.

— А спариваться будут свитера или люди, одетые в них? Вот в чём вопрос.

Он фыркнул, и от его профессорского вида не осталось и следа.

— Кто знает, Софи! Но оба варианта пугают меня просто до чёртиков.

Софи засмеялась. Не похихикала из вежливости, а расхохоталась от души, едва не хрюкая. Давно такого не было.

— Если бы ты знала, чем заканчивается ритуал, тебе было бы не до смеха, — таинственно прошептал Рассел, прикрывая рот ладонью.

— Даже спрашивать боюсь, — Софи чуть подвинулась к нему, прислушиваясь и немного флиртуя, чего с ней тоже давно не бывало.

— Сигналом служит фраза «олень Рудольф, Красный нос». Стоит ей прозвучать, как все свитера… — он покачал головой. — Поверь, ты не захочешь это увидеть.

— Что? Оргию свитеров?

— Только представь: светящийся нос Рудольфа, красный и пульсирующий, символизирует…

— Поняла, поняла, — прервала Софи Рассела, со смехом пытаясь отогнать возникшие в голове картинки. — Я смотрю, ты успел подробно изучить эту тему.

— Ужас, правда?

Софи не совсем поняла, о чём это он. Имел ли он в виду свою теорию или то, как может выглядеть оргия с участием таких милых, опрятных, поющих людей?

Но когда несколько секунд спустя хор затянул: «Олень Рудольф, красный нос, ярко-красный нос…» — Софи и Рассел