Желание увидеть, ощутить себя в его руках, вдохнуть запах становилось будто наваждением, а когда ей казалось, что она видит его глаза в толпе приходилось сильно зажмуриваться и мотать головой, в попытках не увязнуть в тоске.
Это был безумно тяжелый год для девушки, она слишком сильно скучала по вишневому Дракону, настолько, что он ей мерещился повсюду. Сара думала, что уже сходит с ума.
В начале она старалась не думать о нем, потом звонила ему и чуть ли не вешалась от отчаяния на телефонном проводе, потом поняла, что все это бессмысленно и стала просто жить, иногда с грустью возвращаясь к тем теплым и безумно страстным ночам.
По прошествии нескольких месяцев без него, она перестала всматриваться в прохожих, заставляла себя не думать о нем каждую минуту. Устроилась работать в художественную школу к начальным классам и маленькие разбойники заставили ее искренне улыбаться, а иногда и смеяться до слез.
Тогда стало легче.
Но потом в квартиру пришел человек от Вишни, вручил ей нотариально-заверенное разрешение на распоряжение его личным счетом и передал пожелание Дракона о том, что бы девушка пошла учиться. Вывалив всю информацию, грузный мужчина быстро ретировался, оставив девчонку в своих мыслях.
Вот тут ее накрыла паника. Такая, что дышать стало нечем, спина покрылась липким, холодным потом, а руки задрожали от страха. Она думала о том, что это его прощальный подарок, что с ним что-то случилось. Будто сейчас в ее руках не доверенность, а завещание. Сара кинулась к телефону, но ее снова встретили долгие, длинные гудки.
Испугавшись не на шутку, она вылетела поздним вечером из квартиры в одной майке и шортах, холодный воздух остудил тело, глубокий, судорожный вдох запустил волну слез, которые градом спадали на девичью ладонь, что зажимала рот, сдерживая отчаянный крик.
Сознание помутилось, в глазах потемнело, она слышала крик девушки и почувствовала мужские руки, не давшие ей встретиться головой с асфальтом.
Тот день кардинально изменил всю жизнь Сары…
***
Поборов в себе волнение, Вишня вышел из машины и со злостью на себя хлопнул дверью, чем привлек внимание девушки, что проходила мимо него. Сердце пропустило несколько ударов, когда взгляды встретились — это были ее глаза, без всякого сомнения. Она смотрела на него молча несколько секунд, потом сильно зажмурилась и, отвернувшись, с шумом выпустила весь воздух из легких.
Опять показалось. Неужели она и в правду сходит с ума. Год прошел. Горечь подкатила к горлу, появилось желание убежать.
— Принцесса…
Тихий, бархатный голос, в котором сквозило непонимание и боль, разрезал тишину вечерней улицы. Девушка резко остановилась, а из рук выпал пакет с продуктами. Она обернулась и уставилась на мужчину в кожанке, чьи голубые глаза были прикованы к ее лицу.
Это он.
К глазам подкатили слезы, затуманивая родное лицо, а маленькая ладошка зажала рот, предотвращая всхлип или вскрик. Она не двигалась с места, будто приросла к асфальту. Смотрела на расплывающегося в глазах парня, что медленно приближался, становясь немного отчетливее. Большим пальце руки Вишня стер с разрумянившихся от холодного ветра щек слезы и чуть улыбнулся тому, что она не отпрянула.
Сара стоит, как вкопанная и смотрит не мигая, будто закроет глаза и он испарится. Страшно, безумно страшно думать о том, что ей вновь показалось. Острая необходимость прикоснуться заставляет девушку отнять свою руку ото рта и обхватить запястье мужской руки, что стирает слезы. Он смотрит на нее с нежностью и мягко улыбается уголками губ.
— Вишня…
Пухлые, девичьи губы растягиваются в широкой улыбке, с губ слетает то ли смех, то ли всхлип, и Сара, будто выйдя из оцепенения, прыгает мужчине на шею, крепко обвивая тонкими ручками, почти душа. Вишня обнимает хрупкую фигурку за талию, и девушка начинает реветь, да так громко, что окна в доме загораются светом и люди выглядывают во двор.
Вся боль, весь страх, вся тоска, все переживания выливаются из хрупкого тела потоками бесконтрольных рыданий, который остановить просто не под силу, а мужчина лишь гладит, крепче прижимая. Держит, оторвав от земли и отпускать не собирается, только не сейчас, когда она сама в его объятия влетела, на что он даже не рассчитывал.
Громкие всхлипы идут на спад, душащие объятия немного расслабляются, а ярко-зеленые глаза наконец находят его светло-голубые и, будто светятся радостью.
Маленькие ладошки обхватывают колючие щеки и чуть поглаживают, взгляд не отрывается от лица и, кажется, Сара старается не моргать.
Красные, опухшие веки, раскрасневшиеся щеки и растрепанные волосы. Даже в таком виде она кажется ему безумно милой и нежной, такой родной, такой его.
А его ли?!
Он не успевает погрузиться в размышление над этим волнующим вопросом, как ему прилетает ощутимый удар по плечу. Затем еще и еще, в тоненьких ручках, на удивление, оказывается много силы, а удары градом сыпятся с обоих сторон, сопровождаясь всхлипами и хаотичными дерганиями хрупкой фигурки в ёго рукам.
— Ты придурок! Идиот! Я думала, что тебя грохнули! Чертов идиот! Пусти меня сейчас же!
Сара рычит на Вишню, лупит его со всей дури и пыхтит, а он и не собирается отпускать эту маленькую, разъяренную фурию, позволяя ей выпустить все на себя. Держит крепко и старается сдержать смешок от этого вида.
— Ты улыбаешься?! Какого черта ты улыбаешься?! Идиот! Да ты… Ты…
Она резко выдыхает и в последний раз легонько шлепает по плечам ладошками, а он так и стоит с ней в руках и улыбается, а глаза курсируют по красному лицу, от глаз до губ, замирая.
Он не дает ей времени на раздумья, резко усаживая на капот своей машины и впивется в губы, прижимая к себе за затылок. Все вокруг резко меркнет, погружается в темноту и остаются только они, жадно изучающие друг друга с особой пылкостью и трепетом, со всеми чувствами, что поглощали их все это время.
Этим поцелуем они признавались себе и друг другу в чувствах, бесповоротно и окончательно признавая, что по отдельности существовать не могут.
— Прости меня…
Сквозь рваные, быстрые поцелуи шепчет Вишня, повторяет