— Ты ведь мог позвонить. Мог дать знать, что с тобой все в порядке.
— Не мог. Никто не должен был знать, что ты здесь.
— А сейчас что то-изменилось? Ты приехал, что бы… что?
— Теперь тебе ничего не угрожает.
— А тебе?
— И мне. Сара, я хочу…
Он смотрит на нее так пронзительно, так внимательно вглядывается в блестящие, изумрудные глаза, что на секунду та пугается того, что он может сейчас уйти. Уехать, оставить ее одну и никогда больше не вернуться.
— Я хочу быть с тобой. Быть вместе с тобой. Только с тобой.
Только…
Помимо желания и искренней радости, в ее глазах мелькает неуверенность и страх, что он прекрасно видит.
— Мы могли бы вдвоем…
Вдвоем…
Она хватает его за руку и крепко переплетает пальцы, будто боясь отпускать, а он осекается, не понимая, что с ней происходит. Не понимает ее шаткого состояния, может она все-таки не хочет, может у нее уже есть тот, с кем она хочет связать свою жизнь?
— И я хочу, но…
— Но?
— Мне… Я… Мне нужно тебя познакомить с кем-то… Это важно…
Он хмурит брови, внимательно смотря на мямлящую девушку и искренне не понимает, что происходит и это его раздражает. Но уйти сейчас, не узнав причины ее такого состояния, он не может, все-таки Вишня уже взрослый мужчина без гормональных всплесков.
— Сейчас?
— Да. Идем.
Сара тянет его за руку в сторону нужного подъезда, а он нутром чувствует ее волнение, что передается и ему тоже. За раздумьями они оказываются у железной двери, что оббита тонкой деревяшкой, а щелчок замка приводит в чувство. В нос ударяет тепло из приоткрытой двери и запах свеже-приготовленного имбирного печенья. Сара закрывает дверь за Вишней, отрезая полностью пути отхода.
— О’нил, тебя только за смертью посылать!
Уют квартиры резко меркнет под звук мужского, громкого голоса и Вишня застывает на месте, непонимающе смотря на глупо-улыбающуюся Принцессу.
— Это твой парень?
Сипло спрашивает Вишня, а в груди что-то звонко разбивается. Неужели, это именно то, чего он опасался? Из гостиной выходит высокий брюнет и держит на руках малыша с изумрудными глазами.
Ее глазами…
— Это мой муж.
Звонко произносит незнакомый женский голос, а из-за спины кареглазого брюнета выплывает миловидная девушка.
Кажется, сегодня Вишня обзаведется первой сединой.
— Это Адам и Люси. А это Вишня.
Тихо произносит Сара и скрывается в ванной, что бы вымыть руки. Адам протягивает руку Вишне и он пожимает ее, кивая головой в знак приветствия. Сара возвращается и аккуратно забирает у мужчина малыша, трепетно прижимая его к своей груди и смотрит так, как мама смотрит на своего ребенка.
Как…?
— А это Ден. Дениэл.
Улыбаясь, тихо произносит девушка и нежно улыбается маленькому комочку в смешном чепчике, что улыбаясь, пускает слюнки на распашонку. Все присутствующие замерли, наблюдая эту картину и Люси первая выходит из оцепенения, зная всю историю девушки, ведь они стали очень близкими подругами.
— Адам, я думаю, на пора. Кэти уже заждалась, а твоей маме нужен отдых.
— Да. Да, конечно. До встречи, Сара. Вишня…
Люси толкает своего мужа в бок, тем самым подсказывая поторопится, потому что Вишня и Сара смотрят друг на друга и не реагируют на посторонние звуки.
Когда дверь захлопывается, Вишня выходит из оцепенения, но все еще не отводит взгляда от малыша, что в свою очередь любопытно смотрит по сторона и болтает маленькими ножками.
— Чай?
Спрашивает Сара, скрываясь за дверью, а Вишня, будто загипнотизированный, плетется за ней, не думая ни о чем, пребывая в шоке. Неужели, это его сын?
Судя по срокам, все сходится, но спросить боится. И похоже чай ему сейчас не поможет.
— Это…?
Он не может выговорить ничего, не может понять, что испытывает. Он совсем недавно понял, что полюбил девушку и хочет связать с ней свою жизнь, а тут…
Сын?
Его сын?
Его родная плоть и кровь?
С глазами девчонки, что он полюбил.
Сара кладет малыша в люльку и снимает с него чепчик, под которым скрывались черные, блестящие кудряшки совсем как…
Как у него?
Девушка дрожащими руками пытается совладать с чайником, пока мужчина с приоткрытым ртом стоит у люльки и не может поверить в свое…
Счастье?
Это определенно счастье, его счастье с маленькими ладошками и пяточками, с кудряшками и изумрудными глазами, с беззубым ртом, что так очаровательно растягивается в улыбке и пускает слюнявые пузыри. Руки сами тянутся к нему, а глаза заволакивает пелена, что он незаметно пытается сморгнуть, но…
Впервые за много лет по щеке Дракона скатывается одна единственная слеза.
От разливающейся теплоты.
От переполняющей любви.
От счастья.
Он аккуратно поднимает мальчишку на руки и прижимает к себе, крепко, но аккуратно. Всматривается в смешное личико и не сдерживает смешка, когда малыш фыркает. А Сара смотрит на все это влажными от слез глазами, улыбается и закусывает губу.
Каждый день, каждый час, каждую минуту она мечтала увидеть эту картину.
И сейчас сердце замирает, смотря на двух самых важных, самых любимых мужчин в своей жизни и непонятно, чего сейчас больше хочется — улыбаться, кричать или плакать.
— Я узнала о беременности на третьем месяце. Знаешь, даже симптомов не было. Когда мне привезли документы от тебя, я так испугалась, что выбежала на улицу и грохнулась в обморок. Люси и Адам отвезли в больницу, так мы и сдружились. Я хотела тебе рассказать, но ты не отвечал, хотела приехать, но мне врачи запретили. Полгода я провела в больнице, иногда выбираясь сюда.
— Сара…
— Нет, все хорошо. Я очень рада, что ты приехал, правда. Я счастлива, что с тобой все хорошо. Я так скучала…
Она подходит к Вишне и проводит рукой по голове сына, что уворачивается и опять фыркает, вызывая у родителей нежную улыбку.
— У него твои глаза…
— И твои кудряшки…
Он улыбается и кивает, приобнимая девушку и целуя в