— Ну, должность федерального наблюдателя тоже ничего себе работёнка, — усмехнулся Миронов. — Программы развития, общение с руководством из высших чиновников сектора, обучение местных… В Экокорпусе сейчас происходит серьёзная перестановка кадров — да что там, сам начальник департамента сектора Линдстрём уходит в отставку, — поэтому в ближайшие месяца два новую экологическую миссию можно не ждать… А меня, скорее всего, ждёт повышение, — перешёл он на заговорщический шёпот. — Фокса-старшего скинули, и его место пока вакантно. Сейчас там сидит какой-то «и.о.», но мне по секрету намекнули, что это кресло, если ничего не случится, скоро достанется мне. И звание обещают подогнать подходящее, так что ты, Зелма, сейчас разговариваешь с без пары месяцев генералом Мироновым!
Внезапно улыбка пропала с его лица, и он опустил взгляд в гладкую поверхность стола.
— Зелма… я уже давно… точнее, недели две — ещё с луны — думал кое над чем…
На лице теперь уже бывшей разведчицы впервые за годы отразилось неподдельное недоумение.
— В общем, что бы ты сказала… если… мы бы… с тобой…
Миронов смущённо замолчал, видимо, не зная, в какие слова облечь свои мысли.
Но Зелма поняла, что он имеет в виду, и так. «Всё же кое-что от капитана специальной разведки во мне останется навсегда», — подумала она и ответила:
— Нет, товарищ подполковник. Не сейчас… я ещё не отошла от гибели Матвея. Пожалуйста, поймите меня правильно… я пока не готова к такому варианту событий. Может, через год, два… но не сегодня.
— Понимаю, — быстро сказал Миронов и опять повернулся к голодисплею компьютера.
На несколько секунд в палатке настала тишина. Разговаривать неожиданно стало не о чем и незачем, как будто что-то подошло в этот момент к своему концу.
— Ладно, я пойду тогда, — сказала Зелма, поднялась со стула и направилась к выходу.
Миронов встал, чтобы её проводить.
— Удачи в работе, — пожелал он, откидывая в сторону полог палатки.
— Спасибо. И вам тоже, — ответила Зелма и вышла наружу.
Холодный ветер, в котором, однако, уже чувствовалось что-то предвесеннее, обдул её непокрытую голову, но под тёплую куртку, надетую Видевской взамен сданного вместе с удостоверением капитана разведки серебристого комбинезона, пробраться не смог.
Зелма окинула взглядом палатки по обоим берегам реки, вдохнула полной грудью воздух Сталкерры — и побежала.
В четыре прыжка перемахнула покрытую льдом Сталку — специально в стороне от перекинутого через реку мостика — и повернула направо, к тому месту, где раньше располагался лагерь экологов, а теперь одиноко стоял реактор со множеством подключённых к нему проводов и лежали в земле останки Матвея, Астрид и всех погибших при налёте на деревню сталков.
Зелма остановилась перед одним из простых деревянных надгробий, на котором голопроектор высвечивал изображение улыбающегося лидера группы экологов с датами жизни. Матвей был на голограмме как живой, и Видевская с трудом удержалась от того, чтобы заговорить с ним.
Она постояла молча несколько минут, затем подняла глаза к небу, которое проявляло в этот день особенно необычное буйство красок.
Мёртвых не вернуть, подумала бывшая разведчица, а ныне просто федеральный наблюдатель. Но почему-то, когда умирает кто-то другой, ты сам продолжаешь жить. Значит, надо жить так, чтобы умершим не было за тебя стыдно.
И она, Зелма, будет дальше жить именно так. И первым же делом направится в свою палатку в «деревне» и проведёт какое-нибудь занятие с местными.
Она была уверена, что Матвей бы это одобрил.
КОНЕЦ.
21 апреля — 19 июля 2020. Красноярск.
КОНЕЦ.
21 апреля — 19 июля 2020. Красноярск.