Гражданство Федерации вам будет обеспечено в любом случае. Только помните, о чём я вам говорила: никто посторонний не должен знать, что у жителей деревни есть сверхспособности, иначе…

— Да понятно уже, — перебил Плющ, не любивший, когда что-либо повторяют по многу раз. — Мы со всем справимся. Вы же проверяли нас на этот… как его… интеллект… Будет лишь одна трудность: свыкнуться с вашими длинными и странными именами и всякими непонятными названиями…

— А мне лично вот ваши имена кажутся странными, — ответила Зелма. — Нет, не конкретно ваши с Ласом: у вас-то ещё вполне нормальные… А вот у некоторых так вообще ужас: Чмур, Ыйим… Щлер… Бным… У нас такого в принципе быть не может.

— Но если мы, сталки, — потомки ваших переселенцев, то почему у нас всё так сложилось? — спросил Лас.

— Откуда мне знать? — пожала плечами Зелма. — Я всего лишь капитан специальной разведки, а не специалист-историк: ведь вы жили отдельно от Федерации четыре столетия… Единственное, что могу сказать: когда долгое время не знаешь, что происходит в каком-нибудь месте, возникает такая суперпозиция состояний, что… ну, в общем, в том месте может случиться что угодно.

Какое-то время все молчали, продолжая обшаривать местность. В основном этим занималась Зелма, водившая перед собой встроенным в рукав металлоискателем; парни просто шли рядом: Плющ нёс полные карманы пакетов, которые Зелма дала ему для обломков, а Лас тащил мешок с уже найденными железками.

Вскоре Зелма вновь заговорила:

— Военную базу построят в горах на другом берегу Сталки. Это мне недавно сообщили… Они посчитали, что главная ценность планеты — это вы, так что они должны быть поближе к вам, чтобы в случае чего вас защитить… хотя не могу представить — скажу честно, — чтобы вы были кому-то нужны…

— Да всё мы понимаем, — ответил Плющ. — Одинокая деревня на далёкой планете… Мы четыреста лет были вообще никому не нужны, поэтому то, что вы, Зелма, делаете для нас, — это уже очень много.

— Спасибо, Плющ, — сказала Зелма. — Спасибо.

В этот момент у неё опять пискнул металлоискатель.

Добавив в опись подобранный юношами обломок номер 172, землянка сообщила ещё кое-что:

— Ах да… Зимой к вам прибудут экологи. Падениями «Би-22» и «-202» планете причинён ощутимый ущерб, так что было принято решение послать сюда специальную миссию. Какое-то время у них уйдёт на освоение и разработку стратегии восстановления экологии (к тому же, зимой радиационный фон обычно снижается, да и не поливать же дезактивационной жидкостью снег…), а весной они примутся за дело, и по моим прикидкам, уже летом ваша местность будет чиста, как и до «Звездопада». Затем они отправятся на север, куда упал «двадцать второй»; там им будет гораздо труднее… Плюс ещё будут поставки еды, техники, лекарств, информации… В общем, ваша жизнь изменится к лучшему.

— Хотелось бы надеяться, — пробормотал Лас.

Он в общем-то был согласен с Зелмой, но… было у него какое-то тревожное предчувствие. Однако Лас понимал, что оно сопутствует любым непонятным переменам, и не особо беспокоился по этому поводу.

Деревня Сталочная, этим же вечером.

— Я не опоздал? — спросил Плющ, приоткрыв дверь дома Лины.

— Почти что и нет, — ответил Лас, сидевший за столом вместе с Ксюней и Линой, девушками лет пятнадцати, пережившими наряду с парнями за последние полгода больше, чем за всю предыдущую жизнь. — Тебя только ждали.

— Ну, Лина, и зачем ты нас позвала? — поинтересовался Плющ, садясь рядом с Ласом и хватая со стола кусок хлеба с мясом. — Не могла, что ли, отметить день рождения в одиночестве?

Когда сталкеры ближе к вечеру вернулись вместе с Зелмой в деревню, Ксюня встретила их и, когда разведчица, помахав всем рукой, направилась к себе, сообщила, что Лина сегодня собирает всех у себя: родители собрались побыть вечером у соседей, так что для дружеских посиделок не было никаких препятствий. О том, что у Лины сегодня день рождения, Лас и Плющ знали, но вспомнили лишь теперь, после напоминания. И, естественно, пошли, — предварительно заскочив по домам и приведя себя в порядок после очередного дня в лесу.

— Не могла, как видишь, — ответила Лина. — Сам-то чего задержался?

— К матери зашёл, — с явной неохотой сказал Плющ. — После нашего возвращения она теперь меня никуда не хочет отпускать — да и отца тоже… Ей не нравится, что я теперь чуть ли не каждый день провожу в лесу, но мы ведь должны помогать Зелме…

— С чего ты так решил?

— Она же помогает нам. — В подтверждение своих слов Плющ указал рукой на горящую над столом электрический светильник из заказанной Зелмой по межзвёздной связи стандартной партии гуманитарной помощи. — И нам следует отплатить ей за это…

Впервые о поставках оборудования разведчица заговорила ещё в первой половине осени, когда поселилась в пустом, тёмном, обогреваемом печкой доме. Вскоре она отправила запрос, и дней пятнадцать назад на планету приземлился автоматический грузовой челнок, полный концентратов, аккумуляторов, люминесцентных ламп, обогревателей и прочих вещей, без которых была невозможна жизнь в цивилизованной Галактике — и которых здесь никто отродясь не видывал.

Сталки сначала восприняли новинки с недоверием (особенно сублимированную еду), но Зелма сумела их убедить, что это им пригодится. С помощью Ласа, Плюща и велка Нурса повесила в каждом доме по светильнику, подсоединённому проводом к выключателю с аккумулятором, поставила везде по обогревателю, сказав, чтобы были поэкономнее, а то заряд батарей не бесконечен, и выдала всем по паре упаковок концентратов, чтобы, так сказать, разнообразить рацион.

Многие посчитали её нововведения за благо, но были и те, кто продолжал по-прежнему недоверчиво поглядывать на все эти новшества. Например, Лина.

— Мы ничего никому не должны, — сказала Лина. — Жили же как-то без всего этого — значит, сможем прожить и впредь.

— Вот именно, что — «как-то», — возразил Плющ, жуя хлеб. — Что у нас за жизнь? Куча работы, охота, еда такая, что хоть в Сталке топись, из развлечений — лишь праздник Конца года да ещё дни рождения каждого из нас… Кстати, на свой ты нас позвала, чтобы поговорить именно об этом?

— Нет. — Лина поднялась на ноги и обвела глазами всех собравшихся. — Я просто хотела вам сказать, что… короче, простите меня за всё, что было раньше. Я не думала, что могу быть такой… такой… В общем, не сердитесь на меня. Я поняла, что тогда была неправа по отношению к тебе, Лас, и к тебе, Ксюня, — (она по очереди посмотрела на тех двоих, кого так ненавидела этим летом). — Простите меня, пожалуйста.

— Ну, прошло