решает, что важный деревенский селезень — заколдованный принц, которого можно расколдовать поцелуем. Постепенно в ее сознание вторгается горькая реальность мира.

Ее потрясает первое знакомство со смертью. Когда она узнает о внезапной смерти от дифтерита румяного соседского мальчика, с которым ей так хотелось познакомиться, чтобы поиграть с его разукрашенным рисунками школьным ранцем, до нее впервые доходит смысл страшных слов: «никогда больше». А после похорон родственника, на которых она присутствовала, смерть для нее ассоциировалась с мокрой, скользкой глиной и перерезанными заступом корешками цветов.

Так шаг за шагом впечатлительная и чуткая Яромира входит в жизнь. Многое вызывает у нее обостренную, неожиданную реакцию: она не может без слез смотреть на распятие в церкви и ощущает разочарование, когда Христос не сходит с креста во время пасхальной службы; она переживает за бедного, беззащитного Чарли Чаплина в комедийных фильмах — тумаки, достающиеся героям, и их злоключения рождают в ее душе не смех, а глубокую боль и сострадание.

Конечно, все переживания девочки связаны с тем маленьким миром, который ее окружает. Но хрупкие стены этого мирка потрясают внешние события. В литературе, особенно современной, мы найдем немало значительных произведений, в которых общественная действительность интерпретируется в детских понятиях и категориях. В таких произведениях детское видение порой помогает, так сказать, «остранить» действительность, выявить в ней нечто уродливое и неестественное, выступающее более резко в наивном восприятии ребенка или подростка. Всем известно, как убийственно звучит в детских устах утверждение «король гол». Именно по этому принципу построены, скажем, такие известные произведения, как «Над пропастью во ржи» Сэлинджера или «Урок немецкого языка» Ленца.

Современные чешские писатели также используют этот прием. В качестве примера можно привести роман Л. Фукса «Мелодия для темной струны», где воссоздана мрачная обстановка кануна Мюнхена, или роман К. Мисаржа «Окраина», где свидетелем острых общественных столкновений первых послевоенных лет становится мальчик из пролетарской семьи.

Хотя обличительный пафос не является преобладающим в книге Коларовой и хотя в социальном плане жизнь семьи Яромиры сравнительно удачна, критика буржуазной Чехословакии в книге достаточно сильна. Разоблачаются легенды о преуспеянии общества и о гуманных началах, якобы лежащих в его основе. Показательна судьба отца Яромиры: солдат австрийской армии, сразу же сдавшийся в плен русским, он становится бойцом так называемых легионов, созданных из чехов и словаков, пожелавших сражаться против Австро-Венгрии в надежде добиться независимости для своей родины. Раненый, он был подобран на поле боя австрийцами, и ему грозила виселица как государственному изменнику, если бы ему не удалось в госпитале выдать себя за русского солдата. Отлежавшись в госпитале в Кошице, он вернулся домой в первые же дни провозглашения независимой республики и стал одним из рекламных героев ура-патриотической прессы, создавшей шумиху вокруг подвигов легионеров. Когда он женился, брак был заключен в канцелярии президента республики, и он получил денежное вспомоществование, на которое и была куплена мебель, прослужившая семье Яромиры почти всю жизнь. Столь блестяще начавшаяся карьера быстро оборвалась: отец пожелал стать простым рабочим и к тому же решительно отказался принять участие в подавлении рабочих волнений. Он чувствовал, что его одинаково предали и в те дни, когда товарищи по оружию бросили его на поле боя, и тогда, когда ему предложили стрелять в своих братьев рабочих. Он понял, что крепкая дружба легионеров, официально называвших друг друга «братьями», — всего лишь миф. В романе есть характерная сцена: как-то под Новый год отец решил нанести визит своему бывшему командиру и вместе с Яромирой пошел к «брату генералу». Отец нес генералу в подарок серебряный портсигар, и девочка размечталась, что генерал в свою очередь подарит им по меньшей мере гнедого коня с белой звездой и серебряной уздечкой. Действительность оказалась много неприятнее. Визитеров не пустили дальше кухни. Генерал, крайне удивленный, что отец Яромиры не собирался его просить о какой-либо протекции, тайком сунул девочке деньги — Яромира навсегда запомнила бледное от ярости лицо отца, когда он это обнаружил и с негодованием выбросил милостыню.

В школе, а потом в гимназии Яромира постоянно сталкивается с социальным неравенством, которое прикрывалось маской показного демократизма. И в доме своей любимой подруги Зорки, состоятельные родители которой гордились дружбой дочери с «малоимущими» девочками, Яромира, для которой чистый платок — уже роскошь, не может не чувствовать кричащей разницы в условиях жизни своей семьи и семьи подруги.

А годы кризиса и безработицы научили девочку особенно ясно понимать, какая пропасть разделяет господ и бедных тружеников.

Социальные контрасты, характерные для действительности буржуазной Чехословакии, предстают в романе во всей их остроте. Вместе с тем в книге пленяет светлое, поэтическое начало, которое чешский литературовед Й. Грабак определил как «стремление объять жизнь не только в ее нищете, но и в ее красоте».

Самоотверженность, душевное благородство, взаимная преданность простых людей, окружающих семью героини, — все это благотворно влияет на развитие ее характера. Глубокая любовь, доверие, уважение родителей друг к другу также способствуют формированию в ней высоких моральных качеств.

Светлая поэтичность многих страниц романа неотделима от основной темы — темы становления, несмотря на неблагоприятные социальные условия, богатой, гармоничной человеческой личности.

Писательница оставляет героиню на пороге взрослого мира. Стоя у гроба младшего брата, она поняла, что «маленький, маленький мир» ее детства исчез навсегда. Яромира чувствует, что и в большом мире чужое страдание не будет давать ей покоя. Большой мир приоткрылся перед ней в своей красоте и радости, страданиях и печали, и живая активная натура девочки побуждает ее отправиться на поиски достойного места в нем. Так кончается эта светлая, гуманная, мужественная книга.

И. Бернштейн

Я ЖДУ АИСТА

Девочка стоит, прижавшись носом к оконному стеклу, — худенький, бледный заморыш, весом не более десяти килограммов,