ведь не хуже других была.

  В молодости Наталья считалась первой красавицей в Иваньково. Ей и сейчас за себя не стыдно. Раньше была худощавая и стройная. С годами пополнела, но стройность не потеряла.

  Русые, густые волосы подвивала щипцами, подбирала на висках и укладывала в шикарную "мальвину" с заколкой-бантом на затылке. Серые глаза подкрашивала тушью, брови имела свои. На улицу выходила в полном параде, даже если только в магазин сбегать. Обязательно причешется, помаду на губы - сиреневую с перламутром.

  Одевалась в то, что подчеркивало женственность фигуры: никаких брюк или бесформенных халатов. По дороге летом шла - в легком, приталенном платьице с расклешенной юбкой - водители рейсовых автобусов головы сворачивали. Зимой тоже выглядела неплохо, но в холодное время у мужчин как-то энтузиазм пропадает, в смысле - на эффектную даму полюбоваться.

  Ей предсказывали "много счастья в личной жизни", как пишут в поздравительных открытках. И Наташа свято верила - будет у нее дружная семья: муж, дети, все как положено. Ведь красавица - что еще девушке нужно? Только не зря сложили поговорку "не родись красивой, а родись счастливой", к которой следует обязательно добавить - и не в поселке городского типа. Типа Иваньково.

  В восемнадцать лет ей крупно повезло: повстречала неженатого лейтенанта из Военно-Воздушного полка, который располагался за железной дорогой. Павел Куренков звали. Некрасивый, приземистый, рябой, да перебирать не приходилось: в поселке парней ограниченно, каждый жених на вес золота.

  Павел перспективный был, выгодный со всех сторон. Зарплата с ежегодными надбавками за выслугу, также за прыжки, за звездочки. Ходит в форме, опять же экономия на одежде. Жилье офицерам в любом месте без очереди предоставляют. Парень - мечта! Такие в Иваньково за первый сорт котировались.

  Влюбился в Наташу, сделал предложение.

  Она, правда, поначалу засомневалась - насчет неказистой внешности. Да мать ее быстро в разум вернула, сказала "с лица воду не пить". И еще раз напомнила про выгоды.

  Дело казалось сделанным, по выходным Павел оставался в их с матерью однокомнатной квартире ночевать. За два дня до свадьбы он разбился на учениях - парашют не раскрылся. Наташа сделала аборт и больше рожать не смогла.

  Второй раз вышла через три года. Без перебора и слишком поспешно - от отчаяния, что "никто не возьмет". Потому, что возраст поджимал. Всем на Руси известно: до двадцати замуж не выйдешь, в двадцать один - старая дева. А в отдаленных рабочих поселках как Иваньково, замужество вообще проблема номер один. Парней разбирают влет. Любых: коротышек, кривоногих, с дефектами речи и мозгов. Даже явных идиотов, не говоря про алкашей. Потом мучаются с ними, но не разводятся. Чтобы не попадать в неуважаемую категорию "брошенок" и "одиночек".

  Скороспелый жених Лешка Абросимов только что отслужил три года на морфлоте. Высокий, в матросской форме и бескозырке с ленточками выглядел удалым молодцом - прямо-таки первый парень на деревне. Наташе показалось, что влюбилась. Думала - еще раз повезло, сильнее чем в первый раз: неженатый, к тому же красавец. Закадрила. Через два месяца сыграли свадьбу. На которой жених первый раз напился до бессознания. Даже брачную ночь пропустил.

  Поступил работать на местный механический завод фрезеровщиком и начал пить до уссачки. Пил с таким отчаянием, будто торопился успеть выхлебать за год то, что нормальному алкашу под силу за пять. В конце концов его с завода уволили. На что уж там терпеливые начальники были: сами пили и другим не мешали. Лешку уволили за систематические прогулы, не только после получки, но и до. Он потом обнаглел, стал руку на жену и тещу поднимать, если денег на самогонку не давали. В один день мать огрела его утюгом и вытолкала из дома. Навсегда.

  Ну, тогда еще Наташа о дальнейшей судьбе не отревожилась. Освободившись от Лешки, воспряла духом. Откуда-то появилась отчаянная надежда - вот-вот, очень скоро, не сегодня-завтра повстречает свою настоящую судьбу. Почему-то казалось: два раза не получилось, на третий обязательно повезет.

  О замаячившем в перспективе одиночестве не задумывалась. Нет, с ней не может произойти. С другими - да, а она красивая, еще устроит жизнь. Вон Инка Аверьянова, тоже за алкашом замужем была. А съездила как-то на юг, с москвичом познакомилась. Из убогого, застойного поселка, каких по России тысячи, переехала в столицу - предел мечтаний любой провинциалки. Правда, она еще красивее Наташи была - на Марианну Вертинскую похожа.

  Оптимизм молодости поддерживал Наташу, подпитывал надежды, не давал грустить. Появилось желание совершенствоваться. Она с удвоенным энтузиазмом взялась за учебу в культпросветучилище - студенты коротко называли его "кулек". По окончании получила диплом "музработника", удачно нашла работу в детсаду рядом с домом. Собиралась поступать в областную консерваторию.

  В первый год не поступила - провалила специальность. Решила поступать на следующий. Много упражнялась дома на пианино, мечтала после консерватории играть в профессиональном оркестре. Главное - вырваться из иваньковского болота. Окончит конверваторию, дальше получится само собой: попадет в артистическую среду - с интеллигентными людьми будет общаться, а не с поселковыми недоумками. Там же непременно и мужа найдет.

  Пример имелся перед глазами. Дочка прежней детсадовской заведующей Элеонора Тамбовцева совсем недавно окончила консерваторию по классу скрипки. Так ее сразу в областную филармонию приняли. Наташа завидовала слегка. Та была исключительно страшна - длинно-лошадиное лицо и нос крючком, но с таким гордым видом ходила по улице, прям небожительница местная! Не поздоровается, ни косо не поглядит. Всем видом показывает: вы тут никто, вам до меня, великой скрипачки, еще расти и расти, и то неизвестно.

  Ее заносчивость окружающие, как ни странно, принимали с пониманием. Почему? По причине высокостоящих в поселковой иерархии родителей: мама