используется она в трюме.
— А как она используется, дядя Леша?
— Ладно, неважно, как она используется. Используется… используется в растопочном хозяйстве. Понятно, Хрюша? Степашка?
— Понятно!.. — важно говорили куклы.
— А вот эта штука…
Цап-Царапыч пел про шарики и ролики.
Запасной шофер Виталик зажег карманный фонарь. Луч света уперся в ржавую стенку. Потом с фонариком что-то случилось, он погас, но Виталик, чертыхнувшись, смог включить его снова. Снова явился круг света, зато теперь в нем можно было увидеть не только внутреннюю поверхность трюма, а страшную рожу с большой бородавкой на носу. Рожа сощурилась и прокричала:
— Что это вы здесь делаете, на электростанции! А ну, документы!
— Ой! — пискнул Степашка, а Хрюша испуганно хрюкнул.
Рожа сердито приближалась к похоронной бригаде, стремительно увеличиваясь в размерах. Виталик не выдержал и запустил в нее фонариком. Фонарик полетел, кувыркаясь, вперед, выхватывая из темноты сплетенные трубы, шланги, пыльную мебель, какие-то железяки, всё крутилось в переменчивом свете, Степашка, дрожа, схватился за Алешину ногу, Хрюша завизжал. Фонарик долетел до стенки трюма и погас с глухим звуком. На мгновение показался свет — фонарь пробил стенку корабля — потом снова стало темно, послышалось шуршание, как будто песок стал сыпаться в пробоину. Рожа зачертыхалась и кинулась, судя по звукам, затыкать дыру, включилась сирена, Алеша с Виталиком бросили гроб с Колей и побежали к выходу. В спину им раздавалось: «Вот я сейчас кого следует позову!» Потолкавшись, люди и звери вылезли по узкой лестнице наверх.
Наверху было тихо, даже странно. Прислушавшись, можно было различить шуршание деревьев и пение дрозда, которого изображал рядовой матрос Гриценко, и кукушки, которую изображал Дэн.
Потом драили палубу. Драили всей командой, даже кок Афанасий, да что там кок Афанасий, даже боцман драил палубу. Через два часа упорного труда палуба стала чище прежнего.
— Чище прежнего — это неправильно. — Решил капитан. — Надо, чтоб была такой же, как раньше. Экипаж! Слушай мою команду! Всем два часа топтаться по палубе.
Матросы послушно стали топтаться по палубе. Топтались, топтались, броуновски сталкивались друг с другом. Алеша сталкивался с Дэном, рядовой Гриценко — с Афанасием, Маша (или Галя) — с боцманом, Хрюша со Степашкой. Интересно было ходить и толкаться — кто кого сильнее толкнет. Упавший вскакивал и бросался в кучу-малу. Играя, развеселились.
— Пора мне, — посреди общего веселья вдруг вздохнула бабушка. — Пора. Ресурс кончается.
— Ну и утречко, — вздохнул капитан. Он вылез из толпы и утер пот со лба. — Что, правда уходишь?
— Правда ухожу.
— Как же мы без тебя?
— Ничего, как-нибудь. Теперь уже все позади, не бойтесь, монголы больше не придут. У меня ресурс кончается. Я не могу больше с вами.
— Она робот! Робот! — кричала одна из соколиц.
— Девочка Роза! — Ощерилась бабушка. — Ну-ка иди сюда!
Соколица спряталась за спину Дэна.
Афанасий жрал телячью котлету и ничего не говорил.
— У меня ресурс кончается, — слабым голосом говорила тетя Валя.
Экипаж в растерянности топтался по палубе. Вспотевшего капитана прихватило свежим ветерком. Он закашлялся.
— Что же делать? — спросил капитан.
— Да ничего не делать. Монголы больше не придут, не бойтесь.
— Откуда тебе знать?
— Ну не придут, точно. Мне срочно надо от вас уходить, ресурс на исходе.
— А что будет, когда он кончится?
— Лучше не спрашивайте. Я и так все сказки путаю уже. Но будет очень страшно. Вы пожалеете, что я осталась. Слишком долго меня не было дома, а там все батарейки. Да и с батарейками… Дожди скоро пойдут.
— Давай мы тебя довезем, ты там подзарядишься, а потом снова к нам? А?
— Ты знаешь, капитан… Я быстрее вас до дому домчусь. Золотые олени прискачут или еще как-нибудь. Вы меня довезите до того места, а там уж я сама. И… и всё! Всё! И не уговаривайте меня! Это бесполезно. Я вам оставлю игрушки!
— Ну, если бесполезно, то… А может, всё-таки?
— Нет.
— Ну… Ну тогда хоть сказку нам расскажи!
— Расскажите… Расскажите… — загудели все-все-все.
— Я бы рассказала, да вы опять плакать будете.
— Не будем! А вы веселую расскажите! И летнюю, а то холодно!
— Веселую? — бабушка задумалась.
Все очень засмущались. Хоть раз, да каждый плакал после какой-нибудь из бабушкиных сказок. Такова уж была волшебная сила искусства.
— Ну ладно, — сказала бабушка. — Слушайте. Построил как-то… Погодите! Только тогда буду рассказывать, если пообещаете, что довезете меня на машине до трех берез. Обещаете?
— Обещаем, обещаем! — зашумели все. — Так кто там и что построил?
— Алеша меня проводить сможет, — разрешила тетя Валя. — Так вот, построил как-то…
ЛитВек: бестселлеры месяца
