АБУЛЬКАСИМ ЛАХУТИ ВЕТЕР УТРА

АБУЛЬКАСИМ ЛАХУТИ (1887–1957)

Он умер вдали от родного Ирана, умер в стране, которую называл второй родиной, — в Советском Союзе. Советские люди похоронили его на кладбище, где они хоронят самых знаменитых своих ученых, полководцев, деятелей культуры. На его долю выпало то, что мало кому могло и может выпасть в нашем веке, — еще при жизни он стал классиком двух литератур, основоположником пролетарской поэзии Ирана и советской поэзии Таджикистана. Его жизнь и его поэзия слиты воедино, и недаром на его надгробии слова «поэт» и «революционер» стоят рядом, как передающие нерасторжимое двуединое понятие.

Уже восемнадцатилетним юношей Абулькасим Ахмед-заде Лахути, только что приехавший из родного города Керманшаха в Тегеран для продолжения образования, принимает участие в самых первых событиях иранской революции 1905–1911 годов как член добровольческих вооруженных отрядов. С тех пор на многие годы жизнь его становится бурной и беспокойной, полной опасностей и лишений. Приговоренный к смертной казни накануне первой мировой войны, он эмигрирует в Багдад, но в 1915 году нелегально возвращается в Иран, вступает в контакт с большевиками, находившимися в составе русских оккупационных войск в Иране, и издает в Керманшахе газету революционно-демократического направления «Бисотун». Вскоре, однако, в декабре 1917 года, с началом оккупации Ирана английскими войсками, Лахути эмигрирует в Турцию — путь в Советскую Россию был отрезан белогвардейцами. Он много пишет, в 1921 году выпускает в Стамбуле журнал «Парс» на персидском и французском языках, но на 6–7 сдвоенном номере журнал запрещается. Вскоре Лахути переходит турецко-иранскую границу, чтобы в январе — феврале 1922 года возглавить еще одну вспышку иранского национально-демократического движения, развивавшегося под влиянием революционных событий в России, так называемое второе тавризское восстание, или «восстание Лахути-хана».

После подавления восстания Лахути эмигрирует в Советское Закавказье. Так начинается новый этап в его жизни и в его творчестве. Работая в Центральном издательстве народов СССР в Москве, он в 1924 году вступает в ряды Коммунистической партии, едет в Таджикистан, где активно участвует в борьбе с басмачами, в государственном и культурном строительстве. После Первого съезда писателей СССР Лахути в течение ряда лет работает ответственным секретарем Союза писателей. С тех пор и до конца своих дней он живет в Москве, но почти ежегодно подолгу бывает в Таджикистане.

Первые опубликованные стихи Лахути относятся к 1907–1908 годам. В досоветский период творчества он выступает как поэт ярко антиимпериалистической, демократической направленности, отчетливо осознающий, против чего следует бороться, но гораздо менее отчетливо представляющий себе свою положительную программу. Уже в это время он выступает с поисками новых строфических форм, искусно использует традиционные приемы и преобразует их, выступая одним из создателей политической газели.

В стихах 20-х годов, написанных поэтом в Советском Союзе, по-прежнему наиболее сильно звучит тема отрицания уходящей действительности прошлого, тема «борьбы против», но уже начинает выкристаллизовываться и тема «борьбы за», тема созидающейся действительности нового мира.

В значительной части стихотворений этих лет Лахути выступает уже не только как иранский поэт, живущий в СССР, но и как поэт Советского Таджикистана и, шире, всего Советского Союза. Наряду со стихами, в которых основной является иранская тема, он создает и многочисленные стихи на таджикские темы, и стихи широкого интернационального звучания.

Обогащается новыми красками его творческая палитра — он смело вводит в поэзию новые, часто уникальные строфические формы, создает новые размеры, построенные не на традиционном для классической поэзии и во многом сохраняющем свои позиции и сейчас арузе — чередовании долгих и кратких слогов, а на основе фольклорной просодической системы.

Тридцатые годы и годы Великой Отечественной войны — время наибольшего творческого расцвета Лахути. Поэзия его становится по преимуществу поэзией «борьбы за», поэзией утверждения этики и эстетики новой действительности. Разоблачение фашизма становится своего рода подтемой, приобретшей особенно сильное звучание в годы Великой Отечественной войны. Основное место в этот период занимают в его творчестве поэмы, хотя он по-прежнему весьма активен и в малых жанрах лирики — гражданской, философской, любовной. Многие стихотворения посвящает он теме дружбы народов нашей страны. Раскрывается эта тема многообразно — в стихах в честь Шевченко, Руставели, Косты Хетагурова, в стихотворных посланиях советским писателям, в стихах во славу Азербайджана и Узбекистана. Громко звучит в его гражданской лирике и тема сплочения прогрессивного человечества перед лицом фашистской угрозы: он пишет о сражающейся Испании, о Шаллаи и Фюрсте, казненных в венгерском застенке, о Георгии Димитрове… В своей интимной и философской лирике Лахути выступает истинным продолжателем великих лириков Ирана и Таджикистана. Газель, насчитывающая тысячу лет существования, звучит у него свежо, искренне, лапидарны и по-настоящему философичны многие его четверостишия.

Развивая традиции персидско-таджикской классической притчи-аллегории (масаль), Лахути создает в условно-аллегорической манере ряд поэм, посвященных героике созидательного труда, возвеличению народа-созидателя, героизму советских воинов на фронтах Великой Отечественной войны. Для большинства такого рода поэм Лахути характерны не только значительность и актуальность идеи, но и художественно совершенное раскрытие ее в избранных условных формах аллегории. Интересный опыт сочетания в одном произведении условной и реальной манер письма представляет поэма «Путешествие в Европу», созданная в 1935 году под впечатлением пребывания во Франции в составе советской делегации на Международном конгрессе защиты культуры.

В новаторской форме поэтического репортажа написана им поэма «Корреспонденция», связанная с работой поэта в газете «Правда». По своей основной теме — преобразование таджикского кишлака и сознания таджикского дехканина — «Корреспонденция» тесно смыкается с самой известной из поэм Лахути этого времени — «Корона и знамя», удачной попыткой создать советский героический эпос, противостоящий классическому героическому эпосу по теме, но в то же