советского общественного питания. Все эти биточки с макаронами и белым соусом, азу с пюре… А уж какой гороховый суп готовили в столовой Литературной газеты… М-м… Вот и в саду кормят просто великолепно. Рисовая запеканка с клубничным киселем, восторг. Я жрал так, что по-моему напугал воспитательницу.

Мне уже шесть лет. Разница налицо. Расту себе крепким, здоровым ребенком. Папа обучил читать. Читаю с удовольствием. Вернее сказать делаю вид, что читаю. В прошлой жизни начитался так, что к концу уже смотреть на книги не мог. Так что эти сказки, которые мне подсовывают энтузиазма не вызывают. Но приходится изображать интерес. Мама в положении. Ждем рождения брата. В прошлой жизни он стал маминой усладой, в отличие от бездарного меня. В этой, как мне кажется будет нечто подобное.

Пошла первая плюшка Колыбели. Понимаю языки. Дворник-татарин пробухтел что-то по своему, а я понял. Мог бы даже ответить, но не стал. Конспирация однако. И птичий щебет за окном, тоже понимаю. Там правда и понимать-то особенно нечего. "Я здесь", "тут еда" да и не язык это в нашем понимании. Скорее сигналы. "Опасность", это они на кота отреагировали.

Скоро в школу. Про здешнюю школу не помню почти ничего. Серая мышиная форма, черные скошенные парты и чернильницы. Ладно, доживем и посмотрим. Пока я все чаще у бабушки. После размена она получила комнату на Петровке. Окно практически на уровне земли. Выходит в узкий дворик. В квартире несколько старушек, живут эдакой коммуной. И кот, Тишка. С ним моментально нашел общий язык. Впрочем Тишка существо ленивое и вальяжное. Бабушки совместными усилиями раскормили его до невозможности. Он теперь гурман и сибарит. Любит шпроты, зато сырые сосиски не ест, брезгует. Когда ложится отдохнуть, кошачье пузо расползается на площадь, как бы не большую, чем он сам. С бабушкой мне хорошо. Можно свободно бегать во дворе. С силовыми упражнениями стараюсь не напрягаться, рано. По вечерам листаем коллекцию журналов "Крокодил". Действительно смешно. Даже мне нынешнему.

Ну вот и оно, семейное гнездо. Папа решился взять кооперативную квартиру. Сильно помогла бабушка с первым взносом. Вот эти места я уже хорошо помню. Улица Миклухо-Маклая, Юго-Запад. Калужская застава. Панельная двенадцатиэтажка с черно-белыми балконами. Наша трехкомнатная квартира на шестом этаже. Здесь-то я прожил все свое детство. Отсюда уходил в армию, сюда же вернулся. Позади дома имеется площадка, которая по замыслу строителей должна была стать спортивной, но не стала. Сохранились лишь п-образные ворота из ржавых труб. Идеальное место для моих занятий. Тельце надо развивать. Спортсменом я в прошлой жизни не был, но кое что читал на эту тематику. Я хочу получить крепкий и закаленный организм, все-таки жить придется в лесу по большей части. Возможно что для той же конспирации и придется записаться в какой нибудь спортивный клуб, посмотрим. Пока я занимаюсь по утрам и вечерам. Пришлось выдержать нелегкий бой с мамой, но все-таки отец тоже не чужд развитию себя. Так что вскакиваю ни свет ни заря и минимум час бегаю, отжимаюсь и приседаю позади нашего дома. И тоже самое вечером. Мама поглядывает удивленно, но поскольку я не болею и к тому же послушно выполняю все ее поручения, махнула рукой.

Глава 3

Потянулась школьная пора. Помню, что мама любила меня контролировать, на предмет выполнения домашних заданий. А я тогда всеми силами стремился оттянуть неизбежное ежедневное зло. Сейчас все иначе. Прихожу домой из школы и сразу же делаю все задания. Времени это у меня нынешнего отнимает немного, зато потом свободен, как майский ветер. Все-таки вторая жизнь дает много преимуществ. Пусть даже и нет у меня идеальной памяти или возможности получать инсайдерскую информацию. Зато и с собственным характером бороться не надо. Это все я уже прошел и преодолел. Что мне более всего мешало в прошлой жизни, это накатывающее временами желание купить что-то. Желание зачастую было настолько сильное, что бороться с ним не было ни какой возможности. А уж полностью преодолеть эту манию удалось лишь годам к пятидесяти. Зато первый случай врезался в память накрепко.

Накатило внезапно непреодолимое желание купить мороженого. Посреди зимы это было чистым идиотизмом, но и удержаться было совершенно невозможно. Помню я нашел тогда папину заначку, он копил деньги на покупку трансформатора. И со спертой трешкой потопал к заветному ларьку. Сожрал на морозе вожделенное эскимо и принялся думать, что же теперь делать. Хранить деньги дома было решительно невозможно. Поэтому всю сдачу закопал в сугроб, но что бы не потерять, на снегу предусмотрительно нарисовал крестик. Очевидно, что все всплыло в тот же вечер. Отец правда сказал, что если я принесу остаток денег, то мне ничего не будет. Я жутко порадовался собственной предусмотрительности и сияя от радости отправился к зарытому кладу. И выйдя на улицу обомлел. С неба падал пушистый снег. Пропал заветный сугроб и клад вместе с ним. Поиски ничего не дали. Надо было идти сдаваться… Это была практически единственная порка за все мое детство. Но что особенно врезалось в память, так это формулировка приговора. "За кретинизм!"

В школе я теперь держусь особняком. Не надо мне никого. Не было у меня в моей жизни друзей, так что и искать не стоит. Приятели были, знакомые… По детскому времени-то были те кого я считал друзьями, но потом… Уже десять лет мне было. На день рождения отец отвел меня в Детский Мир и сказал, что купит мне любую вещь в пределах десяти рублей. И я его естественно разочаровал. Уж не знаю, на что он рассчитывал, только я потребовал себе ружье, стреляющее пластиковыми пробками. Папа конечно обещание выполнил, хотя лицо у него было… Впрочем я ничего не замечал. Вне себя от счастья, дождался нашего возвращения домой и помчался хвастаться к друзьям. Видимо хвастался я чересчур самозабвенно, потому что это самое ружье у меня моментально отобрали. И вот что интересно, с теми самыми "друзьями" я потом и дальше дружил и проводил время. Тема того ружья нами никогда не поднималась. И лет уже прошло не мало, больше полувека. Но вот то как я брел домой по снегу размазывая сопли и слезы, забыть не удалось.

Вон тезка мой, тоже Миша. С лопоухой обезьяньей физиономией. Во втором и третьем классах мы много времени проводили вместе. Моей маме он не нравился, я же был от него в восторге. А сейчас я даже и не пытаюсь заводить отношения. Мне некогда. Мои плюшки продолжают развиваться и мне надо их осваивать. К счастью недалеко от дома есть небольшой лесок. Если спуститься к школе, пройти мимо нее и пересечь улицу Волгина попадешь на пустырь. На нем зимой мы бегаем на лыжах на