class="book">    Я развернулся, держа в руках "Кровавый Маринер" и представляя себе, что в нём кровь Антона - и моя.

   Марреро уже приблизился ко мне и угрожающе поигрывал мышцами единственной руки. За спиной у него маячили его дружки, в такой же, поблёскивающей побрякушками, чёрной униформе с красными обшлагами.

   - Эй, постойте! Похоже, произошло недоразумение...

   Хэнк и ещё с дюжину парней из нашего квартала стали между мной и ветеранами.

   - Ты кто такой? - Марреро и не думал отступать. Его китель, расстёгнутый на груди, словно невзначай, распахнулся, открыв рукоять смертоносного оружия.

   Хэнк, однако, мог уломать даже самый упрямый из механизмов, не то что отставного сержанта. Он заказал Марреро и его славным собратьям по оружию выпивку - а без этого не обходилось никогда - и, буквально выбив из меня слова извинения, добавил, что я получаю слишком большие дозы радиации на работе и поэтому иногда веду себя не вполне адекватно.

   - Хвала Нергалу! - мы подняли наши рюмки и стаканы. Благодаря таким, как Марреро, мы живём уже не на Марсе. Теперь это Нергал - так нашу планету называли древние шумеры. Нергал, бог мёртвых, конечно, был очень мрачным божеством, и куда более подходящим символом провозглашённой правительством борьбы до последнего человека. Впрочем, эти же военные, больше всех ратовавшие за бескомпромиссный бой не на жизнь, а на смерть, и подписали перемирие. Видимо, почувствовали угрозу своим золотым лампасам и погонам с бриллиантами...Я выпил коктейль одним махом и скривился, ведь на вкус он был совсем как прокисшая моча - наверное, с таким же выражением лица наши генерал-министры подписывали акт о перемирии и прекращении огня.

   Друзья оттащили меня от стойки в глубину зала, туда, где было потемнее; кто-то сунул мне в руку сигарету, которую я безуспешно пытался прикурить. Наконец, стало ясно, что я держу свою зажигалку не тем концом, и изо рта у меня вырвался истерический смех. Кто-то, кажется, Джонни Гонсалвес, выдернул зажигалку из моих дрожащих рук и помог прикурить. Втянув табачный дым, я почувствовал, что мне становится легче.

   - Как ты, брат? Не уходи от нас, - пошутил Джонни. Но даже на его от рождения тёмном лице лежала бледная тень страха. Да, Нергал крепко держит нас всех за горло. Тем не менее, мы нашли в себе силы рассмеяться - несколько натужно, но всё-таки более-менее натурально.

   - Смотри, какие девчонки, - я указал Джонни на пару смазливых девиц за соседним столиком.

   - Нас слишком много, брат, да и сейчас не до этого. Понимаешь...

   Лишь с очень лёгким разочарованием я наблюдал, как Хэнк и Японец Чо - на самом деле его предки были с Явы - садятся к девчонкам за стол. Ничего не меняется, подумал я, глядя, как Японец Чо, который никогда нигде не работал, получая доходы от разного рода тёмных делишек, заказывает девчонкам выпивку. Их звонкий смех резанул меня по ушам, словно царапанье по стальной поверхности. Это было даже хуже, чем встретиться взглядом с Марреро - испытывать страх далеко не так унизительно, как оказаться за бортом. Я затянулся ещё несколько раз и, выбросив окурок, снова закурил. Плечи будто сами сдвинулись, выражая овладевшую мной в тот момент мысль: "И что тут такого?".

   Как всегда. Когда нечего делать, я уставился в монитор. Он тонкий, толщиной в считанные микроны, и занимает большую часть тыльной стороны левого предплечья; приживлённый непосредственно к поверхности кожи, он давно стал незаменимым для меня на работе и в быту - я порой даже выхожу на поверхность, отстегнув левый рукав, лишь бы иметь к нему удобный доступ. Подзаряжается монитор от движений тела и совершенно меня не сковывает. Благодаря этому устройству я в любой момент могу позвонить по нанонейтрифону, подключиться к всеобщей базе данных Нергал-нета, снять со своего скудного счёта деньги и тому подобное. Сейчас я предпочёл осведомиться о точном времени. До начала фильма оставалось ещё с четверть часа, и, убедив себя, что сделал выгодную покупку, я с удовольствием воспользовался писсуаром в уборной "Портупеи". У меня дома за подобную роскошь нужно платить по сотой "марса" за визит, и, таким образом, часть потраченных денег вернулась в мой карман.

   В момент, когда мой мочевой пузырь уже почти полностью избавился от своего содержимого, я увидел рядом что-то чёрное. Когда взгляд мой, скользнувший вниз, наткнулся на сверкающий глянец армейского ботинка, я понял, что совершил непростительную ошибку, отбившись от своих друзей.

   - Слава Нергалу! - пророкотал голос, принадлежавший, к счастью, не Марреро, а кому-то из его приятелей, вроде бы старшему по званию. Это была коварная уловка с его стороны: если бы я ответил в момент, пока стою с расстёгнутой ширинкой, он бы вне приложил. Если бы я промолчал, он бы приложил ещё сильнее. Однако Джимми - не такой простак: мне хорошо известно, что нужно делать в таких случаях. Отскочив метра на два и одновременно застегнув штаны, я принял позицию, напоминающую стойку по команде "смирно".

   - Мрак и холод врагам!

   Сержант, обрюзгший от постоянного пьянства, уже был навеселе. Благосклонно кивнув, он отпустил меня небрежным жестом. Радуясь тому, что брюки лишь немного намокли, да и наутро их всё равно нужно будет сменить, я пошёл в ментотрансляционный зал. Мне предстояло просмотреть документальную картину "Роб Ортега. Полёт в бесконечность".

  3

   Я занял место согласно номеру билета, горевшему на моём экране-предплечье, и подключился к ментотрансляционной сети. Стараясь не думать о возможных последствиях неудачного нанобиоподключения к аппаратуре, произведённой без лицензии, я вспомнил о Робе, с которым был знаком. Роб происходил из семьи переселенцев с Земли, кажется, из Мексики. По нашим меркам он был низкорослым - меньше двух метров, - хотя и ловким. Над ним часто подшучивали и издевались в связи с его ростом. Потом началась война... Коринф - маленький городишко, у нас здесь всего шесть с лишком тысяч жителей, и каждый хорошо знает каждого. Население по чуть-чуть прирастает, но очень медленно - уж больно дорого обходятся панели для оранжерей фотосинтеза и прочие сверхсложные технологические новшества. В столице, конечно, условия получше: там, говорят, есть целые районы с