– Что ты скажешь, наемник? – спросил он Денара.
– Все, что сказал вам Багим – правда, господин, – ответил Денар.
Претор отпил еще вина и повернулся к варвару.
– А что поведаешь ты, северянин? Признаешь ты обвинения этих… граждан.
Великан ответил на языке бессов, назвав претора «жрущим дерьмо псом». Вряд ли легионер, что стоял возле варвара, понял хоть слово, но, на всякий случай, он огрел верзилу древком копья. На гиганта удар, заставивший бы нормального человека упасть лицом вперед, не произвел большого впечатления. Он лишь поморщился, повернулся к обидчику и, все так же – на варварском – пообещал скормить ему его же кишки.
Денар увидел, как побледнело лицо солдата. Даже связанный, великан был опасен не менее льва в клетке.
– Похоже, ты говоришь правду, старик.
Претор повернулся к офицеру:
– Освободите этих двоих.
Тот уже собирался отдать приказ, но сзади к нему подошел солдат и что-то прошептал. Сердце Денара похолодело. Легионер держал в руках его старый плащ и спатху.
Центурион изменился в лице.
– Прошу прощения, претор, но я не могу исполнить этот приказ.
Он подошел к Денару.
– Это твое? – ткнул он ему в лицо выцветший паладем и рукоять меча с цифрой «13», выбитой на кругляше навершия.
– Послушайте, – заговорил Багим, но офицер сильно ударил старика тыльной стороной ладони.
– Это твое?! – повторил вопрос центурион.
Денар посмотрел на раненного старика. Его еще можно спасти.
– Да, – процедил он.
Офицер с презрением плюнул ему в лицо.
– Претор, – он повернулся к толстяку, с любопытством следящим за происходящим, – этот человек дезертир! Он только что признался.
Чиновник сощурил свои глазки, изучая Денара через линзы очков.
– Хм… – сказал он и снова приложился к вину, – выходит, что коневод виноват в сокрытии предателя. Это страшное преступление.
Денар вскочил на ноги.
– Багим ничего не знал. Я обманом заставил его взять с собой в дорогу, надеясь на щедрую о… – тут его ударили поперек спины и он, кряхтя, повалился.
– Хм… – повторил претор, потягивая вино, – он посмотрел вдаль, где пасся табун Багима, – хорошие лошади… Говоришь, вы гнали их в Орцию?
– Да, господин, – ответил Багим.
Претор допил вино и отдал чашу адъютанту. Он хлопнул пухлой ладонью по своей толстой ноге.
– Да будет так! Твои лошади попадут в Орцию…
Лицо Багима разгладилось, он посмотрел на Денара с выражением, похожим на благодарность.
– … с этого момента они конфискованы в пользу провинции Ахея, – закончил фразу претор.
– Но… – начал Багим.
Чиновник поднял руку, приказывая замолчать.
– Центурион Октавис, жаль, что все славные коневоды из деревни… – он замешкался, – впрочем не важно, как она называется, были убиты этими кровожадными бандитами!
Офицер развернулся. В тот же миг с глухим «фап!» меч Денара раскроил голову Багима от макушки до переносицы. Кровь и мозги оросили варвара. И на своем лице Денар ощутил горячие брызги.
Солдат позади великана занес копье. Денар понял, что тот, который стоял за его спиной сделал сейчас то же самое. Он прикрыл глаза, в ожидании смертельного удара.
– Нет, – прозвучал усталый голос претора.
Денар открыл глаза.
– Пойманных преступников мы вешаем, – чиновник указал в сторону рощи.
***
Солнце было уже высоко. День выдался теплым, даже не по-осеннему жарким. Деревья дарили благодатную тень, а трава приятно щекотала ладони. Денар постарался сесть поудобнее – насколько позволяли связанные сзади руки и широкая спина варвара, в которую он упирался своей спиной.
– Поторапливайтесь! – крикнул центурион, – я хочу догнать эскорт претора до темноты.
Легионеры, которые возились с веревкой, что-то пробурчали под нос, но и не подумали ускориться.
– Выбери другую ветку! – продолжал раздавать указания центурион, – посмотри на эту тушу, она же его не выдержит.
Солдат на дереве послушно перекинул петлю, на соседнюю ветку – потолще.
Все время, пока их вели к роще, Денар пытался придумать, как освободиться. Безуспешно. Шансов не было. Для приведения приговора в исполнение, центурион Октавис отобрал четверых легионеров. Двое занимались подготовкой к казни, а двое (с винтовками) караулили пленников.
Если хотя бы высвободить руки! Однажды он видел трюк, как уличный фокусник выпутывался из цепей. Но тот парень был гибкий, словно змея. Денару до него далеко. Да и узлы на совесть завязали – сколько он не теребил их, толку не было. Здоровяк ерзал, видимо, пытаясь победить веревки силой. Денар чувствовал его мокрую от пота спину. И тут его осенило. Дерьмовый способ освободиться, но терять ему все равно нечего.
– Уюрм огтаэри, хоор ерог. Арог герэ?8 – прошептал он на языке бессов.
Великан замер.
Денар воспринял это за согласие.
– Дотянешься до моей руки?
Тут же его левой ладони коснулась гигантская мозолистая лапа.
– Отлично, – он стиснул зубы, – а теперь – сломай мне большой палец.
Денар закусил губу в ожидании боли. И все равно она пришла неожиданно. Раздался хруст и боль пронзила руку через все предплечье. Денар громко засопел. Во рту стало солено, похоже, он прокусил губу.
Он попытался вытащить изувеченную руку из пут. От боли выступили слезы, но он все тянул. Наконец давление веревки ослабло.
Он собрался с духом.
– Эй, – Денар позвал центуриона.
Тот повернулся.
– Потерпи, подонок, еще немного и будешь висеть здесь, угощая ворон.
Денар усмехнулся.
– Ты приказал повесить на одну веревку меньше, чем нужно.
– Да ну?
– Конечно! Ты ведь себя забыл. Трус, убивающий честных фермеров, не достоин стали, его путь – петля.
Центурион снял шлем и почесал затылок.
– Знаешь, предатель, я бы с удовольствием придушил тебя собственноручно, но закон велит вешать таких. Однако… закон не запрещает мне повесить тебя без зубов.
Он пошел к Денару, хрустя костяшками кулаков.
Денар приготовился. Напряг все мышцы, как кобра перед прыжком. Взгляд не сводил с боевого кинжала за поясом.
Центурион взялся одной рукой за грудки, вторую отвел для