плечо, нетерпеливо спрыгнул в воду, ничуть не боясь замочить и без того жалкого вида сапоги, потопал было к берегу — но, оглянувшись на растерянно застывшую в лодке девушку, обреченно вздохнул и нелюбезно сгреб ее в охапку.

Пока незнакомец, как поклажу, тащил благородную леди на сушу, с его лица не сходил извечный вопрос мученика: «боги, за что мне это?». Однако Юлия, впервые так близко оказавшаяся к молодому (и очень привлекательному!) мужчине, раздражения его не замечала — с интересом пялилась на благородный профиль спасителя, испуская томные вздохи: словом, вовсю наслаждалась моментом. История ее побега, почти превратившаяся из романтичной в весьма скверную, теперь, похоже, возвращалась в нужное русло…

Но развить эту мысль девушка не успела: мрачный спутник, уже записанный было ею в благородные герои, небрежно поставил леди на каменистый, неухоженный пляж и, даже не оглянувшись, побрел прочь, углубляясь в кошмарные заросли, возникшие на месте давно заброшенного сада. Не зная, что еще делать, Юлия потащилась следом.

Идти было нелегко. Изящные туфельки по последней столичной моде так и норовили зацепиться носками за кочку или утонуть каблучком в земле, ветки хлестали по лицу, путались в волосах и плаще, а вокруг гнусно зудело комарье и мошки. Хвала богам, хоть паутину идущий впереди мужчина собирал на себя!

Благородной леди, грустнеющей с каждой минутой, даже общество разбойника-капитана уже казалось приятным.

Наконец, они вышли к высокой городской стене и потопали вдоль нее — но почему-то вовсе не туда, где стелилась хорошо заметная тропинка, а как раз в другую сторону, опять спотыкаясь на кочках да путаясь в траве. Хотя, конечно, это Юлия спотыкалась и путалась, а спутник ее ловко перешагивал все препятствия, ни на миг не замедляясь.

— Эй! — не выдержала такой несправедливости девушка. — Почему мы просто по дороге не пойдем?

— Потому, что дорога ведет к городским воротам. А слухи об особенных путниках, вошедших через ворота, распространяются в Краме слишком быстро, — бросил через плечо незнакомец.

— Ты не хочешь, чтоб меня узнали? — довольная своей догадливостью, воскликнула Юлия.

И тут же споткнулась, ухнув ногой в заросший травой овражек.

— Тебя, госпожа? — не будь в голосе мужчины столько насмешки, он бы казался удивленным. — Какое мне до этого дело? Я не хочу, чтоб узнали меня!

Его рука дернула Юлию за шиворот, удерживая от падения, и толкнула к скрытому кустарником пролому в стене.

— Нам сюда!

По ту сторону дыры оказалась пара разваленных деревянных халуп и огромная зловонная яма, в которую девушка чуть не влетела, грубо выпихнутая своим спутником вперед.

— Фу-у, — скривилась она. — Что это ты делаешь? — зло напустилась на незнакомца. — Как ты вообще посмел так со мной обращаться?! Да ты…

— Можешь отказаться от моей компании, когда пожелаешь, госпожа, — холодно перебил мужчина. — Если сумеешь, не попав в неприятности, хотя бы выбраться из этого города, — добавил язвительно.

Мерзавец был прав. Юлия стушевалась, проглотив возмущенные вопли, — что не помешало ей обиженно надуться и дальше плестись за наглым грубияном с красноречивым оскорбленным сопением, держа спину прямо, а подбородок задранным, как и подобает истинной благородной леди.

Шли они, впрочем, не так уж долго. Повиляли немного по узким, загаженным улочкам с тесными развалюхами и подозрительными обитателями, что поглядывали на Юлию с нехорошим интересом, но спутника ее, вновь скрывшегося под капюшоном плаща, старательно обходили стороной. Нырнули за облупленную калитку — и уткнулись в вывеску аккуратного, хоть и бедненького, трактирчика.

Кругленькая старушка-хозяйка встретила их, как родных: засуетилась, показывая смежные каморки-комнатки — крохотные, но вычищенные до умиления, — торопливо постелила свежее белье на кровати, прибежала с подносом, полным еды, и подзатыльниками отправила раздолбая-внука за теплой водой для купания. Ласковая улыбка не стерлась с морщинистого круглого личика даже при виде брезгливо поджавшихся губ высокородной леди.

Впрочем Юлия, перекусив, с удовольствием поплескавшись в деревянной бадье и переодевшись в бедненькое, зато чистое платье, принесенное хозяйкой, уже склонна была сменить гнев на милость. В конце концов, не так все и плохо! Ночлег, конечно, мог быть получше — но ведь и спутник ее богачом не выглядит, а платил-то за все он! Девушке же робко протянутое драгоценное колечко вернул с презрительным фырканьем, велев свои украшения спрятать подальше и в Краме вообще на белый свет не показывать… Грубиян и проходимец! Зато красивый какой, негодяй!..

Упомянутый негодяй как раз бесцеремонно затарабанил в дверь, соединяющую их комнатушки, отвлекая леди от раздражающих и в то же время приятных мыслей.

— Можешь войти, — томно протянула Юлия, решив для себя, что самое время пристать к неожиданному своему спасителю с расспросами. А там — кто знает? — может, и с легким флиртом. Как в книжках пишут.

Но все вопросы вылетели у барышни из головы, когда незнакомец появился в комнате. Поношенные сапоги, грязный плащ, оборванные штаны исчезли куда-то, как, впрочем, и щетина на подбородке, и растрепанная шевелюра… Перед ней стоял теперь настоящий столичный франт — и Юлия была готова поспорить на лысину своего почтенного жениха лорда Эна, что чудные кружева на рубашке наглого незнакомца, может, и не дотягивали до тех, что любил носить ее дорогой братец, но уж стоили всяко больше, чем несчастное колечко, прежде предложенное девушкой в уплату их ночлега. А ее еще совесть мучила!

В руке мужчина крутил глиняный кубок с вином — с плохим вином, судя по запаху, — задумчиво разглядывал его, словно сомневаясь, стоит ли приближаться к сему сомнительному пойлу. Наконец, кубок был отставлен на кривой здешний столик — а гость соизволил-таки уделить внимание и хозяйке комнаты.

— Как госпожа устроилась?

— Эм-м… — не сразу, но все же смогла оторваться от разглядывания чудесно преображенного своего спасителя Юлия. — Теперь мне не дает покоя вопрос: и почему мы не остановились в заведении поприличнее? В «Королевском заезде», например?

Мужчина фыркнул, наградив ее снисходительным взглядом.

— Милая, даже в пьяном угаре вряд ли кто назовет «Королевский заезд» приличным заведением! — ответил язвительно, хоть и без прежнего раздражения, вполне миролюбиво.

Но для Юлии, у которой выдался очень нелегкий день, даже это было слишком.

— «Милая»?! Не помню, чтоб позволяла подобную фамильярность! — разозлилась она. — Мы не настолько знакомы!