часах дня, путается. Мы вылетели вечером в 10 часов. Но самолет быстро летит навстречу времени, навстречу солнцу. Поэтому время, часы, тоже летят быстро. Зато когда полетим обратно, то будем двигаться вместе с временем. Время будет стоять. В девять утра вылетим из Владивостока и в десять утра того же дня прибудем в Москву.

А теперь час стоянки в Омске — и дальше на восток.

В самолете все удобства. Два раза за перелет вас кормят. Стюардесса, выражаясь языком заграничных авиалиний, или попросту милая девушка, приносит поднос, на котором расставлена вкусная, хорошо приготовленная еда, чай. Все не хуже, чем на четырехмоторном гиганте компании «Эйр Франс» или бельгийской линии «Сабена». Даже лучше, так как, во-первых, вы летите гораздо быстрее и, во-вторых, тут кабина просторнее, нет той тесноты, скученности и духоты.

Быстро, за несколько минут, перелетаем Байкал. Час стоянки в Иркутске — и дальше. Вот уже широкая пойма Амура, блестят протоки. Делаем петлю вниз по Амуру и садимся на аэродром в Хабаровске. К сожалению, ТУ-104 летит только до Хабаровска. Трасса не дотянута еще до Владивостока. Назад в марте месяце мы уже летели на ТУ-104 прямо из Владивостока.

Но сейчас в Хабаровске надо выгружаться из самолета и феерия сразу кончается. Начинаются скучные будни. Когда будет обычный самолет до Владивостока — неизвестно. Местной машины нет, а самолеты из Москвы, из Новосибирска где-то задержались в пути, когда прибудут — неизвестно, будут ли места — тоже проблематично. В гостинице аэропорта свободных мест нет. Посидели, походили, решили ехать в город, на вокзал, добираться поездом, все-таки поезда ходят по расписанию.

Автобус довез нас до вокзала. Вокзал Хабаровска, как всегда, забит народом, семьи с детьми, тюки, вещи. Едут на восток, на запад.

Поезд будет часов через десять. Прошел почтовый новосибирский. Достали билеты на московский скорый. Наконец, подошел поезд, и мы с наслаждением растянулись на мягких койках. Можно выспаться — до Владивостока еще почти сутки езды (один час полета на ТУ-104).

Только устроились в купе, к нашему удивлению и удовольствию, появляются сотрудницы экспедиции, ехавшие из Москвы этим проездом и заметившие нас на платформе в Хабаровске.

Во Владивосток прибыли часам к шести вечера по местному времени. Нас встречает большая группа сотрудников экспедиции. Многочисленный багаж, всевозможное научное оборудование, которое ехало с поездом, было перетащено на привокзальную площадь, и скоро на машинах все добрались до причала, у которого кормой ошвартован «Витязь». Стоянка корабля очень удобная, в самом городе.

Забилось сердце, когда я подошел к высокой, круглой, белой корме «Витязя». У меня всегда усиленно бьется сердце, когда я вижу корабль, готовящийся к отплытию. Это тоже пережиток юности, «музы дальных странствий». Детство, юность с их настроениями, чаяниями сидят в нас очень крепко. Может быть, не у всех, но, я думаю, у большинства.

А тут, конечно, сердце забилось особенно. Вот он, корабль, который должен унести нас в новые, далекие, неизведанные края, в тропические моря, где на незнакомом небе сияет созвездие Южного Креста.

Не верится, так трудно поверить, что это явь. Но деловая, полная работ и хлопот жизнь корабля убеждает сразу, что это действительность.

Уже поздно, и сегодня остается только получить место в каюте и лечь спать. В. Г. Богоров, друг и старый товарищ по путешествиям, предлагает разместиться в его каюте. Каюта начальника экспедиции на «Витязе» — это целые апартаменты: кабинет, спальня, туалет, в котором умывальники и большая белая ванна с душем! Какой огромный контраст по сравнению с экспедиционными судами, на которых мы плавали в былые годы, как «Книпович», «Персей» и другие.

Назавтра В. Г. Богоров ведет знакомить меня с «Витязем».

В соответствии с решением Правительства, уделяющего науке огромное внимание, советские ученые получили для исследований это большое рефрижераторное судно. Потребовалось много сил, чтобы судно, подготовленное для коммерческих линий, переоборудовать, превратить его в современный экспедиционный корабль, годный для длительных и сложных научных работ в океане. В переоборудовании «Витязя» большое участие принимал бывший министр морского флота академик П. П. Ширшов.

Эта работа потребовала много знаний, опыта, творческой инициативы и прежде всего энергии и настойчивости, другими словами, энтузиазма. Основными деятелями тут были талантливый инженер и конструктор Н. Н. Сысоев, профессор Л. А. Зенкевич и В. Г. Богоров.

Встал вопрос о названии корабля. После многих отвергнутых вариантов блеснула счастливая мысль — «Витязь»! Название звучное, русское, и вся логика за него.

Паровой корвет «Витязь» в 1871 году доставил Н. Н. Миклухо-Маклая, выдающегося русского путешественника, этнографа и гуманиста, на Новую Гвинею, на берег залива Астролябия, названный позднее Берегом Миклухо-Маклая. Во время плавания офицеры «Витязя» открыли и описали пролив между Берегом Маклая и островом Лонг-Айленд, получивший название пролива «Витязя».

Не менее знаменит второй «Витязь» — тоже корвет, снабженный паровой машиной, на котором адмирал С. О. Макаров совершил в 1887 году свое, ставшее знаменитым плавание по Тихому океану из Вальпараисо в Южной Америке в Иокогаму. В течение всего плавания Макаров производил гидрологические исследования, изучал распределение температуры и солености в океане. Результаты океанографических исследований изложены Макаровым в замечательной книге «Витязь» и Тихий океан», удостоенной первой премии Академии наук в 1894 году. Благодаря этой книге обычное учебное плавание русского военного корабля стало известно всему миру и встало в один ряд с лучшими, специально снаряженными океанографическими экспедициями. На фасаде здания Океанографического института в Монако имя «Витязя» стоит рядом с немногими избранными именами, как «Челленджер», «Тускарора», «Вальдивия».

Новое советское исследовательское судно, которое надо было окрестить, предназначалось для исследований Тихого океана и его морей — Японского, Охотского, Берингова, омывающих берега Советского Союза. Мысль о названии была удачна. Конечно, это судно, которое, продолжая дело Макарова, будет работать в Тихом океане, должно называться «Витязь». Предложение сразу нашло себе поддержку и было утверждено. Выведенное славянской вязью, имя «Витязь» сверкает золотом на корме корабля. Портрет Степана Осиповича Макарова украшает площадку перед входом в кают-компанию «Витязя».

«Витязь» по справедливости является флагманом советского экспедиционного флота. Это большой красивый корабль