сооружения, Нэна увлечённо выкладывает из макаронин рожицу, Михаэль потрошит помидорину, оба под столом азартно пинают друг друга, думая, что я не замечаю. Йохан, старший и куда более серьёзный, хмуро поглядывает на бесящихся малышей.

— Как у вас с занятиями? - улыбаясь, спрашиваю я.

Младшие наперебой, тараторя, хвастаются достижениями из разных симуляторов.

— Нет-нет, я имею в виду уроки. Математику, например…

Лица разом скучнеют.

Да знаю я, знаю, что это боевые модели, назначение их такое, основные свойства такие, и нет им большей радости, чем кулаками махать и стрелять…

Но мне всё же хочется, чтобы они были развиты и в других направлениях.

— Да ну её, эту математику! - ворчит Нэна, яростно разделывая фрикадельку, явно из любви к искусству, а не по надобности - фрикаделька-то маленькая, заглотить целиком можно, - не понимаю я её! Зачем она вообще нужна? Не, ну простой счёт - ещё понимаю, яблоки там считать или врагов… А вот формулы эти - зачем? Где они в жизни нужны?

Я, конечно, мог бы сказать ей, где они нужны. Только боюсь, девочка пока не впечатлится и не оценит. Поэтому я просто показываю ей на разрисованное морозом окно.

— Вот, видишь узоры? Какой в них практический смысл? Никакого. А ведь красиво?

— Красиво, - соглашается Нэна.

— Или твои веснушки. Разве у них есть какая-то функция? Но ведь ты их любишь.

Нэна свои веснушки действительно любит, регулярно их перед зеркалом подсчитывает.

— Так вот и здесь. Не ищи здесь практический смысл, ищи красоту. И за красоту их люби.

— А ты, когда был маленьким, находил в формулах красоту? - недоверчиво спрашивает девочка.

— Да. Находил.

Йохан молча отвесил подзатыльник расшалившемуся Михаэлю. Нэна заливается смехом.

— Доедать-то будем, или как, или к какао сегодня не переходим?

Это, может, в математике Нэна соображает плохо, а тут - прекрасно. Понимает, что к какао что-то должно прилагаться. После очередного грожения кулаком со стороны Йохана всё наконец было доедено.

Возвращаюсь к столу с противнем. И Йохан первый с радостным писком хватает кекс и запихивает его в рот целиком, разом став похож на хомяка. Теперь уже младшие в голос смеются, глядя на него. Одна из крупных морозных снежинок на окне вдруг обтаивает и сбегает крупной каплей. Хорошую я сегодня поставил голограмму… Наверное, красоту к практическому смыслу приравнять всё же можно.

========== Маленькое горе ==========

— Жизнь - кошмар!

Злое, зарёванное личико, один из ярко-рыжих смешных хвостиков совершенно сбился набок.

— Что такое случилось? Опять с мальчишками не поладила?

Отрицательный моток головой.

— Харо тебя обыграл?

Снова нет…

— Что тогда?

— У меня зуб болит!

Подходит, утыкается в живот, сопит недовольно. Нерешительно приобнимаю.

— Ну, если болит - надо лечить, только и всего.

Всхлипывающее тельце замирает, потом девочка отстраняется - не выпуская из кулачка, впрочем, складок моей туники, и, видимо, чтобы доказать самой себе, какая она сильная и мужественная, пальчиком другой руки осторожно ткнула больной зуб. Ткнула, пискнула, скривилась.

— Да знаю я… Просто… Ну, можно я ещё немного поноюсь?

— Можно, - улыбаюсь я, поглаживая непокорные рыжие вихры, - немного - можно…

Это ведь - ребёнок…